Он был спокоен. Ей даже показалось, что он улыбается, как всегда перед созданием своего любимого, коронного волшебства.
«Он жив, он точно жив! — кричали голоса в голове, перебивая друг друга. Он не мог умереть вот так, он гораздо сильнее других. — Попытайся его спасти».
В далёком детстве, казалось, что это было с какой-то другой маленькой девочкой, мама рассказывала Марго-Рите историю о заснувшей вечным сном в ледяном саркофаге принцессе и о принце, который смог пробудить её поцелуем.
А вдруг?
Глупо. Прикосновение к покрытым льдом губам было смертельным — Марго-Рита чувствовала это. Но разве могла она не попробовать? Ведь сказки не всегда оказываются ложью.
Марго-Рита приподнялась на носки и, преодолевая мелкую предательскую дрожь, приблизилась к Миху лицом. Горячее дыхание опалило ледяные губы, и по ним побежала оттаявшая капля. Внутри слабо трепыхнулась увядшая было надежда.
— Остановись, — тихий женский голос, казалось, прозвучал прямо в голове. Марго-Рита вздрогнула и отпрянула. — Не будь дурой. — В слабом, едва слышимом голосе проскользнули знакомые нотки.
Марго-Рита заскользила взглядом по площадке, не понимая, где находится говорившая. На боковой стене лифта, с раскинутыми в стороны руками, висела бледная, едва живая Мадам. Её короткие светлые волосы превратились в покрытые инеем сосульки. Мерцающий лёд медленно полз по ногам и рукам, добравшись уже до бёдер и локтей.
— Коснёшься льда — погибнешь, — проговорила она, явно с трудом сфокусировав взгляд.
Марго-Рита посмотрела на Мадам и ничего не почувствовала. Ей бы радоваться, что её мучительница вот-вот погибнет страшной смертью, но перед глазами стояло искажённое толстой коркой льда лицо Миха, а в голове билась мысль, что и сам он вот так же, как Мадам, мучился перед…
Нет!
Марго-Рита тряхнула головой, не желая даже подумать про это страшное слово на букву «с». Отвернувшись, она посмотрела на Миха. Он жив, и, глядя ему в глаза, она поклялась себе всеми известными клятвами, что спасёт его, что их история не закончится вот так, в проклятой всеми снегами Обители Покинутых.
— Что здесь произошло? — Марго-Рита с усилием отвернулась и подошла к Мадам.
— Я собрала учеников, чтобы… — Она, повернув голову вправо, посмотрела на Марго-Риту и поморщилась, с трудом сдерживая стон. — Не прикасайся ко льду. Он поглощает волшебство и становится крепче металла. Не прикасайся к нему, слышишь, — похоже, она начинала бредить. — Не смей прика…
— Мадам! Расскажи, лёд тебя побери, хоть что-нибудь! Кто всё это устроил? — Марго-Рита повысила голос, но Мадам, продолжая что-то едва слышно бормотать, погрузилась в беспамятство. — Мадам! Ты меня слышишь?
Попытки достучаться до неё уже казались бесполезными, когда она вдруг снова открыла глаза, с трудом сфокусировала взгляд на чём-то за её спиной и закричала:
— Беги, спасайся! Он здесь! Здесь!
Марго-Рита резко обернулась и забыла, как дышать. На её глазах лежащий на полу снег вздыбился тремя сугробами. Марго-Рита быстро осмотрела помещение — никого, кто мог бы устроить подобное, видно не было. Неужели ученики боролись с невидимым противником? Тогда у неё тоже нет ни единого шанса. Как бороться с тем, кого не видишь? Но противник слишком просто себя выдал. Зачем так глупо лишаться выигрышного элемента неожиданности? Не растерявшись, Марго-Рита быстро сменила позицию, чтобы сомкнутые створки лифта оказались позади и противник не смог напасть со спины. Просто так сдаваться она не собиралась. Она будет бороться до конца.
Ради Миха.
Три сугроба вновь пришли в движение и начали изменяться. Один за другим они приняли форму шаров и стали вдруг хаотично кататься по помещению, быстро увеличиваясь в размерах. Шары, не замечая препятствий, сбивали с ног и впечатывали в снег ледяные статуи, но обходили по широкой дуге застывшую в нерешительности Марго-Риту. Она посмотрела на Миха — он, слава теплу, не пострадал. Её начала бить крупная дрожь. Опасность витала в воздухе, делая его вязким и липким, но от кого она исходит, понятно не было.
