— Насть! Ты чего? — шепотом позвал женщину Косов.

Она отвела взгляд, судорожно вздохнула, и как будто поперхнувшись дымом… хотя и папироса вроде бы уже погасла, ответила:

— Знаешь, Ваня… Не пугай меня так. Не надо! Вот ты спросил меня — не влюбилась ли я? И я честно ответила — нет. Но… Если бы это случилось лет на десять хотя бы… Я не знаю. Я, Ваня, старая уже… Погоди, не перебивай! Ладно… пусть — не старая. Но… много уже мне. И многое прожито, и многое в эти годы пережито… Это как груз висит, понимаешь? Ты видел, сколько у меня волос седых? Видел? А ты вот так… это, Ваня, как железкой по стеклу… Больно и… больно, в общем.

Он встал, подошел к ней и присел на колени, обнял ее за попу, а потом, взяв ее руку, поцеловал.

— Вань… пойдем лучше… как ты говоришь — трахаться! А то…

— Пойдем! — преувеличенно бодро ответил он, — Только все равно — что с ремонтом?

— С ремонтом… давай я подумаю. Это же… дорого выйдет. Не уверена, что у меня денег хватит.

— Стоп! Ты не поняла! Деньги буду тратить я. Твои деньги — это твои деньги.

Она поднялась на ноги, чуть подвинув его:

— И что? У тебя есть такие деньги?

— Насть… я же вроде бы уже говорил? Да, у меня есть такие деньги. Надеюсь, их хватит. И вот еще… давно уже хотел спросить, да все как-то забывал. А вот ты в Красно-Сибирске бываешь?

Женщина удивилась:

— Ну да. Несколько раз в год. То совещание какое, то учебу затеют, то — с отчетами или заявками в медицинское управление округа ездить приходиться. Да вот… в конце мая или в начале июня должно быть совещание. А что? Почему ты спросил?

— Знаешь… у меня хороший знакомый есть, в Красно-Сибирске. Он там Домом моды заведует. Вот здорово было бы, если бы нашла время и заехала туда. Как раз мне письмо ему отправить нужно!

— Дом моды? Как интересно! Я вроде бы… что-то такое слышала, про Красно-Сибирский Дом моды… Кто-то мне говорил что-то… Может Женька? — задумалась Настя.

— А что за Женька? — «Не слышал ничего о Женьке! Кто такой, почему не знаю?!».

Настя засмеялась:

— А говоришь, что не ревнивый! Женька — она! Это моя подруга, и она тоже военврач. Мы с нею вместе работали в госпитале. Она — зубной врач. Помнишь, может быть, я тебе говорила о приходящем к нам враче? Так вот — это она. Она у нас дама модная, вот от нее я что-то и слышала, должно быть… А зачем мне туда заезжать, письмо твое завести? И — ничего себе у тебя знакомые — директор Дома моды!

— Ну… Домом моды это стало совсем недавно. А раньше просто — ателье было. А он в этом ателье — просто мастером работал. Вот — карьеру сделал, вместе с предприятием этим.

— Да? И что?

«Все-таки она — женщина! Услышала про Дом моды и все — ушки топориком, интерес прямо на глазах растет!».

— Как я слышал от знакомых… Его, это ателье, а потом Дом моды — очень хвалили. Да я и сам там одежду заказывал, когда они еще ателье были. А сейчас они больше на женской одежде специализируются.

Настя смотрела на него с интересом:

— И одежду он в ателье заказывал… Вань! Что еще я о тебе узнаю?

— Да речь сейчас не обо мне! Я… я просто видел некоторые их модели на женщинах. И они мне очень понравились! Они правда — здорово шьют. А ты у меня женщина очень красивая. И если тебя одеть в соответствующие одежды, ты вообще затмишь любую королеву!

— Королеву? — промурлыкала Настя, — А что они шьют? Верхнюю? Зимнюю? Демисезонную?

— Да, по-моему, они все шьют! Белье они очень красивое шьют, прямо вот — ах!

«Ой! Опять я… язык мой!» — застонал про себя Иван.

— Прямо вот — ах? — наклонив голову, внимательно посмотрела на него женщина, — Так-так-так… Ладно! Я тебя позже убью! А сейчас — ну-ка рассказывай, что еще там шьют…

«Рассказывай, что вы там с Фоксом в МУРе сделать удумали! У меня — дежавю? Вроде бы я уже такое слышал? Нет?».

Настя заставила его снова сесть на табурет, налила коньяк по чашкам и закурила.

— Насть! Ты много куришь!

