Двадцать шестой и двадцать седьмой день месяца я практически полностью посвятил, чтобы напрячь секретаршу Вагранта и самого Вагранта. Потратил в эти дни на такое благородное занятие часов двадцать в сумме. Было муторно, долго, но весело. Принц там заливался, как умалишенный. Я доставал секретаршу звонками с разных номеров, сменой голосов, самыми различными историями и просьбами – которые упирались во одну фразу: “Кейру нужно лично переговорить с Вагрантом”. В итоге на второй день она сломалась и пошла рассказывать Вагранту.

И вот, сидя в кафешке после встречи в Административном Корпусе «Ямы», я почувствовал, как запульсировал болью подсаженный палец. Аж до локтя неприятное чувство доходило – и главное, медитация не спасала; значит тянуть больше нельзя, надо отдавать долг.

Я попросил официантку вызвать такси …

28. 09

122 год от взятия

Крипт – громадный, яркий мегополис, разделенный рекой. И как Империя делилась на Западную и Восточную, так и Крипт делился на западный и восточный город, в зависимости от того соответственно по какую сторону воды располагались постройки. И главное все вперемешку: и сизые многоэтажки, и деревянная мелочь, и каменные храмы, и яркие дворцы. А еще древние башни, зелено-красные парки, фонтаны, памятники и множество мостов.

Прогуливаться, глазея, на всё это было увлекательно. Когда в городе в прошлый раз останавливался, то не задерживался и ничего этого вблизи не видел.

Крипт – своеобразная столица Восточной Империи, и по красоте, и по населению, и по важности – как никак логистический центр, от которого прорастали широченные “щупальца” шоссе и вились рельсовые разветвления. Говорят, в провинции проживало практически три миллиона граждан. А еще у Крипты было свое, на манер военных фортов – Подворье…

Подворье целиком принадлежало Дому Вив – и именно это и было размашистой “Ямой”. Уродливая опухоль города на западе от железнодорожного вокзала. За высоким забором, который огораживал большое пространство, невероятная серо-черно-красная каша: учебные и административные корпуса, полигоны, плацы, тренировочные площадки, стрельбища, склады и простенькие деревянные бараки – которых я насчитал больше двух сотен.

Такси отвезло меня в западный город. Минут пятнадцать понадобилось, чтобы найти храм Монеты. Решил сразу с неприятным разобраться. Долги перед храмовником оставлять казалось не самой лучшей идеей. И пусть храмовник этот – Лео, брат мой, но некр знает, как он там изменился после своей смерти. Всё-таки событие то не тривиальное…

Храм Монеты – это двухэтажная постройка, где в центре каждого тёмного камня – маленькая золотая точка, а крыша – серая пирамида с пластинами из серебра.

Перед арочным проходом вился стяг квази: “Ребро Удачи” – на красной ткани собственно кружок монеты, а сбоку, как огибающая ее скобочка, искривлённая кость.

Внутри пара прихожан, в дорогие костюмы разодетые, у жертвенной чаши стояли, молчали, смотрели в огонь.

Еще трое жрецов в синих одеяниях.

Золотой свет лился сверху, хотя ламп и не увидел.

Десять крон я потратил, чтобы приобрести у жреца ритуальную монету. Подошёл к жаровне-алтарю.

– Соберись, – предупредил Принц. – Они тебя и порезать могут. В своём праве будут, никто им ничего не скажет.

Да, религиозные разборки – та еще тема. Стражи в них соваться не станут.

Когда кинул монету с левой руки, костяшка от пальца сама отвалилась. Удивительно образом, она прокрутилась по ритуальной чаше, как шарик в рулетке казино, оставив серый след тошнотворной энергии, а потом лопнула с оглушительным хлопком, – и, ничего лучше не придумав и посчитав миссию завершенной, я побежал на выход.

Ближайший жрец кинулся на меня. Я, активировав способность зверя, вбил ему кулак в живот.

