— Ты и сама неплохо справлялась, — усмехнулся Оз. — Я и представить не мог, что вы, люди, умеете использовать волшебство.

— Не совсем так. До сегодняшнего дня я не знала названия тому, что со мной происходит. Волшебство приходило само, я не управляла им. С твоими знаниями, наверное, смогу, со временем. Сейчас в голове жуткая каша.

— Представляю, — покачал головой Оз. — На самом деле я удивлён, что твой рассудок это выдержал. Ты очень сильная, Мира.

— Нет, Нури, я слабая, и сейчас я очень боюсь, я просто в панике.

— Но почему?

— Я боюсь остаться одна. Одна, с ужасающим грузом твоих воспоминаний, — ответила Мира и обняла себя руками, став ещё меньше и беззащитнее. — Я была одна всю свою жизнь. Среди людей ощущала себя чужой… Они тоже это чувствовали, — она погрустнела, — и… Короче говоря, удивительно, как я дожила до своих лет. Но появился ты, и сейчас нет в этом мире никого, кто был бы мне ближе.

Оз посмотрел на неё, и в его душе всколыхнулось то самое забытое чувство, которое он испытал много оборотов назад, стоя над маленьким человеком, схватившим его за палец. Он хотел её защитить, хотел быть рядом и хотел, чтобы она продолжала улыбаться, так же беззаботно и искренне, как тогда. А ещё он хотел понять, как так вышло, что она стала ему близка. Нет, место Лираны ей не занять никогда, но Мира смогла тронуть его заледеневшее сердце, и толстый слой льда на нём дал первую трещину. Звезда над её головой мягко засветилась синим.

Оз поспешно отвёл взгляд и мысленно ударил себя. О чём он думает? Он подошёл к своей цели так близко, что осталось лишь протянуть руку. Но он даже не заметил этого, сосредоточившись на неизвестной девчонке, ставшей в один миг родной и важной. Нет! Оз должен радоваться. Цель достигнута — звезда стала прежней. Теперь ему нужно лишь сжать её в ладонях, пропустить сквозь неё по-особенному сплетённый из тонких нитей поток волшебства и направить его в центр груди. И всё. Наверное, будет больно. Возможно, даже очень. Вряд ли можно ощутить удовольствие, когда твоё сердце постепенно замедляет ход и с каждым ударом покрывается коркой льда. Так будет правильно. Оз — преступник, и его смерть должна стать не просто искуплением, он должен почувствовать всё то же самое, что ощутили его жертвы. Он справится.

Ни к чему медлить.

Оз поднялся и, обойдя костёр, протянул руку к звезде. Та поблёкла и увернулась от протянутой ладони, взлетев к тёмному небу. Оз нахмурился.

— Не делай этого, Нури, — едва слышно проговорила Мира, глядя в огонь — в её глазах стояли слёзы. — Ты не обязан.

Оз не ответил. Да что она знает? Нет, знает она многое, но куда ей понять, что творится в его душе? Ей всего шестнадцать, она хочет жить, а он… Он так устал от груза вины, давящего на плечи непосильной тяжестью. Оз обошёл скамью и попытался схватить звезду с другой стороны, но она, будто издеваясь, вновь отлетела, замерев над костром на высоте в два человеческих роста, и вспыхнула красным. Может, попробовать волшебством?

— Нури! — Мира обернулась к нему и дёрнула за руку, привлекая внимание. — Выслушай меня, прошу тебя.

Оз со вздохом посмотрел на неё сверху вниз:

— Всё пустое, Мира. Я шёл к этому много лет и, думаешь, сейчас захочу… — он запнулся, — смогу свернуть с пути?

— Каждый волен сам выбирать свой путь, — согласилась Мира, — но ведь можно ошибиться и выбрать неверный. Почему ты так уверен, что прав?

— Потому что другого просто нет. Жизнь — самое ценное, что есть во вселенной. И я отнял её, да не одну, а множество. Я должен умереть, только это — правильно.

— Но ведь смерть бессмысленна, — не отпуская ладони Оза, Мира встала и заглянула ему в глаза. — Ни ушедшим, ни живущим она не приносит ничего. А вот жизнь… Проживи её правильно ради тех, кого уже нет, и тогда на сотую долю процента ты сможешь приблизиться к искуплению.

