— Вот.

И-Ван выхватил его из рук девушки и принялся осматривать: покрутил в руках и проверил барабан, вытащив из него пару патронов.

— Сомневаюсь, что он рабочий. Но патроны подходят по калибру. Лучше, чем ничего. Спасибо, Жанна!

— Могла бы и раньше про него рассказать, — тихо проворчал М-Арк, — может быть, и от йеттунов бы отбились.

— Давайте подниматься!

Десять скрипящих прогибающихся под их весом ступенек, и контрабандисты оказались в абсолютно пустой комнате. Накрывающий её купол светился так ярко, что стал молочно-белым, потеряв свою прозрачность.

— Какое странное ощущение, — тихо протянул М-Арк, стерев с лица непонятно откуда взявшиеся солёные капли. — И дышать трудно… Что происходит?

— Это тепло! Самое настоящее тепло, — воскликнул И-Ван, утирая лоб. — Жара, представляете?

Контрабандисты загомонили разом, делясь непривычными ощущениями, не замечая, что Марго-Рита, опустив глаза, стоит в шаге от люка. Она сжимала подрагивающие пальцы в кулаки и боялась посмотреть вперёд, боялась, как тогда, во время испытания, увидеть ледяные статуи тех, с кем провела бок о бок шесть лет. Боялась снова увидеть искажённое ледяной маской лицо Миха.

— Марго-Рита? — Сни-Жанна первая заметила, что с ней что-то не так.

Марго-Рита вздрогнула, бегло осмотрелась, едва заметно выдохнув, и, чувствуя, как подкашиваются ноги, подошла к Сни-Жанне.

— Всё в порядке. Просто задумалась.

Она стянула куртку и, бросив её на пол, села сверху — стало легче дышать. Голова немного кружилась, но всё тело охватило приятное, восхитительно необычное тепло. Нет, конечно, жители снежного мира адаптировались к холодам, носили соответствующую одежду и почти не мёрзли, но настоящее тепло, окутывающее всё тело, Марго-Рита испытывала впервые. И ей это понравилось.

— Сни-Жанна, у тебя сумка дымится! — крик И-Вана вырвал Марго-Риту из приятной истомы.

От сумки поднимался чёрный, дурно пахнущий палёной шерстью дым. Сни-Жанна отшвырнула её в сторону. Сумка вспыхнула и осыпалась пеплом. На полу остался лежать забытый куб.

— Я совершенно про него забыла!

Презрев законы гравитации, куб начал медленно подниматься над полом, всё выше и выше, пока не замер в самой высокой точке купола. Контрабандисты, открыв рты, наблюдали за его полётом. Замерев на секунду, куб начал вращаться вокруг собственной оси, образуя вокруг себя сияющий кокон. Свет, словно краска, сползал со стенок купола и, подчиняясь неведомой силе, питал этот кокон, заставляя его сверкать всё ярче и вращаться всё быстрее.

Когда купол, наконец, стал прозрачным, а кокон вспыхнул так, что на него невозможно стало смотреть, из его центра вырвался сверкающий столб света и разделил тёмно-фиолетовое небо пополам.

Оз смотрел на Влада так, что мышцы, казалось, превратились в студень, а разбегающиеся мысли застыли в голове ледяными сгустками. Вдруг комнату осветила яркая вспышка. Краем глаза Влад увидел, как за окном луч света где-то на востоке разделил чернильное небо пополам. Оз обернулся, а Влад, увидев в этом коротком движении шанс, рванул дверь на себя. Она прогнулась, но не поддалась.

— Обитель Покинутых зовёт, — едва слышно пробормотал Оз и снова повернулся к Владу. — Не страшись меня. Я клянусь памятью о Мире, что не причиню тебе дурного.

А ведь Оз, не моргнув глазом, превратил спасшего его человека в кусок льда, и Влад мог стать следующим. Были же мысли — не пробуждать Оза… Но Влад должен был попробовать всё возможное. Он хотел домой, хотел, чтобы ледяной мир стал для него страшным сном, о котором можно будет забыть после пробуждения. Перед ним стоял Оз, который, если верить окружающим, может выполнить его желание, но станет ли? Владу хотелось открыть рот и спросить, но в горле пересохло, а язык едва ворочался, словно под анестезией. А ещё ему было страшно, так страшно, что хотелось со всей силы долбиться в дверь, пока она не откроется, а потом бежать куда глаза глядят, подальше от старика, который, чуть наклонив голову, пристально смотрел на Влада.

