— Я не могу взять тебя с собой, — сказал Оз и провёл ладонью по длинной бороде, покрытой сосульками, стирая ощущение маленьких пальцев на своей коже. — Спи.

Он прикоснулся указательным пальцем ко лбу человека, и тот, зевнув, закрыл глаза. Через мгновение он уже сладко спал. Оз отдал искрам приказ, и они, собравшись вместе, осели на лбу человека, образовав крохотную звёздочку между бровей. Замерцав, звезда впиталась под кожу, а место, где она была, слегка покраснело, словно от ожога. Это позволит ему дожить до момента, когда его возьмёт на руки кто-то живой. Оз посмотрел на остывающую печь и быстрым движением ладони заставил ярко вспыхнуть погасший огонь в её недрах, и по комнате быстро распространилось тепло. Подумав, он переставил короб с маленьким человеком поближе к печи и, проведя рукой по покрытой мягким золотистым пушком голове, аккуратно накрыл человека покрывалом. Пора было уходить.

Входная дверь тихо скрипнула за спиной Оза, когда он медленно, словно нехотя, вышел на улицу. Было тоскливо. Хотелось остаться рядом с маленьким человеком и убедиться, что с ним всё будет в порядке. Нужно будет вернуться сюда через несколько месяцев и проверить, всё ли хорошо. И, может быть, вновь ощутить на коже чужое тепло. Это будет… Нет. Оз тряхнул головой, звякнув сосульками в бороде. Его цель уже близка, и не стоит отвлекаться на… На что именно отвлекаться — Оз так и не смог сформулировать. Просто, решил он, отвлекаться нельзя, и точка.

Бросив последний взгляд на деревянный дом, где остался сладко спать маленький человек, Оз пошёл прочь. Надолго терпения не хватило. Когда деревня скрылась между деревьями, Оз остановился на поляне, окружённой вековыми соснами, и достал из потайного кармана звезду Лираны. Трещины на её поверхности были едва заметны, но внутри по-прежнему царила пустота, лишь временами на поверхности вспыхивали мерцающие красным отблески.

Оз зажал звезду между ладонями и закрыл глаза. Переполняющее его волшебство бурным потоком хлынуло в неё. По телу пробежала дрожь, на плечи обрушилась привычная тяжесть подступающего истощения.

Ещё немного. Ещё капельку. Всё, хватит.

Открыв глаза, Оз раскрыл залитые синевой ладони и успел увидеть, как с поверхности звезды стёрлись последние трещинки. Получилось! Сердце забилось так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди, внутренности скрутила неизбежность предстоящего решения. Неужели его долгий путь наконец окончен?

Оз прислушался к ощущениям. Он прекрасно помнил, как это было в первый раз, когда звезда Лираны попала в его руки. Ему тогда показалось, что он стоит под падающим с большой высоты мощнейшим водопадом. Волшебство после краткого прикосновения захватило всю его сущность, даря ощущение всесильности и желание свернуть горы. Оз ожидал чего-то подобного и сейчас, но ничего не менялось. Оз переложил звезду Лираны в левую руку, сжал кулак и, обнажив грудь, прижал к сердцу. Ничего. Мёртвая пустота.

Но вместо привычного разочарования Оза затопило… облегчение. Некоторое время он ещё просуществует. А значит, он снова погрузится в криосон, наполненный счастливыми воспоминаниями о прошлом, а затем отправится в путь, как и многие сотни раз до этого, чтобы отыскать среди бескрайних, ещё не изведанных им просторов планеты тех, кто поделится с ним волшебством. Оз первый раз за всё время позволил признаться самому себе, что такая жизнь его почти устраивала.

Неправильные, плохие мысли заставили его вздрогнуть. Нет, на самом деле Оз так не думал. Он искренне хотел восстановить звезду, чтобы как можно скорее принять, наконец, заслуженную кару. А мысли… Это лишь минутная слабость, попытки измученного сознания хоть как-то облегчить полное боли и страданий существование. Цель близка, и не стоит тратить время на всякие бредни.

Оз застегнулся и направился вглубь леса, оставляя в снегу глубокие следы.

Начинался снегопад.

***

Оз медленно брёл по залитому светом полной луны нетронутому снегу. В голове по кругу крутились уже набившие оскомину мысли. Сколько оборотов прошло с тех пор, как звезда Лираны вновь стала целой, он не знал: десять, пятьдесят, сто, а может, во много раз больше? Но его цель не стала ближе. Да, звезда выглядела ровно как в тот день, когда он увидел её впервые. Ровная, поблёскивающая в тусклом свете алая поверхность, острые грани; ни единого следа не осталось от трещин, некогда пересекавших её тело, — она была невредима, но всё равно оставалась пустой и безжизненной.

