— Хорошо, я подумаю! — принял решение майор, — Так… Косов! Ваша группа сейчас занимается…

Майор покопался в бумажках на столе:

— Ага… аудитория номер двадцать два! А вы, Ильичев, пройдите во внутренний двор здания. Ваша группа должна сейчас быть там…

Договорившись, если уж по-другому не получится, встретиться вечером в роте, парни расстались.

«Двадцать два… двадцать два…».

Иван бродил уже несколько минут по коридору второго этажа, все никак не мог найти требуемого помещения.

«Настроят тут… лестниц, переходов, тупичков разных! И вся нумерация — коту под хвост! Вот как так — идут номера, идут… А потом — бах! Холл второго этажа! А из него аж три коридора и коридорчика! И куда идти? А ведь номера… идут друг за другом! Вот какого хрена в том коридорчике уже три помещения с номерами тридцать и далее? А где — номера до них?».

Дело осложнялось еще и тем, что сплошь и рядом эти коридоры имели окна на восточную сторону. А яркое утреннее летнее солнце в этих окнах… да на контрасте с не освещенным коридором! Косов уже нахватался таких «зайчиков», что предполагал, что он уже прошел требуемую аудиторию…

Но все же — нашел!

«Слава всем богам и великой ВКП(б)!».

Постучался. Вошел. И здесь снова подвергся атаке яркого веселого солнышка, которое светило из окон аудитории, да прямо в глаза всем сейчас входящим.

«Твою мать!».

Можно было лишь разглядеть силуэты сидящих за партами ребят, да еще у стола — смутно видимый силуэт человека взрослого, также окруженного несколькими ребятами.

— Товарищ инструктор! Курсант Омского пехотного училища Косов явился в ваше распоряжение! Назначен помощником инструктора группы!

Женский, несколько удивленный, но веселый голос ответил:

— Понятно, товарищ курсант Косов! Это просто — замечательно!

«М-да… ну что, опять? Откуда в твоей нынешней жизни столько совпадений, случайностей, обстоятельств, которые сплетаются в замысловатый узор? Узор, который — непонятно кто, и непонятно зачем так плетет и выписывает? И как к этому всему относится?».

Хотя… в общем-то — все не так уж плохо, с точки зрения самого Косова. А с точки зрения сержанта Ильичева — так вообще замечательно, приятель сейчас бы горячо позавидовал! Вот только по мнению той же — Насти… Даже спрашивать не надо, и так все ясно…

«Товарищ инструктор Грауберг… оказалась весьма привлекательной молодой женщиной! Мало того… эта была все та же — Лиза, которую он, помнится, так интересно и даже увлекательно подвозил на коне в поселок сельхозинститута!».

— Ну а чего ты удивляешься? Ну — Лиза, да? А если полностью — Эльза Генриховна Грауберг, преподаватель немецкого и французского языка кафедры сельхозинститута. А еще — преподаватель кружка тех же языков для командиров Омского гарнизона, здесь в Доме Красной армии. Сейчас — инструктор одной из групп подготовки для школьников. Что в этом удивительного?

«Ну да… вроде и ничего, да? Или — нет?».

Они сидели сейчас с Лизой в одном из летних кафе, которое располагалось на веранде здания коммерческого ресторана «Сибирь». Пили довольно неплохой кофе, лакомились мягкими и очень вкусными булочками. Это — уже после плотного обеда, съеденного сообща.

— А вот… то, что именно тебя назначили именно в мою группу… Это да, забавно получилось! — протянула женщина, поглядывая на него с улыбкой.

«Бедная Настя! Даже неловко перед нею — так переживать за мое пребывание в санчасти, рядом с Анечкой и Симой… А тут — вона чё! Едет сейчас в поезде, бедная, и не знает, как судьба-злодейка снова и снова проверяет мил-дружка Ванечку на прочность к женским чарам! Хотя… чего его, Ванечку этого проверять? И так давно понятно, что — слаб, слаб до одури и до дрожи в коленках, до томления в чреслах наш Ванятка! Ну кто он, если напротив сидит такая привлекательная… Сразу ясно — слабак и слизняк! Сейчас вот поулыбается еще немного эта Лиза-Эльза, и все! Размяк, растекся… бери его под микитки — «… и делай с ним что хошь!».

И ведь что самое… обидное, да?! Ведь и эта красотка — все прекрасно поняла по его поводу! У нее на лице написано все довольство сложившейся ситуацией!