3; 6 из 8

Не ожидал такой подлости, так как сам жрец скитальцем не являлся. Он скулящим мешком рухнул вниз.

Прости, дружище: не мы такие – жизнь такая.

Я еще и задуматься не успел, а Принц уже в голове во всю глотку кричал:

– Живой он, живой! Вали быстрее…

Знал меня как облупленного: уже предсказал, о чём через пару минут я ныть буду.

Бежал, а второй жрец всё кричал, требовал остановиться – я, разумеется, останавливаться не думал. У выхода обернулся: третий жрец пытался серый дым остановить. Тот черепообразным чудовищем взбирался на верхотуру, к золоту, подменяя его собой…

Жуть.

***

В храме Морка я позволил себе расслабиться. Опасности никакой не ожидал. Вроде как логично, задание, данное храмовником квази в собственном доме, не должно быть тяжелым.

Ближайший жрец закутан в чёрно-серое одеяние и возвышался надо мной на полторы головы; лицо его закрывала трёхглазая костяная маска, с чем-то, будто птичьем в чертах.

Видел я и алтарь в его груди – мутно-белый глаз смотрел в ответ с любопытством.

– Жертвоприношение, – объяснил то ли алтарю, то ли маске.

Жрец-гигант кивнул и завел внутрь.

В храме темно. Пахло благовониями и какой-то химозой; жрец провёл к единственному освещенному месту – алтарной жаровне.

Встав перед ней, я отметил, что к нам присоединилось еще четыре жреца в таких же как у первого масках.

Резко стало неуютно…

Скинул вторую костяшку. Та стукнулась о жаровню, немного покрутилась, замерла.

– Оу, – сказал жрец и костяшка исторгла из себя вихрь тошнотворной сизой энергии.

Два жреца по бокам рухнули.

Я поспешил достать меч, потому что происходило нечто нездоровое – чувствовал себя растерянным. Но оставшиеся на ногах жрецы не обратили внимание на состояние упавших.

– Замечательно, – гулко сказал жрец-гигант. – Хочешь посмотреть, что мы будем делать?

– С чем? – нервно спросил я.

– С костью храмовника, – гигант само спокойствие.

– А мне можно?

– Конечно, ты же ее и принёс.

– А с этими что случилось? – указал на тех, что лежали.

– Судя по всему, агенты чужого влияния. Мертвы.

– Не понял…

– Их сердца не принадлежали Морку. Кому они принадлежали вопрос, на который у меня нет ответа…

– Моё тоже не принадлежало, а я жив.

Он пожал плечами:

– Так ты тут в гостях, а они без приглашения пришли. И пришли уже давненько. Свиньи.

Жрец провёл меня по темноте к столу у каменной стены; столешница – это сплавленные костяные наплывы, точно волны. Стилизация достаточно суровая.

Гигант повесил шарик, осветив пространство вокруг, и принялся работать.

Второй жрец отрезал кусок плоти с тела мертвеца ритуальным ножом, передал гиганту.

Мне как-то стало сильно не по себе.

– За жизнь и не на такой дикости насмотришься, – посмеивался Принц. – Храмовники вообще по своей сути все отбитые на голову божественные игрушки.

Третий взял мертвеца за ноги и куда-то потащил. Второй вернулся с деревянной куклой. Игрушка была с цилиндрическим туловищем и тонкими конечностями. Голова – шар с тремя дырками-глазницами.

Гигант поменял инструмент. Достал из подсумка у живота схизм-резак; вырезал на условной груди игрушки несколько глифов, потом стукнул остриём и меня чуть там не скрутило – так силён был вьющийся энергетический вихрь квази. Он оставлял во рту привкус грязи и тухлятины. Бесконечное щупальце болот, застрявшее в глотке. Хотел было сплюнуть, но вовремя одумался, в храме за такое, думаю, ногами пинать начнут – и будут полностью правы.

Гигант вырезал на голове куклы углубление – разместил костяшку там. Потом залепил плотью мертвеца, еще и на грудь добавил.