Одно из щупалец потянулось ко мне.

Вспышка – и давление сконцентрировалось на голове; меня стукнуло как молотком.

Потёр лицо – взглянул: на пальцах синева…

Ментал.

Посчитал что выкинуть винтовку – отличное решение.

Потянулся в сторону щупальца. В этот момент вторая рука, которую я не контролировал, вытащила из ножен меч.

– Баран тупоргий, – услышал в голове голос Принца. – Всю дорогу одно и тоже.

Щупальце сформировало дымчатую человеческую руку на своем кончике – я тянулся пальцем к ее пальцу.

Это самая дружелюбная дым-рука, которую когда-либо видел. До нее необходимо дотронуться, это обязательное условие успеха – так я думал.

Когда от руки отлетел дымчатый кусок – Принц мечом ее перерубил – я пришел в сознание…

Череп гудел, а еще в этой тьме «руки», некро-сор туда-сюда скопом жадных клопов носился.

Излучение обжигало. Ожоги на руках и лице бесили.

Опять медитацию крутанул.

Принц помог выстроить аналитическую сетку, наложить ее на пространство.

Составил маршрут полета при активации способности, расчертил мне все – и немного поиграл в бильярд…

4; 6 из 10

Телекинезом «отстрелял» меч.

Он врезался в плоть, чуть замедлился, и долетел до синеорба, ударил в него – бздынь – и толкнул наверх… Синеорб полетел по мякоти и вылетел с верхушки «зонтика».

Одновременно с этим сбоку ударил фиолетовый луч. Он сжёг два щупальца в момент.

Ближайший отросток на меня навелся и сформировал некро-шар.

От силы излучения, что давил на меня, я потерял сознание…

***

Быстро поставили на ноги. Причем прям здесь лекари и врачи этим и занялись.

Работящие…

Вообще пострадавших море, но среди погибших только гвардейцы. Те что сидели в «Акуле», и двое из тех, что людей из пылающего корпуса вытаскивали.

Мне ожоги залечили; а с глазом не все так плохо оказалось. Денёк и починят совсем. Сделают – регенерация не требовалась…

Под конец стычки те фиолетовые лучи запускал как раз подоспевший Вагрант. Вагрант сказал, что телекинез и мой меч были именно тем, что закончило трепыхание иска и именно мне усилок и забирать.

Взгляд у директора хитрый был.

Пращур видно, остался недовольным таким решением. Уж больно мощно он на схватку потратился по ресурсам одноразок, но ему ничего не оставалось другого. Пришлось смиренно кивнуть.

Думаю, ему все равно потери в кронах Дом Вив вернет. Другой вопрос, что сейчас он усилки банально купить не сможет.

Ребята уже оттащили Вив в лазарет и вернулись. Теперь все вились вокруг меня: Вирм, Хан и Лекта.

Лекта как меня, с лицом перебинтованным, увидела так пропищала что-то неопределенное, с силой обняла.

– Ты чего это еще? – удивление было искренним.

– Ты видел – как это круто всё?! Я бах – бац, Пращур там бам-с! И вот это все – все горит, бумкает, хлопает! – она руками замахала. – Ты еще тут! И там побежал, а там бабах! И я там вижу, а ты тут… и я бах-бах, – она изобразила стрельбу из винтовки. – А как иначе, а то оно тебя бы прижало, и потом ты фигак под него юркнул. Во!

Улыбнулся.

– Не испугалась?

Она чуть ли не прыгала от радости.

– Испугалась. И обалденно…

Да уж хмурое лицо Вирма, перемазанное сажей, – хороший контраст задавало со свечением Лекты.

– Смейся, смейся, – бурчал Вирм.

Оттащил Хана в сторонку от претов и спросил про штуку, о которой он кричал, когда иск только появился.

Хан сказал назидательно:

– Это ман-гас.

– И?

Мне их серокожие словечки, понятное дело, ни о чем не говорили.

– Это ритуальная тьма. Мародерский ритуал. Жертвуешь Варуна жизни, он делает грязь.

– Жизни?

– Убиваешь на алтаре мирняк или не мирняк, – пояснил Вирм. – Главное что-то гуманоидное, с душой: людей, серых. Варуна в нужной тебе точке создаст мангас.

– А как он точку эту определяет, куда его создавать?

– Может цепануть на образ неприятеля. Может и по-другому. Сам мангас как безмозглая гончая работает.

– Что нужно кроме жертв для ритуала?

– Воля сильного рахана чтоб цель найти. Его кровь как склейка желания. А еще впустить в себя огонь безумия…

– Есть способ защититься от мангаса?

– Есть кое-что…

Он много еще всякого рассказал про ритуал и медузу.

Перед тем как идти к Вагранту и рассказывать всякие ужасы, я все таки посмотрел на синеорб.

Некро-дуга.

– Повезло, – фыркнул Принц.

– Кайф какой, – мечтательно протянул Вирм, с жадностью разглядывая усилок.

– Видел как эта штука работает? – спросил я у него.

– У отца такая есть, – кивнул сам себе. – Да, таким, наверное, и Аргуса можно убить…

Потом он серьезно посмотрел на меня, покачал головой и сказал:

– Я ничего не говорил, ты ничего не слышал. Сплошные глупости…

И ушел.

– Тебе его и совать некуда… Бохатеем стал совсем.

– Телекинез сниму.

– Резонно.

***

– И ты говоришь, что этого мангуста запускает…

– Мангаса, – механически поправил я.

– Запускает либо…

– Либо Крах, либо Марко, либо Аргус.

– Уверен? – Вагрант хмурился.

– Уверен…

– И когда он прекратит этим безобразием заниматься? – с иронией спросил. – Меня не очень подобное устраивает на территории «Ямы».

– Пока у него не получится исполнить задуманное. Так что он не прекратит. Ему все больше людей в жертву требуется приносить для ритуалов, но для них, так понимаю, это совсем не проблема. А для нас проблема состоит в том, что через одну степень – это будет такое чудовище, которое и район разбомбит за пару секунд. Надо глушить мангаса на следующей ступени…

Вагрант не спорил.

Лицо у него сосредоточенное, в глазах блеск характерный для медитации.

– И что тебе понадобится для этого?

Пожал плечами:

– Храмовник.

10. 11

122 год от взятия

После утренней зарядки и обеда, я стал свидетелем любопытной картины в казарме: Хан расселся на полу и медитативно покачивался. Глаза его были закрыты.

– Одичал, – лаконично подметил Принц. – Бывает. Серые в неволе дичают, ты не знал?

Без остановки звенели элементы тёмной накидки из зеленых монет и железных пластин.

У ключиц – макушка черепа гигантской птицы. Череп упирался краем в нижнюю часть живота.

По длинному клюву – множество углублений с мелкими зелеными жемчужинами внутри.

Знакомо …

Вспомнил: нечто подобное видел у белого пса в Восточном Клейме, у Гродвала.

Периодически Хан прекращал раскачиваться и с напевным мычанием принимался наглаживать птичий череп. С его мощных пальцев слетали зеленые искры. Они падали на пол и, точно насекомые, разбегались по углам казармы. Зловеще стрекотали.

Мрак.

Звук этот вызывал в глубине души тревогу – что-то Хан не то удумал, и не то делал.

– Совсем солнцем имперским голову напекло, – высказал свое ценное мнение Принц.

У дальних кроватей ребята в карты играли.

Подошёл к ним, кивнул в сторону серокожего:

– Давно он так?

– Как с обеда пришёл, в тумбочку сунулся, достал, а потом бухнулся и сидит, – ответил щекастый Суло. – Мы не мешали.