«Как же хреново иметь такую выразительную физиономию!».

После его представления, Эльза Генриховна, чтобы не прерывать идущих занятий, предложила курсанту занять место в аудитории. Проморгавшись, и поняв, кто, что и где, Косов несколько «выпал в осадок», но дисциплинированно прошел на последний ряд парт, и подвинув задницей какого-то подростка, расположился рядом. Спохватившись, снял фуражку и положил ее перед собой. А потом — задумался… о разном.

Инструктор, или преподаватель продолжала разъяснять девчонкам и мальчишкам планы по организации их учебы. Чуть успокоившись, и придя в себя, Косов огляделся.

«Так… семнадцать человек. Девять — пацанов, в возрасте от… четырнадцати, скорее всего. Но и взрослых парней тут нет. Шестнадцать лет — край! Девчонок получается — восемь. Девчонки… а скорее — девушки уже! Ну — тут понятно, девчонки они всегда постарше выглядят! Хорошо, что совсем уж мелких нет, вроде бы все внимательно слушают Лизу, но нет-нет, да косятся на меня!».

Теперь перейдем к самому товарищу Грауберг… Тогда-то, что он мог тогда разглядеть? Что молодая и симпатичная, что фигура — хорошая…

«Ах да, пахло от нее приятно!».

Сейчас он видел, что девушка… нет, все же — молодая женщина — очень и очень… к-х-м… ничего так! В светлом платье, подол которого чуть прикрывал колени. Поясок подчеркивал, что талия у товарища Грауберг — на месте, там, где и должно ей находиться! Ага… грудь… Ну — это он тогда еще почувствовал, своими предплечьями, что — есть такая! И очень даже — есть!

«Волосы светлые, в косы сплетенные. А в глазах… небо бездонного синь, в улыбке весна!».

«Черт! Хватит так пялиться на товарища инструктора! Блин… а что она спросила? Что — револьвер? Какой револьвер? А-а-а… понятно!».

— Да, товарищ инструктор! Стрельба из револьвера Нагана, а также из пистолета Токарева входит в курс боевой подготовки в нашем училище. Нет… я бы не стал называть себя таким уж ценным стрелком. Да, на первую ступень «Ворошиловского стрелка» я сдал. Но это было еще до училища! Хорошо, товарищ инструктор!

Косов сел.

«Лицо… ну — красавицей я бы… хотя — почему нет-то? Красивая она, без сомнения! Правильный овал лица. Тонкий ровный носик, только на конце чуть приподнят. Но — не курносая, а этак — задорно! Губки пухлые, красивые. Но вот рот — мог бы быть и чуть побольше. Хотя… так как она постоянно чуть улыбается, то и… вполне! Глаза… не понять — толи серые, толи голубые. Но скорее — серые!

«А лет? А вот сколько ей лет… «хэзэ», как говорится! Лет двадцать пять, пожалуй! Опля… а вот и кольцо на пальце! Выходит — не обманывала тогда? Замужем?».

Так, в раздумьях, и время до перерыва незаметно прошло.

— Товарищ курсант! — окликнула его… товарищ преподаватель Лиза, — Давайте пройдем с методический кабинет, мне с вами поговорить нужно.

Но повела его почему-то не куда-то в кабинет, а по сложной и не запомнившейся с первого раза Ивану траектории, вывела во двор здания, где в уголке, за кустами уже отцветшей сирени, была расположена курилка.

— Это для преподавателей и инструкторов, — пояснила она, присаживаясь на лавочку, и поправив платье, что только более выгодно обрисовало ее бедра, оголив при этом колени.

— Ну? Чего ты встал-то? — удивленно улыбаясь, спросила женщина, — А угостить женщину папиросой?

Косов чертыхнулся, и полез в карман галифе.

— Я тебя сразу и не узнала. Да и мудрено было узнать — что я там, в темноте, могла увидеть? — продолжала улыбаться Лиза.

«И курит она — тоже красиво! Не манерно, не выпендриваясь, но — красиво!».

— Я и подумать не могла, что мой помощник из курсантов будешь именно ты! Это судьба, да? — и засмеялась негромко, рассыпая колокольчиком смех.

«Однако! Девушка на что это намекает?».

Иван никак не мог прийти в себя и сделать вывод… Все происходящее — это хорошо? Или… ну его на фиг?