Этого не может быть! Она совершенно точно использовала волшебство. Неужели на планете всё же есть те, кто могут осмысленно им пользоваться? Озу нестерпимо захотелось поговорить с незнакомкой. Не медля ни секунды, он шагнул на поляну. Волки тотчас развернулись к нему и оскалились ещё шире.

— Вон, — бросил им Оз хриплым голосом.

Его слова подкрепили синие искры, сорвавшиеся с пальцев и облепившие облезлые, худые бока животных. Волки взвизгнули и бросились наутёк. В воздухе повис тяжёлый запах палёной шерсти. Оз проводил их взглядом и сделал несколько шагов к девушке, которая, увидев его, уронила руку, склонила голову и застыла. Её светлые волосы водопадом упали вперёд, скрывая черты лица. Но Оз почти физически ощутил на себе её пристальный взгляд.

Она безумно походила на Лирану: те же длинные, тяжёлые золотистые локоны, хрупкая фигура и, Оз даже не сомневался, ярко-голубые глаза. Осознать и сформулировать для себя различия Оз не успел. Звезда в его ладони вспыхнула обжигающим жаром и вырвалась из плена сжимающих её пальцев. Она взлетела в воздух на уровень глаз Оза, сделала рывок вперёд и остановилась, колеблясь вверх-вниз, ровно между ним и девушкой. Внутри звезды зародился, с каждой секундой усиливаясь, алый свет, а с лучей во все стороны посыпались яркие синие искры. Свечение становилось всё ярче, оно завораживало, мерцая и переливаясь оттенками красного и синего, сверкая танцующими в нём искрами.

С трудом оторвавшись от этого зрелища, Оз посмотрел на девушку. Та подняла голову, волосы соскользнули в стороны, открывая бледное, покрытое кровавыми потёками лицо, на котором выделялись большие ярко-синие глаза. Она, не отрываясь, смотрела на звезду, и красные отблески вспышками отражались в её зрачках. Взгляд потерял осмысленность, она медленно, словно под гипнозом, подняла свободную от пут руку и потянулась к звезде. Оз почувствовал странное движение, посмотрел вниз и обнаружил, что делает то же самое. Тело не подчинялось, казалось чужим, рука сама поднялась вверх и вперёд.

Их пальцы коснулись звезды одновременно. Лёгкое, едва ощутимое прикосновение, и Оза, всю его суть, пронзил поток клокочущей, искристой, сметающей всё на своём пути силы. Той самой, которую он так мечтал почувствовать. Неужели… получилось? Неуверенная мысль возникла и затерялась в веренице образов, которые потянул за собой поток. Он протянулся между Озом и девушкой, соединив их невидимой нитью. Через мгновение он уже знал о незнакомке всё.

Девушку звали Мира, и её принесли в жертву Карачуну.

По поверьям местных жителей, злобный Карачун каждый год заковывает землю в вечные льды. Лишь привязанная к дереву в самую длинную ночь года невинная девушка может отсрочить конец света. Карачун забирает её себе и даёт дорогу скорой весне. Судьба Миры была предрешена ещё с рождения. Когда она была ребёнком, её семью забрал Карачун, а саму почему-то не тронул. Младенца нашли торговцы в заледеневшем доме, среди замороженных тел её семьи. Сначала им показалось, что и младенец мёртв, но как только его взяли на руки, он открыл глаза и улыбнулся. Так девочка выжила. А когда ей исполнилось шестнадцать, то её принесли в жертву в надежде, что злой бог заберёт отмеченное им дитя и уйдёт навсегда.

Оз пришёл в себя рывком и первым делом подумал о Мире. Она обмякла в своих путах, по её коже змеились признаки волшебного истощения — девушка была на грани смерти. Оз подошёл к ней вплотную, верёвки упали к его ногам после короткого жеста. Он приобнял Миру за плечи, удерживая на ногах, и открыл ей свой волшебный резерв. Несколько секунд ничего не происходило, а потом поток энергии понёсся через неё, с каждой секундой набирая скорость. Оз почувствовал, что слабеет. Он ощутил короткий всплеск волшебства, и поляна в одно мгновение разительно переменилась.

