— Ублюдок! — раздался крик.

— Ларуа, стой!

Двойная вспышка. Я ударил зарядом по вынырнувшему щупальцу, не давая ему меня перехватить, и тут же мне в грудь что-то врезалось, пробивая насквозь. Изо рта вырвался судорожный выдох, в глазах померкло. Удар об воду вышиб воздух из лёгких, порыв стихии, призванный из последних сил, тут же утянул меня глубже.

Сквозь толщу воды я видел, как отдаляется свет. Нужно было сделать вдох, заполнить лёгкие водой, но я непростительно медлил. Желание жить не позволяло, хотя в груди уже горело, кровь, вытекающая из тела, окрашивала ближайшую воду в красный, но болевой шок не позволял мне пока что в полной мере оценить всю плачевность моего состояния.

Я отдавал всего себя, выгребал из резерва все крохи магии, заставляя своё тело погружаться в воду быстрее. Нельзя было допустить, чтобы древние маги успели поднять меня раньше, чем любое вмешательство целителей станет бесполезным. Показалось, будто что-то мелькнуло сверху. Кто-то погрузился в воду, но был достаточно далёк от меня, а вот щупальца рыскали относительно близко, но я пока умудрялся лавировать, чтобы не приближаться ни к одному из них.

— Всё будет хорошо, Архарт. Смерть — это не конец, — то ли я действительно слышал Раззарта, то ли мне это просто мерещилось от огромного давления, которое обняло голову.

Пусть и торопился умереть, пришлось бороться с собой, чтобы выпустить последний воздух, деформированными шариками устремившийся вверх. И всё-таки я сдался мучительному огню в лёгких и вдохнул воду. Несколько мучительных судорог глупого тела, пытающегося дышать под водой, и сознание больше не смогло удерживаться в теле.

Тёмные воды сомкнулись вокруг меня, обволакивая и даря нечеловеческое спокойствие. Всё закончилось, здесь они меня точно не достанут. И мучить мою семью у них больше не будет повода. Оставалось надеяться, что в ярости они не убьют их, но принципиальной жестокостью никто, кроме Даст, вроде бы не славился.

В последний миг мне показалось, что тело что-то потянуло вбок. Скорей всего, угодил в какое-то подводное течение. Или, что хуже, кто-то из богов всё-таки дотянулся до меня, но это уже не имело смысла.

Катрин вырвалась из рук матери, бросилась к ограждению, стремясь прыгнуть вниз за братом, но её тут же оттащили сильные руки.

— Отпустите! — закричала она, разворачиваясь и призывая воздушный вихрь, но тот тут же сошёл на нет, развеянный одним движением Анта.

— Учитель, почему⁈.. — Катрин не могла сдержать слёз и сквозь них с ненавистью смотрела на когда-то уважаемого преподавателя.

Но тот лишь молча и настойчиво увёл вырывающуюся девушку подальше от богов и их аватаров, насильно пряча её от чужих глаз. Ант прекрасно понимал, что попадание под горячую руку разъярённого бога ничем хорошим для девушки не обернётся.

Его брат мыслил в том же направлении, поэтому без лишних разговоров лишил воздуха родителей Архарта, и когда они тихо осели, теряя сознание, тут же оттащил обоих подальше, но торопливо вернулся, чтобы быть рядом со своей богиней, если он ей понадобится.

В божественном ничто раздался звук смачного подзатыльника.

— Ларуа, что ты творишь⁈ Ты убил единственного, кто имел связь с Фраусом! Эта крыса где-то окопалась, и нам её придётся долго выкуривать! — раздался злой голос Зарина, не проявившегося полностью, частью сознания находящегося на палубе корабля.

— Очнись, Зар! — крикнул оскорблённый Ларуа. — Вы что, ничего не чувствуете⁈ Флоки больше нет! Его осознанной силы на острове больше нет! Плевать я хотел и на Фрауса, и на этого мелкого паразита, который сам решил избавить нас от проблемы! Он больше не всплывёт, а вспомогательная искра Фрауса, я уверен, покоится там, где был этот ублюдок Флоки!

На несколько секунд древние маги замерли в недоумении, концентрируясь на чужих силах.

