Косов и раньше предполагал, что РККА в своем командирском составе — все меньше крестьянская, а все больше — рабочая, или даже — служащая. И здесь, пообщавшись с парнями, понял — примерно так и есть. В их взводе вообще именно деревенских парней было трое или четверо. Остальные — либо омичи, или жители других окрестных городов, либо различных райцентров и рабочих поселков.

«Это понятно. Все же уровень образования в деревнях остается по-прежнему — невысок. Со слов парней — пять-шесть классов, изредка — семь — это норма для деревенской молодежи. Работать начинают рано, и впрягаются во взрослую жизнь раньше своих городских сверстников. Вот у последних — возможностей учиться дольше все же больше! Ну а значит и парней, ранее имевших дело с лошадьми, немного».

Иван сидел молча, выхватывая из общего фона разговоров обрывки информации по существу дела.

— Говорят, что частенько такие патрули организуют. Не каждый год, но все-таки — нередко. Вот в прошлом году — не было! — разглагольствовал какой-то курсант, как помнится — из четвертой роты.

— А чего? Неплохо же… на конике покатаешься, погода хорошая, девчонки гуляют! — доносилось с другой стороны.

— Ага… а за учебу что, никто спрашивать не будет, что ли? Догонять-то как? — возражал «романтику» кто-то более рациональный.

— Ну да… так-то наверстывать придется! Хотя… в другие наряды, наверное, ставить не будут!

Шумок в зале стоял, «бу-бу-бу» с разных сторон.

— Внимание-е-е! Смирно! — подал команду курсант, сидевший ближе ко входу в зал.

Курсанты поднялись и замерли.

В зал зашел незнакомый Косову командир в чине майора. Иван знал только, что тот из оргстройотдела.

— Терехов! Майор Терехов! — услышал он шепот откуда-то сзади.

«Да хоть Терехов, хоть Жерехов!» — раздраженно подумал Косов, — «Подальше бы и от него, и от этих патрулей! Подальше от начальства — поближе к кухне! Народная мудрость! Ах, да — еще поближе к санчасти! Это было бы вообще — замечательно! Заболеть бы чем-нибудь таким, несерьезным! Поваляться на чистых простынях. Отдаться в руки Насти. Хотя… на ночь она же все равно не останется — не по чину же начальнику санчасти в ночь оставаться. На то постовые медсестры есть! Ага… та же Анечка! Или другая, которая — фигуристая! Ну да, а потом товарищ военврач второго ранга намылит холку и ему, и постовой медсестре! Полномочия устроить «веселую» жизнь милому другу и подчиненной у нее есть!».

«Х-м-м… а вот у Юрки-то с Анечкой что-то видно не заладилось! То-то он грустный и задумчивый ходил. А я его предупреждал ведь — «поматросит» да и бросит! Нечего было мечты влажные лелеять! У нее просто мимолетное увлечение, дело-то житейское, а Гиршиц уже «жисть» на будущее напланировал. И-ех! Дурень молодой!».

Но нужно было переключится на происходящее в зале. И так уже «проспал» представление Тереховым какого-то милицейского начальника в серой форме РКМ.

— Товарищи курсанты! — слово снова взял майор, — Горком партии и руководство Управления Рабоче-крестьянской милиции обратились с ходатайством к руководству нашего училища об оказании практической помощи в поддержании общественного порядка на улицах и площадях города в весенне-летний период. Начальник училища принял решение о формировании сводного конного взвода курсантов, для выполнения поставленной перед нами задачи. Вы, как наиболее подготовленные к данному виду службы, будете разбиты попарно. Хотя… по самой службе вам лучше расскажет товарищ Юдин. Прошу!

«Ага… товарищ Юдин значит!».

