— Нет… нет… Я не хотел… я не собирался… — бормотал он, задыхаясь, захлебываясь рвущимся изнутри плачем. — Я… я сделаю всё… Всё… Я спасу…тебя… Что я… должен делать?

— Жить, — услышал он в ответ. Его лба коснулись прохладные пальцы.

Жить… Хотел ли он умереть? Он не задумывался. Зачем? Ведь так было должно. Чтобы никто больше не пострадал.

Жить... Одновременно простой и безумно сложный ответ.

Жить… Почему он так неистово гнал прочь мысли о жизни? Боялся? Ошибившись один раз, он мог ошибиться снова. Но что изменилось? Ничего. Почти. Перед ним стояла та, кого он, преследуя свою цель, мог убить прямо сейчас. Живой пример ошибочности его суждений. Мама была права.

Не открывая глаз, он тихо проговорил:

— Я буду жить… – И его затопило облегчение: дрожь прошла, а сердце застучало ровно и спокойно.

За плотно сомкнутыми веками вспыхнул яркий свет, как будто на поляне рождалась сверхновая звезда, а потом пальцы правой руки сомкнулись на чём-то твёрдом. Оз открыл глаза и увидел, что стоит с вытянутой рукой, в его ладони удобно лежит гладкое белое древко посоха, в навершии которого в резной оправе поблёскивает звезда Лираны.

Мира радостно засмеялась и прижалась к его груди, а Оз, обнимая её, почувствовал, как безумная тяжесть, обрушившаяся на его плечи в момент смерти Лираны, вдруг исчезла без следа.

Он сделал правильный выбор.

***

Оз открыл глаза и вздрогнул, увидев рядом себя. Другой Оз сидел, привалившись плечом к столбику кровати, и смотрел вдаль пустым взглядом. Оз посмотрел вниз и увидел лежащие на коленях, обтянутых синими джинсами, руки, торчащие из некогда белых рукавов тёплой куртки. Его охватило ощущение нереальности происходящего. Кто настоящий Оз? Тот, кто сидит напротив, или он сам? Оз вытянул вперёд руку, разглядывая пальцы, и резко, неожиданно для самого себя вцепился в запястье зубами. Короткая вспышка боли принесла осознание. Она, как цунами, пронеслась сквозь всю суть Оза, и мир вокруг померк. В голове оглушающе громко щёлкнуло, голова закружилась так, будто провернулась вокруг собственной оси, и Влад наконец полностью вынырнул из воспоминаний Оза.

В голове стоял туман, ощущение двойственности придавало окружающему миру размытую нереальность. Влада начало подташнивать. Он приложил ледяные ладони к горящим щекам и несколько раз глубоко вздохнул. В голове прояснилось, и мысли рванули с места в галоп. С тем охотником Оз поступил неправильно — это не обсуждалось, но у него и в мыслях не было навредить или убить, наоборот, он сделал всё, как он думал, возможное, чтобы тот пришёл в себя без последствий. Только вот произошло ли это? Влад не знал и понимал, что спрашивать, скорее всего, бесполезно. Оз оказался существом (можно ли было назвать его человеком?), прожившим так долго, что захватывало дух. Несомненно, его можно было назвать преступником — пусть и по неосторожности, но он отнял жизни. Однако его искреннее стремление получить должное наказание говорило о том, что он хотел поступить правильно и искупить свои преступления. И он пытался. Влад вспомнил увиденное в Нижнем городе и в ловушке Ла-Урры, вспомнил то, что рассказывал о нём Ян, — Оз старался изо всех сил. Ему хотелось верить. И Влад поверил.

Облегчение, охватившее его, было таким сильным, что он откинулся спиной на лежанку и, не в силах сдерживаться, засмеялся, прикрывая рот ладонью. Оз вздрогнул, перевёл взгляд на Влада и хрипло спросил:

— Неужели это правда? — его голос дрожал, как и сжимающие посох руки. — Она действительно сотворила всё это?

От его тона, ошеломлённого, потерянного, с проскальзывающими нотками явной детской обиды, смех Влада как рукой сняло. Он резко выпрямился и серьёзно сказал:

— Это лишь то, чему я сам был свидетелем. Уверен, что Ла-Урра сотворила немало зла.

— Я не в силах поверить в это… Она была таким милым ребёнком и прекрасной девушкой. Они с Мирой были так дружны. — Оз отвернулся, его взгляд остекленел. — Не верю… Просто не верю…

— Я могу доказать!