— Разумею, что ты узрел, — вздохнул Оз. — Мне хотелось бы молвить, что увиденное — ложь, но я не вправе. Сие было так давно, что тот лес превратился в прах многие обороты назад, но я даже на полшага не приблизился к искуплению за дела свои. — Он, тяжело опираясь на посох, прохромал к лежанке и резко опустился на неё, словно ноги его не держали.

— Прошу вас, — голос Влада дрожал так, что он и сам с трудом разбирал сказанное, — не делайте этого со мной. Я… я разбудил вас, чтобы попросить… Ну… Я не отсюда… не из этого времени… И мне сказали… точнее, все говорят, что лишь вы можете вернуть меня домой. И я надеялся… – он замолчал, не в силах справиться со страхом.

— Молва не врёт, когда-то подобное было мне по силам.

— Было? — Влад почувствовал, как волосы на теле встали дыбом. Неужели он останется здесь навсегда?

— Сейчас я слаб, очень слаб по многим причинам. Поэтому я смею просить тебя о помощи, Влад.

— Но… но чем я могу помочь? Я простой парень, в волшебстве не разбираюсь, — ответил Влад и закончил: — Даже этими своими способностями управлять не умею.

— Ты пробыл в новом мире немало часов и обрёл знание, которого я лишён. Неведомо мне, сколько негаданных лет миновало в забытьи, но уверен я, что мир изменился. Я должен узреть прошедшее мимо, дабы уразуметь, как быть. — Оз прикрыл глаза и, как будто говоря сам с собой, продолжил: — Мои последние воспоминания покрыты туманами. После гибели Миры я угодил в объятия страхов и горестей, позабыв о Земле и её жителях, возложив их бремя на плечи Ла-Урры, а ведь тогда только-только воплотился в жизнь наш замысел. Мне должно было находиться рядом с людьми, но, — его голос дрогнул, — всё так сильно напоминало мне о Мире, что я не справился…

Оз порывисто выдохнул и замолчал, уставившись невидящим взглядом в пустоту, по его щеке скатилась одна-единственная слезинка.

— Я могу рассказать вам всё-всё, что я видел, с того момента, как оказался в будущем. Это несложно. А потом вы отправите меня домой? Пожалуйста.

Оз немного помолчал, приходя в себя, и сказал:

— Чтобы исполнить твоё желание, мне должно обрести былую силу. Это возможно, но потребует времени. Посему заключим союз: ты поможешь в меру своих сил, а я исполню желанье твоё, — Оз замолчал, смотря на Влада. — Клянусь памятью Миры, я не превращу ни тебя, ни кого бы то ни было в ледяную статую. Звезда Лираны тому свидетель. — Оз несильно стукнул посохом об пол, и звезда в его навершии вспыхнула, озаряя комнату тёплым алым светом.

Что бы Оз ни говорил, сомнения Влада не уходили. Именно сейчас наступил тот переломный момент, когда нужно было окончательно определиться: верить старику или нет. Конечно, Владу хотелось поверить, ведь Оз обещал отправить его домой, но охотники за головами и превращённый в лёд охотник намекали на то, что верить не стоит. Общинники думали об Озе плохо, потому что Ла-Урра создала ему такой образ, всюду таская за собой свою куклу, а Ян в то же самое время искренне верил, что лишь благодаря Озу на Земле осталась жизнь… Влад узнал множество противоречивых фактов, которые никак не хотели становиться единым целым. В попытках сложить головоломку он всё глубже погружался в свои мысли в надежде вспомнить информацию, которая расставит всё по местам, но тщетно.

В груди шевельнулся тёплый комок, лаская пушистым прикосновением, и Влада осенило. В его руках был инструмент, который позволял узнать об Озе многое, причём в правдивости увиденного он не сомневался. Он глубоко вздохнул, собирая остатки храбрости, и сказал:

— Я хочу увидеть ваши воспоминания.

— Не это я ожидал услышать, — проговорил Оз. — Зачем тебе моё прошлое, Влад?

— Всё то, что я узнал о вас, не даёт мне принять ваше предложение, — медленно проговорил он, во все глаза наблюдая за Озом. У Влада душа уходила в пятки от осознания того, что он говорит. — Я очень хочу домой. Но вам ничего не стоит использовать меня, а потом заморозить. И я понимаю, что после моих слов вы также можете лёгким движением посоха сделать это, но лучше уж сейчас, чем потом, когда я сделаю всё, чтобы помочь.