Сколько же волшебства он отдал звезде? Его, кажется, хватило бы на создание новой галактики, но всё оно бесследно исчезало в алых глубинах. И, похоже, так будет продолжаться вечность. Может, именно так выглядит его наказание за смерть Лираны и других? Вечная надежда, вечные попытки что-то изменить, а в итоге — пшик.

Оз прижал ладонь к груди, где под слоем одежды в потайном кармане лежала звезда, и сказал:

— Дай мне знак, намекни, что я должен сделать. Прошу тебя!

Замерев, Оз прислушался, но звезда молчала. Его рука безвольно повисла вдоль туловища, захотелось упасть в снег прямо здесь и лежать так целую вечность, забывшись сном без сновидений. Оз уже почти поддался этому неистовому желанию, когда вдруг к сердцу будто приложили раскалённое докрасна железо. Оз схватился за грудь и сквозь одежду ощутил нарастающий жар. Замёрзшие пальцы слушались плохо, но ему всё же удалось распутать завязки и вытряхнуть из нагрудного кармана звезду Лираны. Она упала на покрытый коркой наста снег, на её поверхности вспыхивали оттенками алого яркие отблески. Забыв обо всём на свете, Оз присел рядом и, затаив дыхание, всмотрелся в багровую глубину полупрозрачного камня. Вспышки света приходили через равные промежутки времени, от звезды шёл явный жар, но лёд под ней не таял. Он некоторое время изучал звезду, а потом прикоснулся кончиком пальца к её середине и тотчас отдёрнул палец, боясь обжечься. Боль не пришла. Тогда Оз, загребая снег, сложив ладони горстью, подхватил звезду, пытаясь придумать, что делать дальше.

Звезда ответила ему, но понять её послание не выходило. Оз медленно прокрутился вокруг собственной оси, прислушиваясь к ощущению звезды в ладонях. Когда он встал лицом на запад, звезда вдруг ярко полыхнула красным и погасла, став абсолютно безжизненной. Оз посмотрел вдаль. На западе не было видно ничего сколько-нибудь примечательного: чёрные силуэты деревьев, белый снег, тронутый цепочкой волчьих следов. Вдалеке над молодыми деревьями возвышалась верхушка разлапистой ели, серо-зелёной в ярком свете полной луны.

Вдруг над лесом разнёсся хриплый волчий вой, сменившийся сначала визгливым стоном боли, а потом глухим, утробным рычанием. Оз сжал звезду в кулаке левой руки и пошёл на звук.

На засыпанной снегом поляне царствовала раскидистая пушистая ель. По её ветвям чья-то рука развесила украшения. На высоте в два человеческих роста висела примотанная к ветке верёвкой отрубленная свиная голова, в её пятак были вставлены пучки сухих грязно-синих цветов. Ниже, пересекая ветви крест-накрест, висели алые, ещё сочащиеся красной жидкостью внутренности, под ними красные комки органов, явно свежие. С них то и дело срывались красные капли, создавая на белоснежном снегу завораживающе прекрасный узор. У ствола, на остывающей шкуре, босыми ногами, перемазанными красным, стояла молодая простоволосая девушка в светлой рубахе. Вытянув вперёд одну руку, она защищалась подрагивающей ладонью от обступивших её с трёх сторон волков. Тело девушки четыре раза пересекала тёмная полоса верёвки, уходившая за ствол великанской ели.

Оз шагнул было вперёд, но звезда в левой руке предупреждающе обожгла ладонь жаром, и он замер, наблюдая. Тощие, с висящей клочьями шерстью волки шаг за шагом подходили всё ближе к пленнице. С их оскаленных жёлтых клыков на снег падала слюна. Казалось, ещё мгновение, они кинутся на беззащитную пленницу и наконец вдоволь набьют животы.

Девушка медленно поднесла пальцы свободной руки к бледному лицу, задержала их у губ, а затем резко вытолкнула руку ладонью вперёд. По поляне прошёлся ледяной порыв ветра, и Оз увидел, как от девушки к животным полетело несколько тусклых, едва заметных искр. Волки отпрянули, заметались по поляне, срываясь то на рычание, то на скулёж. Рука девушки задрожала и едва не опустилась, но она с явным усилием удержала её в воздухе. Тонкие пальцы отчётливо посинели.