Милицейский начальник ввел их в курс дела:

— Товарищи курсанты! Как вы уже знаете, наш город сейчас активно растет и развивается. Строятся новые предприятия и заводы, школы, другие учебные заведения. Растет и численность населения. К сожалению, не все прибывающие в наш город на работу и учебу, являются честными тружениками, строителями социалистической Родины. Многие ведут антиобщественный образ жизни, а то и прямо нарушают социалистическое законодательство, мешают жить и работать нашим людям. Рабоче-крестьянская милиция в основном вполне справляется с криминальными элементами и местными, и приезжими. Но, как показывает практика, дважды в год ситуация с правонарушениями резко осложняется. Это происходит весной и осенью. Почему так, вы спросите? Просто потому, что кроме имеющихся автомобильных и железнодорожных путей сообщения, появляется еще один, сезонный путь — речной. Резко возрастает объем грузоперевозок, как на юг, так, и еще больше — на север нашей страны. И здесь… очень весом вклад сезонных рабочих. Это и грузчики, и обслуживающий персонал, и просто люди, которые убывают на работу на севере. И далеко не все из них готовы честно трудиться. Честно скажу… среди сезонников очень много лиц, ранее судимых, склонных к пьянству и другим проступкам. Поэтому, органы милиции, партия, и общественность города призывает вас, товарищи курсанты, помочь в этом труде, нелегком, грязноватом, и чего уж таить — подчас и опасном.

Как уже было сказано, вы будете сведены в отдельный конный взвод патрульной службы. Патрулировать вы будет разные районы города, но в основном это — пристанционные поселки, поселки порта, городка водников, и район загородной рощи, а также — городок и объекты сельскохозяйственного института. Линии еще, и комплекс Рабочих улиц. Службу будете нести с семнадцати часов и до часа ночи.

По залу зашелестели негромкие обсуждения:

— Ну вот… вот тебе конные прогулки, гуляющие девочки и прочие радости. Центр города, ага! Засунут в самую жопу, и будешь ты там грязь месить и пьяные потасовки разные разнимать!

— Ни хрена ж себе… это сколько же от того городка Водников и до училища? Это же… пока вернешься, пока коня обиходишь, уже и спать некогда будет!

— Итить твою… лучше уж в училище наряды тащить! Да в кочегарке лучше уголь кидать!

Майор Терехов жестко блюл дисциплину, а посему резко одернул особо разговорчивых.

Юдин продолжил:

— В зависимости от необходимости, вы, парами или несколькими патрулями сразу, будете придаваться тому или другому опорному пункту милиции. Задачу вам будут объяснять там. Карточки маршрутов и маршрутные книжки, которые на вас заведут, получите там же. Вкратце у меня все! Вопросы, товарищи?

Кто-то из курсантов, сидящих сзади, поднялся и спросил:

— Курсант Морозов! Вооружать нас будут?

Юдин и Терехов переглянулись, а потом милиционер ответил:

— Нет. Вооружать вас не будут. Само ваше присутствие, да еще верхом, будет уже само по себе пресекать возможные поползновения противоправного элемента. Но в крайнем случае… В крайнем, я подчеркиваю, случае! С согласования с «уэркаэм», по приказу начальника училища… Да, такое возможно. Но, думаю, необходимости не возникнет! По крайней мере, ранее — не возникало!

— Разрешите еще вопрос, курсант Кислов! А каковы наши обязанности, ну… кроме присутствия в тех или иных местах?

— Хороший вопрос! У вас нет полномочий для составления протоколов. Так что — пресечение хулиганства, задержание и доставление, при необходимости, граждан в опорный пункт. Там уже наши работники проведут все процедуры! — ответил Юдин.

Откуда-то сзади недовольный голос забормотал:

— Не! Ну нормально, да? Они, значит, будут сидеть в опорном пункте, чаи распивать, а мы им разную шушеру таскай!

— Чего ты бухтишь! Можно подумать — мы можем отказаться…, - ответил какой-то более здравый голос.

«И это правильно! Тут согласия никто не спрашивает. Форму надел — будь добр подчиняться приказам и распоряжениям командиров. А нравиться, не нравиться — терпи моя красавица! Так что… придется «расслабиться и получать удовольствие». Скурвился ты, Чибис! Ссучился совсем! Вот уже и «красноперым» будешь работать. И-е-эх! Знали бы мои знакомые блатные, как низко пал их подельник! Пиковый, пиковый! Красный ты, Ваня, как кусок кумача! Впору петь — «Выходить Котька в кожаном реглане, защитном «лепне», черных «прохорях»!». Только и остается, что подтрунивать над собой. И все же — очень интересно, кто же меня «сосватал» на такую «блатную» работу?».