Без следа исчезли кровавые украшения, в центре поляны весело затрещал голубоватый костёр, горящий прямо поверх снега, а вокруг него появилась пара резных скамеек, укрытых пушистыми шкурами. С кожи Миры пропала синева, а белая рубаха превратилась в добротное зимнее платье нежно-голубого цвета. Мира медленно выпрямилась, перестав висеть на Озе, и посмотрела на поблёскивающую алым звезду. Из её носа тонкой струйкой текла кровь, капая на шерсть платья. Она облизнула губы, поднесла к носу свободную руку, а затем удивлённо перевела взгляд на окровавленные пальцы. Оз снова ощутил всплеск волшебства, и кровь пропала. А потом Мира оборвала протянувшийся между ними волшебный поток и чуть поморщилась, как от мимолётной боли.

— Почему мне так больно? — медленно спросила она, посмотрев на Оза. — Словно сюда, — она приложила ладонь к солнечному сплетению, — со всего размаха втыкается стрела.

— Это ты сделала? — Оз обвёл взглядом изменившуюся поляну.

— Похоже на то. — Мира сделала шаг к скамье, но её ноги подкосились, и она вновь повисла на руке Оза. — Пожалуйста, помоги мне дойти, Нури.

Оз застыл. Нури. Ну-ри. Два коротких слога, сказанные нежным женским голосом, прозвучали для него разрывающими перепонки громовыми раскатами. Нури. Как? Откуда? Она не могла знать, не могла нигде услышать это имя. Она не могла… Но что, если?..

Оз отшатнулся и вперился в неё взглядом, пытаясь рассмотреть хоть что-то, что дало бы ему намёк. Но ничего не видел. Мира стояла, провалившись по щиколотки в снег, и слегка покачивалась, с трудом удерживаясь на ногах. Её взгляд был направлен в сторону скамьи, словно в эту самую секунду, пока его разрывало от непонимания и подозрений, она мечтала сесть у костра и протянуть к нему озябшие руки. Над её головой висела, чуть подрагивая, звезда Лираны, в глубине которой то и дело мелькали синие вспышки.

— Мира, — хрипло сказал он. — Посмотри на меня.

Она подчинилась. Оз потянулся к волшебству и заглянул в её глаза. В их синей глубине он увидел себя. Всю свою жизнь, с того момента, как он открыл глаза и познакомился со своей матерью. А ещё там была жизнь самой Миры, но её короткие шестнадцать лет казались мгновением, вспышкой на фоне прожитых Озом тысячелетий. Как такое могло произойти? Почему все его знания, его жизнь, всё, из чего он состоял, оказалось вдруг в голове девчонки, встретившейся ему совершенно случайно в миллионах световых лет от его родной планеты?

А потом пришло понимание.

Их жизни связала звезда Лираны. Зачем? Почему? Оз не знал, но забытый учёный внутри проснулся, и ему безумно захотелось во всём разобраться. Ещё на Миклиле он изучал свойства звезды и уже тогда понял, что она уникальна и на то, чтобы постигнуть все её тайны, уйдёт не одна тысяча оборотов. Тогда он был готов к этому. А сейчас? Сейчас он…

— Нури, помоги мне, пожалуйста. — Голос Миры оборвал его мысли и вернул в реальность. — Я сейчас упаду.

Не раздумывая, Оз шагнул к ней, на ходу протягивая руку, и вдруг вновь замер, поражённый пришедшей в голову мыслью. А что, если это всё происки матери и она послала Миру, чтобы та вернула его домой? Он вновь вперился взглядом в девушку, погружаясь в её мысли и чувства, перебирая их, просеивая, пытаясь отыскать подтверждение своим страхам.

— Хватит уже! — Мира оборвала зрительный контакт и нахмурилась. Оза резко выбросило из её мыслей. — Помоги мне сесть, прошу тебя, и… — она смягчила тон, снова покачнувшись, — думаю, нам есть о чём поговорить.

Не став спорить, Оз довёл её до скамьи, аккуратно усадил, а сам расположился напротив, так чтобы между ними оказался весело потрескивающий волшебный огонь. Поляну окутало молчание. О чём думала Мира, Оз не знал, она ёрзала на скамье, то и дело поднося ладони к вискам, словно мучаясь головной болью.

— Тебе больно? — тихо спросил он.

Она вздрогнула, словно забыла, что рядом кто-то есть, посмотрела на него и сказала:

— Твоя жизнь. Она столь огромна и всеобъемлюща, что, кажется, я не справляюсь. У меня ощущение, что я надела на голову наковальню, а сверху села лошадь. — Она вновь потёрла виски и без перехода продолжила: — Спасибо, что спас меня. Я уже попрощалась с жизнью.