Винтовка Вирма и карабин Амбер стреляли без остановки.

Приземляющихся вокруг исков рвало на куски. Пули ломали кости, как спички.

Я все глядел на Весту. Там уже не помочь. И некро-дугу нормально не вкинуть.

Показал Хану «громом» отработать. Тяжело, но, когда статуя-тварь начала череп Весты обгрызать, тут уже очевидно, что аккуратно ее не вытащить.

И вытаскивать то в целом нечего…

Хан отстрелялся – выпустив из «Носорога» гранату.

Вспышка, взрыв – сенсоры визора засветило.

Тут все окончательно прахом пошло.

Статуя взревела, расшвыривая в стороны шматки свои и то, что от Весты осталось; у нее статуи рука отвалилась, плечо. Она ментальной атакой долбанула – да так, что нас в землю вжало.

Амбер за голову схватилась, рыдала.

Хан, оскалившись, прям с земли послал в статую таран и еще одну гранату.

Услышал рев сзади.

Машина на всей скорости ехала. Секунда, и вот ее пулемет на нас нацелился.

– Сука…

Вирм успел перевернуться на живот и выставить осадный щит. Первую и вторую пулю крупного калибра он еще заблокировал, но третья и четвертая прямо в голову воткнулись.

Лекта отстрелялась по машине. Опять дым выплеснулся – и пулеметчика на три части разорвало.

Машина гнала дальше.

Сверху на Лекту «палочник» свалился. Он ее клинком-рукой изорвал от жопы до шейных позвонков, и трижды острием в голову ударил, а потом сверху всего этого жидкостью наблевал.

Шатало и кружило после ментальной атаки, я трижды в него ударил некро-дугой.

4; 5 из 10.

Распилил да, но плохо траекторию посчитал, и Лекту также разрубил. Но там и так сплошной фарш…

Четвертая граната, выпущенная Ханом, наконец-то угомонила статую. У нее отвалилась голова.

Я прикончил еще одного напрыгнувшего «палочника». В три удара остановил его.

Уже следующий прилетел, надул рот, чтобы плюнуть… шаг с рубящим ударом. Идеальное исполнение – перерубил тонкую серую шею.

Длинная пулеметная очередь ударила в капот, но этого оказалось мало.

Машина на полной скорости влетела в Хана, сбила, переехала, подскочила как на кочке, колесо отлетело – техника замерла.

Я рванул к машине и через разбитое окно меч воткнул в пухлого серокожего водилу – грудину пробил.

Вырвал; очередные два иска Амбер на куски разорвали; они встретились со мной взглядами – я отвлекся – и в этот момент третий, прозвенев, приземлился на крышу машину, махнул рукой-лезвием, разрубая мне голову…

***

После разноса Пращура ощущал себя дурно. Там еще и Принц добавил. А смотреть на Весту, которую после статуи всю трясло – вообще виноватым донельзя себя чувствовал.

Казалось плевый сценарий – отступить до Предела, но тут нечего сказать... Целиком моя ошибка, посчитал что опыт в «Клейме» – это много, что я все знаю и самый умный.

Полезная оплеуха прилетела по гордыне. Увидел мельтешащих на нагорье исков-«палочников» и решил двинуть отделение через ущелье, где движения никакого и не видел.

Гений…

Не знал, что они могут прыгать на такие безумные расстояния.

Тут моя неопытность сыграла – если бы знал, что палочники так хорошо вверх-вниз прыгают и такие хлипкие, шёл бы верхом и не придумывал хоронящие отряд хитрости.

В любом случае стоило верхом идти… И машин серых бы не было, и «исков» там издалека видно. Короче просчет по всем фронтам. Прошли мы два километра из шести, а место, которое заняли было – триста двадцать пятое.

Очень слабо.

Но я успокаивал себя и остальных бойцов отделения, что игр в рамках «Симуляции Тьмы» еще будет много… И это тоже правильно. Нужно было почитать тактические справочники.

14. 11

122 год от взятия

– Им нужно что-то, что они смогут раскрутить. Какое-нибудь проявление моей некомпетентности при общей жестокости, – рассказывал Вагрант.