Снежные шары — всего лишь отвлекающий манёвр, чтобы сбить её с толку, убеждала себя Марго-Рита. Но всё равно каждый раз, когда шар подкатывался чуть ближе, она с трудом удерживала себя, чтобы не рвануть со всех ног куда глаза глядят. Напряжение нарастало. Пытаясь следить за передвижениями всех трёх шаров, Марго-Рита ощутила, как начинает проваливаться в транс. Хаотичные движения из стороны в сторону, по кругу и по спирали завораживали. Мысли одна за другой исчезали, лишь белый снег, изрезанный широкими следами, имел значение. Захотелось спать. Марго-Рита сделала шаг назад и начала падать.
— Не поддавайся, — хриплый голос проник в убаюканное сознание и стал ушатом ледяной воды. — Беги! Ты ещё можешь спастись. — Мадам перешла на крик. — Беги!
Вздрогнув, Марго-Рита до хруста сжала кулаки. Ладони пронзила резкая, очищающая сознание боль — обломанные ногти острыми уголками впились в кожу. Обернувшись, она увидела, что стоит в полушаге от покрытой льдом стены. По спине пробежал холодок. Ещё немного, одно неосторожное движение, и она, коснувшись льда, стала бы статуей. Марго-Рита обняла себя за плечи и на мгновение закрыла глаза. Она сможет. Нужно сосредоточиться и не поддаваться панике. По телу от солнечного сплетения в разные стороны разошлись волны обжигающего тепла. Волшебство откликнулось на её мысли, давая понять, что всегда рядом. Стало чуть спокойнее. Марго-Рита отошла от стены и нашла глазами снежные шары.
Как только она на них посмотрела, они, словно по команде, подкатились к ней, выстроились в ряд и начали подпрыгивать. Самый большой шар подпрыгивал на несколько сантиметров, при приземлении создавая ощутимую вибрацию. Второй шар — средний — прыгал выше, как будто хотел перепрыгнуть своего более крупного собрата. Последний же, самый маленький, подлетал метра на три, легко и непринуждённо. Марго-Рита больно ущипнула себя, надеясь, что всё происходящее вокруг — сон и это поможет ей проснуться. Чуда не произошло, взбесившиеся снежные шары по-прежнему прыгали, создавая завораживающую картину.
Глухие удары об пол прекратились неожиданно. Шары изменили траектории своих прыжков и запрыгнули друг на друга: самый большой — внизу, средний — посередине, а самый маленький водрузился сверху. Наступила тишина. Марго-Рите эта конструкция показалась похожей на человеческую фигуру: голова, туловище, только вместо ног был большой снежный шар. Из среднего шара по бокам вылезли две вполне человеческие мускулистые руки с пятью пальцами каждая, а посередине проступили вертикальным рядом три чёрных пятна на равном расстоянии друг от друга. Руки сразу же ощупали все три шара и закрыли ладонями верхний, загородив то место, где у человека находится лицо.
Бух. Бух. Бух.
После трёх коротких прыжков руки резко упали и безжизненно повисли по бокам, а на верхнем шаре проступило лицо. Если его, конечно, можно было так назвать. Вместо глаз — сверкающие зелёным светом круглые камни, постоянно вращающиеся в снежных глазницах в разные стороны. Рваная рана на месте рта, которая словно пульсировала, то сжимаясь до размеров монеты, то разрастаясь на половину шара, внутри хаотично мелькали чёрные пятна. Зубы? Или, может, что-то похуже? В самом центре выделялся ярко-оранжевый, выдающийся далеко вперёд конус, который, видимо, заменил чудовищу нос. Сверху вместо волос торчало несколько пучков белого мха.
Это несуразное нечто, хоть и возвышалось над Марго-Ритой почти на три головы, страшным, а уж тем более опасным не выглядело, скорее нелепым и неповоротливым. Но недооценивать его стало бы ошибкой, и она это прекрасно понимала. Ни Мадам, ни ученики, ни, конечно же, Мих ни за что на свете не сдались бы без боя. А раз они проиграли, а чудовище стоит перед ней целое и невредимое… Вывод напрашивался сам собой.
Марго-Рита взглянула на Мадам. Та смотрела перед собой, её сотрясала крупная, похожая на судороги дрожь. Видимо, страх и наползающий лёд занимали всё её внимание. Вряд ли она сможет помочь в битве с этим… этим Снеговиком. Пришедшее на ум слово из далёкого детства Марго-Рите понравилось, и она тотчас окрестила им своего противника. А был ли он ей противником? Снеговик стоял напротив, смотрел на неё своими зелёными камнями и не шевелился, лишь сжимал в кулак ладонь правой руки.
