Парень обратил на него большие серые глаза, в которых вдруг засветились божественные символы, заставляя здоровых мужчин отшатнуться от щуплого мальчишки.

— Лодку! — голоса юноша не повышал, но его приказ тотчас бросились исполнять.

Стараясь не смотреть парню в глаза, моряки молча наблюдали за тем, как он спускается на деревянное суденышко, как берёт в тонкие руки вёсла и неумело гребёт от корабля.

Но стоило ему отдалиться на пару метров, как вода под большим судном вскипела, огромные щупальца впились в корпус, с хрустом сломали мачту, похватали истошно кричащих моряков, утягивая их в воду и засовывая в огромную зубастую пасть находящегося под кораблём чудовища.

Поднявшийся ветер сбил шляпу с головы парня, выпуская из плена длинные белые волосы и открывая миру тонкое благородное лицо северной принцессы. Но при этом сидела она спокойно и невозмутимо, словно кукла, в глазах продолжали гореть белые древние символы.

Ни одно щупальце не коснулось лодочки, скорее даже наоборот, два огромных отростка с присосками словно удерживали её, не давая поднимаемым волнам перевернуть лёгкое суденышко. Когда все люди исчезли под водой, а прилив понёс ошметки корабля к берегу, одно из щупалец выглянуло из воды, его кончик приблизился к сидящей в лодке девушке. Та без капли страха протянула руку и погладила склизкое мокрое щупальце, которое тут же начало ластиться к ней, словно котёнок. А затем три щупальца подхватили лодку и донесли её до берега. Девушка ломаными движениями ступила на песок, напоследок коснулась щупальца, прощаясь, огляделась, после чего обратила внимание на свой внешний вид. Выверенными движениями она вдруг стала рвать рубашку и брюки, несколько раз ударила себя по торсу и лицу, словно неживая, не закрывая глаз и не моргая. Зачерпнула гость песка, испачкала одежду и волосы, рванула пуговицы некогда белой рубашки, и из-за ворота вдруг вывалился фиолетовый крупный амулет на потемневшей от времени металлической цепочке. На большом центральном камне был выгравирован древний символ, похожий на тот, который сейчас заменял девушке зрачки.

Добившись желаемого эффекта, принцесса вдруг повалилась на песок без сознания, даже не попробовав выставить руки или хоть как-то смягчить падение.

Астрит очнулась от странного ритмичного звука. Вскинувшись, она огромными от ужаса глазами смотрела на накатывающие на берег волны, плеск которых её и разбудил.

— Не может быть… — выдохнула она непослушными губами.

Судорожно ощупав себя руками, принцесса поморщилась от боли, но отсутствие существенных травм хоть немного успокоило, как и наличие на ней не порванных штанов.

Она помнила, как подслушала разговор отца с каким-то человеком и поняла, что Архарту грозит смертельная опасность. Астрит всеми силами хотела помочь другу, но не представляла, как. Однако в одно мгновение её будто что-то позвало. Не словами, а просто потянуло куда-то, что-то в груди сжалось от тоски.

Бегом вернувшись в комнату, девушка вдруг обнаружила на кровати старый амулет, который тут же надела на себя непослушными руками. А дальше всё было как в тумане. Принцесса хотела найти Архарта, но не знала, с чего начать. Однако сознание временами словно угасало, а потом Астрит уже каким-то чудом оказалась на корабле, который плыл по подгоняемым ею же волнам. Принцесса то приходила в себя, то вновь теряла контроль, но почему-то её это совершенно не пугало. Она будто знала, что всё, что происходит — это правильно. Это именно то, чего она хочет. Вера в это была иррациональной, но сильной.

И, судя по всему, её путешествие закончилось несколько неудачно, раз она оказалась совсем одна, в разодранной одежде, да ещё и на каком-то острове…

И вот сейчас девушке стало по-настоящему страшно, чужое влияние будто бы отпустило, полностью возвращая ей управление самой собой. Осознание того, что она совершенно одна без еды и воды в какой-то глуши накрыло с головой. Астрит затрясло, пара слезинок скатилась по щекам.

Но сжав зубы, принцесса взмахнула рукой, поднимая небольшой вихрь и удостоверяясь, что её магия всё ещё с ней, пусть и чувствовала Астрит себя так, будто тренировалась в высшей магии весь день. Кто бы ни привёл её сюда, больше он так с ней поступить не сможет! Она не беспомощная девчонка, а маг, окончивший первый год обучения!