Он выглядел еще хуже, чем в прошлый раз: синяки на лице, тени под глазами, кровоподтеки, похудел сильно.

На левой руке отсутствовало два пальца. Надо у Вирма спросить, что вообще у них там происходило. Это ненормально.

Вагрант продолжал говорить:

– Их устроит как гибель претов, так и гибель преподавательского состава при допросе. Скажут, все что мы «добыли» якобы из них, не имеет ценности. В юридическом поле будут правы, конечно. По факту чтобы защищаться – мы должно рисковать.

Это я уже десятый раз слышал.

И сам высказывался уже не в первый раз:

– Паскудство полное. Какая-то это ерунда претами рисковать…

– Конечно, ерунда, – согласно кивнул Вагрант. – Но делать нечего.

Он тяжело вздохнул и на спинку стула облокотился.

Я ждал. Директор гримасы корчил, а потом все-таки договорил:

– Семейке своей замечательной «спасибо» скажи, что гниль под носом не углядели. Очень много гнили.

– Под очень большим носом?

Он хмуро на меня посмотрел.

– Ну эти тогда и на движения во тьме скажут тоже самое, разве нет? – спросил я по теме. – Проигнорируют так же. Дело то не шибко сложное.

– Вам и другим ребятам на рукава закрепим формулы теург-камер… И разговаривать будем не с мразями Марко. С ними не о чем разговаривать. Пригрозим в случае нехороших начинаний слить кому надо: ребятам из Домов, офицерам резервных полков, комендантам, газетным скитам – таких тоже полно. В случае нехороших поползновений спровоцируем недовольство, беспорядки.

– Основательно…

– А как ты хотел… Иначе сожрут. И так не гарантия. Но время побарахтаться это даст. Правда, опять же в зависимости от того, что вы там наснимаете. Но мне кажется по этому поводу переживать не следует.

Обсуждения продолжались еще долго.

– Так… И что мы имеем: трое предателей. Из преподавателей, которые на тактические игры во тьму, добровольно вызвались у нас: Паво, Пращур, Олли, Кайден, Вирин, Рент и Кардо.

– Мы точно знаем, что Кайден – вредитель. А кто вообще такой Рент?

– Рент полностью наш, как и Пращур.

– Ой, все. Я ставлю: Кайден, Олли, Вирин.

– А почему не Паво? – поинтересовался Вагрант.

– А что вообще Паво?

– Мне вот кажется Паво.

– Он ничего не делал подозрительного. Простой теург-инженер.

– А что Олли такого делал? Его особо то и не было в «Яме».

– Ничего не делал. Просто думаю, он. Чуйка подсказывает.

– И вот Вирин… Знаешь сколько у нее за службу медалей?

– Не знаю.

– Больше чем у тебя на лобке волос, умник.

– Четыре?

Он хрюкнул, смешком подавившись.

– Это не смешно. Вирин в каждой «мясорезке» за последние двадцать лет побывала. И ты говоришь – под Марко. Да мне даже думать о таком больно. Это мое сердечко разобьет.

– Да, говорю. Жизнь она вообще про сплошную боль.

– Да тебе то откуда знать, что ты там пожил?

– А что я не прав?

Он поморщился:

– Прав.

– Почему вот она от Манти к вам перебралась?

– Ничего такого. Бытовуха… Какой-то умник гвардеец из новонабранных решил подкатить, заломать.

– Это изнасилованием еще называют, – поправил его я.

– Договорить дай. Она его самого трахнула.

– В смысле?

– В прямом – взяла и убила.

– Что-то необычное?

– Подробностей не знаю. Но держать у себя Манти ее отказались.

Чуть обдумал сказанное – потом мыслью поделился:

– Вам самому ничего странным в этой истории не кажется? Разве это похоже на Манти?

– Не похоже.

– Ну и?

– Ладно-ладно. Ты можешь быть прав. Твое отделение я ставлю с Кайденом. Ваша первичная задача прикончить его. Допросите – вообще прекрасно. Нет – и некр с ним. Думаю, толпой с оружием, то управитесь. Учили то вас хорошо?