Она отмахнулась от него. И Косову пришлось рассказывать — что он видел, что знает…

«Пытка апельсинами длилась третий час!».

— Вань! Вот зачем ты мне рассказал это все? Я же теперь покоя себе не найду! И до поездки еще почти три недели! Надо с Женькой это все обсудить. Взбаламучу ее тоже ехать! Только… я же годами кроме формы ничего не носила. Одежда кое-какая у меня есть, но… Это все Женька меня заставила купить, а то бы и вовсе одна форма была.

Настя задумалась, лихорадочно покусывая губы.

— Насть…

— Что? — откликнулась она как будто издалека.

— Мы… пойдем… ну — куда-нибудь? Или — спать? — улыбнулся Косов.

— Спать? Нет, спать точно не хочу. А вот про другое… про другое — можно подумать! — ответила она ему улыбкой.

— Так ты мне и не ответила! — через некоторое время, уже засыпая пробормотал Иван.

— М-м-м… ты про что сейчас?

— Я спрашивал — ты ревнивая?

— А-а-а… отвечу также как и ты — на знаю. И вроде бы… да, но… вроде бы и нет. Вот Аньке мне иногда холку намылить хочется. Она… периодически так… ненавязчиво о тебе спрашивает, или — говорит что-то… комплиментарное.

— Ну… может она из вежливости просто…

— Да-да… из вежливости. А у самой — ушки краснеют! Хотя вот сегодня, — вспомнив что-то, приподнялась подруга, — Симочка тоже меня удивила! Вроде и серьезная она… ну раньше я так считала. До сегодняшнего дня. А сегодня — «Ах, Ваня, как он поет! Какой он артист!». И зарумянилась, зараза такая! И вот еще… вспомнила! А чего это она такая улыбчивая и румяная из танца с тобой вернулась, а? Мерзавец?

— Ну вот… а говорила — не ревнивая! Обманула…, - грустно вздохнул Косов.

Настя ощутимо ущипнула его, а потом поцеловала.

— Не знаю… Вроде бы и нет, но вроде бы и — да!

Когда после обеда он уходил, она обняла и расцеловала его у двери.

— Надеюсь, губы у меня до завтра придут в норму? Ты когда ко мне в гости приходишь, я потом несколько дней восстанавливаюсь. И ходить-то нормально не могу! — но судя по улыбке, она не сердилась, — Но так сладко вспоминать!

Иван вздохнул:

— Жаль только, что редко встречаться доводится…

Настя притворно ужаснулась, но потом рассмеялась:

— Да, согласна. Получается, что мне и ревновать-то — нельзя. Ты же молоденький совсем, тебе много надо.

— То есть… не ревнивая? — уточнил Косов.

— Убью! И Аньку — покусаю! И за Симочкой теперь — глаз да глаз! — погрозила она ему кулачком.

— Мне хорошо с тобой, хорошая! — обнял подругу Иван.

— Да-да… но я буду очень внимательная! — засмеялась она.

— Иван! — снова окликнул его Алешин.

— Что?

— А как ты думаешь — как там у немцев с французами закончится?

«Странная» война закончилась ожидаемо. Косов не помнил из будущего всех подробностей и дат, но, судя по всему — история и здесь идет тем же курсом.

— Как, как… разъебут немцы французов с англичанами, как бог черепаху! — буркнул Косов недовольно.

«Опять напарничек оторвал от таких воспоминаний!».

Алешин засмеялся:

— Ну у тебя и сравнения! Иван! А как там… ну бог — черепаху?

— Ты что — черепах никогда не видел? — недовольно переспросил Иван.

— Ну видел — в зоопарке!

— Ну вот… чего тогда спрашиваешь? Видел какая она плоская, и ноги нарастопырку?

Алешин заржал.

А через несколько дней случилось то, чего Косов не мог даже и ожидать! Он поутру собирался в увольнение, когда его вызвали в дежурку училища. Нет, не к Насте собирался — там опять наступил этот довольно долгий и выматывающий период ожидания новой встречи. В кино они с ребятами собрались, просто в кино. Да еще и на утренний сеанс — утрами билеты дешевле, а для курсантов и копеечка — рубль бережет! Потом еще хотели сходить в горсад — аттракционы, мороженое, газвода.

«Пацаны они все еще, в сущности!».

— Ну, чего там? — недовольно спросил он у помдежа, «комода» из четвертой роты.

«Все эти вызовы… они ничего хорошего не несут! Опять что-нибудь случилось, а Косов — как та затычка в каждой бочке!».