Влад вскочил с лежанки и в два шага подлетел к двери, дёрнул её на себя — она не поддалась. Он нахмурился и дёрнул сильнее. Внутри двери что-то щёлкнуло, и она распахнулась. Влад повернулся к Озу и сделал приглашающий жест рукой.

— В этом зале Ла-Урра держит коллекцию тех, у кого украла волшебство.

Оз посмотрел на тёмный прямоугольник дверного проёма, медленно, словно нехотя, встал и, тяжело опираясь на посох, пересёк комнату. Перед порогом он помедлил, но всё же шагнул в темноту залы, освещённую лишь переливами гирлянд на ледяной ёлке. Влад последовал за ним, прикрыл за собой дверь и сказал:

— Они здесь. Не знаю, все ли, но уверен, немалая их часть. Все те, кого Ла-Урра забирала в качестве «подарка» из общин.

Слова прозвучали коротким эхом, и наступила тишина, такая плотная, что, казалось, её можно было резать ножом. Влад почувствовал рядом движение. Оз негромко стукнул посохом об пол, звезда Лираны вспыхнула алым и извергла из себя мириады синих и красных искр, взметнувшихся к стеклянному потолку. Зала осветилась ровным сиреневатым светом.

Оз рядом пошатнулся и наверняка упал бы, но Влад подставил ему плечо. При свете стало понятно, что ледяных статуй, ровными кругами стоящих вокруг ёлки, гораздо больше, чем казалось Владу в неровной полутьме. Десятки фигур в разных позах застыли в прозрачном льду. Влад легко рассмотрел стоящих ближе всего: лица одних искажали гримасы ужаса, другие умоляюще сложили ладони, а третьи, казалось, попали в жуткую постановку Ла-Урры в бессознательном состоянии и выглядели теперь спящими.

— Я не желал верить, но очи мои не лгут. Немедля мне должно отыскать заблудшее дитя и свершить праведное возмездие. И, представляется мне, я ведаю, куда нам стоит направиться. Но сперва ответь мне, Влад, мы договорились?

Влад посмотрел на Оза, а потом перевёл взгляд на зловещий хоровод. У него появилась мысль, которая должна была окончательно подтвердить правильность его выбора.

— Их ещё можно оживить? — спросил он, указав на статуи. — Вы можете сделать это?

Оз обвёл взглядом залу, всматриваясь в застывшие фигуры, и коротко стукнул посохом об пол. Эхо ответило нежным перезвоном колокольчиков.

— Да, — просто ответил Оз и виновато пробормотал: — Ослеплённый мыслями о Ла-Урре, я не подумал о них. Хотя это и моя вина тоже…

Облако искр под потолком пришло в движение. Красные остались на месте, вспыхнув ярче, а синие дождём посыпались вниз. Поток искр был настолько плотным и сверкающим, что Влад зажмурился, оберегая слезящиеся глаза. Когда за сомкнутыми веками потемнело, он открыл их и увидел, что синие искры облепили каждую статую, едва слышно потрескивая в полной тишине.

— Их можно спасти? — шёпотом спросил Влад.

Вместо ответа Оз направил посох перед собой и сделал звездой замысловатое движение, словно закручивая от внешнего круга ко внутреннему спираль высотой в собственный рост. Синие искры пришли в движение. На поверхности одних статуй они мгновенно впитывались, и тогда внутри них начинал биться, как сердце, синий огонь. А на других гасли сразу: такие статуи покрывались сетью трещин и рассыпались на осколки.

Через несколько минут всё закончилось. Вокруг осталось несколько десятков статуй, в каждой из которых через равные промежутки времени вспыхивал синий свет.

— Они ещё живы, — сказал Оз.

Влад увидел, что по его морщинистым щекам, теряясь в густой бороде, текут слёзы, и подумал, что принял правильное решение.

— Вы не виноваты, — сказал ему Влад и протянул руку. — Я помогу вам, а потом вернусь домой.

— Благодарю, — ответил Оз и сжал протянутую ему ладонь. — Тогда нам пора. Обитель Покинутых ждёт.

Не отпуская руку Влада, он взмахнул посохом, и их окутал багровый туман телепортации.

— И что нам теперь делать? — Фё-Дор, задрав голову, во все глаза смотрел на прорезающий небо луч света.

— Это ведь может быть опасно, да? — М-Арк утёр лицо рукавом и облизнул губы. — Фу, солёные!