Оз отшатнулся. На мгновение ему показалось, что перед ним стоит его мать. Сказанные когда-то давно слова в устах Миры уже не казались такими глупыми и в корне неверными. В моменты слабости он не раз и не два вспоминал последние слова матери и думал о том, что, возможно, хоть немного, но она была права. Мёртвые даже не узнают о том, что отомщены, жители Миклила, впрочем, тоже. Но сам Оз будет знать, и эта мысль скручивала его внутренности тошнотворным спазмом. Он не сможет так. Не сможет жить, заниматься исследованиями, смеяться, общаться с людьми, каждую секунду помня о том, что он преступник, который в трусливом малодушии отказался принять наказание.

Оз молча покачал головой и потянулся к волшебству. Пальцы на автомате зашевелились, вспоминая, и потоки энергии ловко сплелись в сеть, поблёскивающую синими искорками. Короткое движение вперёд, и она оплела висящую в воздухе звезду. Та вспыхнула алым. Оз потянул сеть на себя, ощущая сильное сопротивление. На гранях полупрозрачного камня вспыхивали алые огни, звезда приближалась безумно медленно, с каждой секундой, казалось, становясь всё тяжелее. Но Оз не сдавался. На его пальцах уже выступили первые признаки истощения, а звезда всё ещё колебалась в сети, приблизившись едва ли на расстояние вытянутой руки.

Бледная Мира молчала, наблюдая за их противостоянием, в её зрачках отражались алые отблески вспыхивающей звезды, а из носа опять потекла кровь, которую она неловким движением размазала по щеке ладонью.

Наконец, сделав последний рывок, Оз притянул звезду и сжал посиневшие пальцы на обжигающе ледяной поверхности. Поток волшебства сразу же снял усталость и до краёв наполнил резерв. Оз прижал звезду к груди, одновременно сплетая искристые нити, но замер, взглянув в лицо Миры. Из её глаз бежали слёзы, прочерчивая на окровавленной коже белоснежные дорожки. Оз протянул свободную руку, собираясь стереть их с её лица, но, осознав, быстро отдёрнул. Наверное, не стоило умирать при ней. Девочке и так досталось в жизни.

— Я рад был познакомиться с тобой, Мира, и рад, что ты будешь жить, — Оз помолчал и, решившись, продолжил: — Там, где лес встречается с горой, недалеко от расщеплённого молнией дерева есть пещера. Её вход скрыт большим камнем. Найди её и забери звезду Лираны. Верю, что ты используешь её во благо.

Не удержавшись, он заправил за ухо Мире золотистую прядку и, развернувшись, направился прочь с поляны. Оз делал шаг за шагом, преодолевая непонятное ему самому сопротивление, словно он не хотел уходить, но всё равно упрямо двигался вперёд. В мыслях зияла пустота, достойная Кохав Мавэт. И вот он, последний шаг, который отделит его от оставшейся на поляне девушки стеной древесных стволов.

— Ты убьёшь меня! — вдруг крикнула ему вслед Мира.

Оз застыл. Сердце пропустило удар, а потом забилось так быстро, что стало больно. Он медленно повернулся и открыл рот, но Мира не дала ему возможности спросить: почему?

— Если ты вот так уйдёшь, мне останется только умереть, — повторила Мира, глядя ему в глаза. — Мне некуда идти. В деревне мне не рады, в лесу сожрут голодные волки, куда-то ещё я просто не доберусь, использовать волшебство толком не умею. Я останусь здесь, на этой проклятой поляне, и, когда огонь погаснет, замёрзну насмерть. И это будет твоя вина. Ты спас меня, дал надежду, поселил в голову свои воспоминания, а теперь уходишь, — Мира быстро преодолела разделяющее их расстояние и ткнула ему пальцем в грудь, ниже руки, сжимающей звезду так, что побелели костяшки, — бросаешь меня! Обрекаешь на смерть.

— Я… — голос Оза сорвался, а всё тело охватила крупная дрожь. — Нет!

На его глазах образ Миры подёрнулся рябью, и вдруг перед ним предстала Лирана. Оз моргнул и вновь увидел Миру. Два женских лица перетекали одно в другое, смешиваясь, но оставаясь узнаваемыми. По изменчивым чертам пошли мелкие трещины, чёрными провалами вгрызаясь в нежную кожу, а в ушах эхом повторялись страшные слова, от которых подкашивались ноги:

— Ты обрекаешь меня на смерть… Обрёк… Меня… Смерть…

Оз зажмурился, замотал головой не в силах смотреть и, отпустив звезду, прижал ладони к ушам.