— Ты прав, — ошарашенно выдохнул Зарин. — Я больше не чувствую его давления. Связь огромного массива энергии с этим миром истончилась! Это то, чего мы ждали!

— В этом есть рациональное зерно, — в темноте сверкнули глаза Даст. — Фраус мог проникать в темницу Флоки, а мы нет. Самое лучшее место, чтобы спрятать свою искру. И сейчас, когда он смог одолеть своего учителя, его силы станут для нас доступны, как и связь с этим миром!

— Думаешь, это Фраус убил Флоки? — раздался задумчивый голос Сиразана.

— Больше некому, — пожала плечами Даст.

— Вы можете здесь сидеть сколько угодно, а я иду за его искрой лично! — выпалил Ларуа, и следы его божественной сущности полностью пропали из пространства, концентрируясь в единой точке выхода в реальный мир.

Изредка пробивающиеся через толщу воды солнечные лучи заставляли мелкую чешую переливаться, создавая впечатление, что движется косяк мелкой рыбы и тащит за собой неподвижное человеческое тело. Но вот косяк поднырнул под выдающуюся скалу, проплыл по каменному коридору и поднялся на поверхность, выныривая в пещерном озере, и стало понятно, что это одно подвижное существо, покрытое мелкой зеленоватой чешуей, становящейся почти белой на лице.

Большие глаза моргнули, заушные плавники дрогнули, существо вновь нырнуло, проплывая очередной каменный проход и затягивая тело за собой. Следующий раз вынырнул он уже в небольшом затопленном помещении, которое когда-то было залом какого-то храма. Но сейчас по его станам рос слегка светящийся в темноте мох, а в образовавшемся подземном озере подсвечивались водоросли, в итоге помещение освещалось блеклым зеленоватым светом.

На некогда подъёме, а сейчас незатопленной части стоял покрытый мхом каменный алтарь, за которым в нише угадывался полуразрушенный голем, в голове которого сиял кристалл.

Подтащив тело к берегу, существо забралось на камень. Его покрытое чешуей тело было худым, ноги и руки вытянутыми, так что существу пришлось приложить большие усилия, чтобы вытащить из воды мокрый груз в виде достаточно крупного парня.

— Дай помогу, — раздался голос позади, от которого подводный человек вздрогнул и резко обернулся, хищно оскаливая мелкие игольчатые зубы и топорща заушные плавники.

Но, разглядев шагнувшего из темноты мужчину, успокоился и отошёл в сторону, позволяя тому без натуги поднять бездыханного парня и положить его на алтарь.

— С-сделка, — прошипел подводник. — Мы с-справис-слись.

— Почти, — ответил мужчина, протягивая руку и отводя мокрые тёмные волосы с бледного лица парня. — Я не ошибся в нём. Ни тогда, ни сейчас. Заверши то, что начал. Вы задолжали ему.

— Мы емс-су нишегс-со не долш-шны, — дёрнул плечом подводник, но прошлёпал босыми мокрыми ногами по камню, подошёл к голему. Положил руку ему на голову, что-то прошипел. Камень под его перепончатыми пальцами засветился, и кристалл послушно выпал на подставленную раскрытую ладонь.

— Не совсем, — не согласился с ним мужчина. Длинная седая борода мешала ему снимать промокшую одежду с тела, поэтому он просто провёл рукой, и она исчезла, открывая покрытое глубокими морщинами, но при этом нестарое лицо. — Вы когда-то служили тому, кого надо вернуть. И если у него всё получится, то ему должен будет весь ваш мир.

Освободив от одежды неподвижную грудь парня, мужчина отошёл на шаг, давая место подводнику, который на его фоне смотрелся мальчишкой из-за небольшого роста и хрупкого телосложения. Чешуйчатый подошёл и с шипящей молитвой возложил наполненный светящейся субстанцией кристалл на зеленоватую в свете мха грудь мёртвого человека.

— Теп-перь тф-фой черед С-седой, — бросил подводник, отходя и ловко прыгая в воду, тут же скрываясь на глубине.

— Не мой, — покачал головой мужчина, присаживаясь на алтарь рядом с телом и внимательно смотря на то, как кристалл наполовину погружается сквозь кожу в центре грудины, как раскрываются иглы, серебристым рисунком замирая на коже вокруг полувплавленной искры. — Он должен всё сделать сам.