Ни один мускул не дрогнул на лице священника, однако во взгляде промелькнула ненависть. А может мне просто показалось. Небо начало сереть, и сзади меня солнце начало медленно выползать из-за горизонта, освещая всю эту сцену яркими радостными лучами. Никто на это даже внимания не обратил, следя за взглядами священника и Гиппомена. Один воюет за добро, другой за зло. Один служит Господу, другой Дьяволу.

— Как ты себя чувствуешь, старик? — прозвучал вопрос от Гиппомена.

— Твоими молитвами. — Сказал отец Кирилл, чем сильно рассмешил врага, и взмахнул рукой. Мы даже понять не успели, что происходит, как Гиппомен уже отскочил в сторону, и волна рухнула рядом с ним, обрызгав всех вокруг. Раз он мог пользоваться своей силой, значит, его здоровью уже точно ничего не угрожало. Когда я снова осмотрелся, то не увидел среди нас Светлого и Ириды. Куда они делись? Стоило мне об этом подумать, как земля под ногами вдруг задрожала, и поток воздуха чуть не унес меня куда-то в сторону. Оказалось, что эти двое, во время того, как священник просто отвлекал противника своим маневром, окружили врага и использовали каждый свою силу. Светлый ударил по земле ногой, а Ирида с помощью своей палки создала вихрь, не уступающий смерчу врага. В самую последнюю секунду я успел заметить, как Гиппомена подняло в воздух, закружило и бросило об землю головой вниз что-то невиданное моему взору.

— Их парная тактика все же работает. — Услышал я голос брата.

Командная работа — это единственное, что, действительно, могло помочь победить врага. Не вспыльчивость, как у меня. Не сбор в одном человеке пяти стихий, а хладнокровность и слаженность напарников. После падения Гиппомена все Хранители бросились на него, однако он быстро оклемался и реабилитировался. Вскочив на ноги, отразил летящий в него камень. Небо начали заслонять тучи, поднялся ледяной ветер. Я почувствовал дикий холод. Денис с Иридой скооперировались для совместной атаки. Их поток был такой силы, что казалось снесет часть земли, на которой мы стояли. В эту струю Светлый добавил землю с камнями, Мария Антоновна присоединилась, пальнув огненными шарами. Я так же внес лепту в виде огненных кольев. Гиппомен, видя мчащийся на него град из стихий, взмахнул руками и на нас обрушились сотни ослепляющих молний. Наша затея рухнула, потеряв опору. Нас ослепило и оглушило. Светлому досталось больше всех. Он лежал не шевелясь, в то время как остальные пытались защищаться от нападок противника. Учительница старалась разжечь пламя такой мощности, чтобы прогреть всех, кто попал под морозную струю Гиппомена. Миша воспользовался моментом, превратился в дога, кажется, на этот раз его размер превышал норму раза в два. Подкрался сзади и вгрызся врагу в шею. От неожиданности Гиппомен зарычал и отшвырнул Мишу в сторону. В это мгновение Ворон пикировал вниз прямо в темечко человеку в плаще. Его клюв врезался со всей силы, от чего тот потерял ориентир и осел на одно колено. Я не смог стоять в стороне и подбежав к нему со всего размаха ударил в челюсть. Моя мечта сбылась, но этого было недостаточно. Мне нужно было вытрясти из него душу, чтобы успокоиться. Я навалился всем корпусом, нанося удары. Но при следующем взмахе кулака, что-то со свистом пролетело, и я почувствовал жгучую боль в плече. Ошалело уставившись на источник этой боли, увидел стрелу, торчащую из тела. Затем еще одна прилетела в бок. Третья зацепила ухо и это заставило меня отшатнуться. Я медленно оседал на землю, глядя на врага, до которого, казалось бы, рукой можно дотянуться, но силы медленно покидали. Я заметил, метнувшееся тело к опрокинутому Гиппомену. По комплекции — подросток. Он присел на корточки и запрокинул руку Гиппомена на свое тощее плечо. На втором плече у него висел лук со стрелами. Несмотря на различную весовую категорию, парень довольно легко поднял его, и повернулся к нам. В этом смазливом лице я узнал одного из братьев близнецов, которые встречались мне ранее в парке. Похоже, это был тот, который показался мне более дружелюбным и здравомыслящим. Значит, они на стороне Дьявола и помогали тому маньяку. Даже в этот раз не обошлось без лучезарной улыбки. Смотрел он на меня, спокойно держа свою ношу, и никто не сделал даже шага в его сторону.