Уговаривая себя так, дрожащими руками Астрит закуталась в рубашку, оглядываясь и находя глазами чуть поодаль вторую лодку. Значит, либо кто-то спасся вместе с ней, либо кто-то тут всё-таки живёт. Это уже хоть немного успокаивало.

Принцесса поднялась, упрямо скатала волосы в жгут и заправила их за воротник, чтобы не мешались. Среди зелени, которая маячила впереди, ей показался еле заметный проход, именно туда Астрит и устремилась, утопая в прибрежном пеке.

Астрит очень быстро поняла, что рубашку подобрала явно неправильно, ладно хоть брюки были из плотной ткани, это пусть слабо, но как-то спасало от порезов ног, однако руки, лицо и шею уже давно украшала сетка из красных тонких линий.

Подумала было взлететь и осмотреть остров с высоты, но поняла, что прямо сейчас сил на это может и не хватить, а оставаться с опустошённым резервом посреди неизвестного острова было глупо, так что пришлось от этой идеи отказаться и продолжить путь немагическим путём.

Силы постепенно оставляли девушку, нарастающее чувство голода изматывало, и к сумеркам Астрит с трудом подкинула себя на ветку воздушным потоком, попыталась закрепиться, чтобы не свалиться во сне.

Усталость взяла своё, и, обняв ствол, девушка провалилась в беспокойный сон.

Звуку, который её разбудил, принцесса сначала не поверила. Казалось, что это отголосок кое-как захватившего её сна. Но стоило только опустить голову, как Астрит вздрогнула и еле сумела сдержать вскрик — на неё смотрел невысокий мужчина в словно травой выкрашенном балахоне.

— Дитя, ты с того разбившегося корабля? — громким шёпотом спросил он, но при этом его глаза странно бегали вокруг, будто ища ещё кого-то.

Не успела Астрит открыть рот, как раздалось недовольное и знакомое до жути:

— Даже если она и не с него, то у меня к ней есть множество вопросов! Даст тебя пожри, Астрит, что ты тут забыла⁈

Принцесса во все глаза смотрела на перекошенное лицо Лорака, чувствуя, как на глаза наворачиваются невольные слёзы.

— Давай не хнычь, а слезай уже! — прикрикнул Лорак, видя подозрительно заблестевшие глаза девушки. — Будем разбираться, что с тобой делать и как тебя сюда принесло полоумную!

Пока принцесса отлепляла себя от ствола, маг торопливо сделал несколько пасов руками и задумчиво сощурился: прямого влияния чужой магии он не чувствовал, как и какого-либо морока — перед ним действительно была принцесса собственной персоной. Но её наличие тут было настолько невозможно, что слишком соблазнительной и логичной была мысль о том, что к её появлению явно приложили чью-то божественную руку.

Кое-как спустившись, Астрит с чувством обняла ворчливого мага, несмотря на все его слова. Идти вместе с кем-то по этим джунглям было уже не так страшно, пусть по Лораку было понятно, что подобные путешествия — это не его сильная сторона. Ну и само наличие бывшего имперского мага говорило о том, что её путешествие наконец-то завершилось, и прибыла она правильно: люди Бернта докладывали, что Лорак сбежал на корабле вместе с Архартом. Значит, и её друг тоже где-то здесь!

— И за каким даром Даст тебя принесло сюда? Да и как вообще⁈ — тут же засыпал вопросами девушку маг. — У нас, ладно, хоть проводник был, а ты как сюда доплыла⁈ И как тебя не разорвало то чудовище морское⁈

— За Архом… — прошептала та, понимая, как нелепо это звучит.

— Идиотка, — только и смог выдавить Лорак, но тут же привычное красноречие вернулось к нему.

Пока они следовали до селения, принцесса выслушала о себе всё, что только можно было. Лорак не стеснялся в выражениях, давая оценку её действиям. После слов о провалах в памяти и зове, Лорак ещё раз пристально магически изучил девушку, но каких-то отклонений не нашёл, однако его взгляд стал еще задумчивее. Не могла же принцесса действительно сама сюда просто взять и добраться… Что-то было не так, но маг пока не понимал, что именно. Однако и бросать девушку в джунглях при наличии лишь подозрений было как-то неправильно, да и Архарт по-любому пойдёт её искать, а ему не об этом надо думать. Нет, уж лучше пусть будет под боком и под присмотром.