Почему? Почему они все стоят? Не могут же они бояться этого мелкого черта?

— Надеюсь, в следующий раз мы встретимся в более подходящий момент, чтобы помериться силами.

Затем сиганул куда-то ввысь и скрылся из виду.

— Нет! — Услышал я протяжный выкрик и посмотрел на кричащего. Это была моя учительница, которая стояла на полусогнутых ногах, и протягивала руку перед собой, в ту сторону, куда секунду назад прыгнул парень. Потом она согнулась пополам и зарыдала. Она плакала во весь опор, даже не стараясь сдерживаться. Что ее так огорчило? Я наблюдал за происходящим в какой-то дымке. Словно со стороны, сидя не проткнутый стрелами на земле, а в кинотеатре. У меня закружилась голова. Потом чьи-то руки подняли меня на ноги и еле ими передвигая, я двинулся за ведущим меня к фургону хранителем. Вроде это был мой брат, но может быть я и ошибался. Светлому тоже помогали передвигаться. И так мы разбитые и побежденные, все загрузились в машину.

Мария Антоновна, немного успокоившись, вытерла лицо рукавом и молча принялась за обработку моих ран. Они были далеки от смертельных, что меня сильно удивило. Я был открытой мишенью, так почему же этот подросток не выстрелил мне в сердце и не убил? Мой взгляд встретился с взглядом Эмилии. Она пришла в себя, но все еще лежала, не в состоянии подняться. В ее глазах я прочел легкое замешательство. Толи оно было связанно с нашим плачевным положением, толи с ее недомоганиями. Учительница прижигала мои раны, а я мысленно послал Эмилии вопрос.

— Как ты себя чувствуешь? — Продолжая смотреть на нее.

— Наверное, не лучше, чем ты себя.

Я хмыкнул, на что обратили внимание Мария Антоновна и мой брат, сидевший рядом. Они оглянулись на Эмилию, и учительница, закончив со мной, тут же переключилась на нее. А я полностью расслабился на своем месте. Голова была совершенно опустошена. Мысли улетучились, как только мы отъехали от места битвы. Неужели все это происходило со мной? Пожалуй, это единственный вопрос, который крутился у меня в голове. Откинувшись назад, я закрыл глаза и представил свои раны. Я хотел заживить их сразу. Они небольшие. Столько времени, как в больнице не понадобиться. На улице уже расцвело. Солнце вышло из-за горизонта, радостно освещая наступление нового дня. Только вот в салоне едущего автомобиля, до радости всем было далеко. Каждый для себя проиграл. Но несмотря на это, я совершил главное, нашел и спас Эмилию. Все остались в живых, хоть и потрепало нас изрядно. И я не мешался под ногами, а старался помогать. Хоть и понимал, что сделал слишком мало, чтобы победить врага. У меня еще нет опыта и умений, чтобы влиться в орден, как истинный Хранитель. Их сплоченность, знания и сила помогли нам выжить, никого не потеряв. Я вновь открыл глаза и проверил свои раны. Их больше не было. Я довольно кивнул сам себе.

— Класс! Тоже хочу так уметь. — Проговорил рядом со мной брат. — Я так перепугался за тебя.

Я положил руку ему на плечо и заулыбался.

— Разве могу я умереть в самом начале своего пути Хранителя?

Вопрос был риторическим, поэтому Денис не стал ничего отвечать, но я видел, что ему не легко. Именно сейчас, когда я только примкнул к ним, только открыл в себе какие-то способности, я уязвим. Мы оба это понимали. Однако демонстрировать свои сомнения я не намеревался. Мне сложно — это правда. Трудно сдерживать свой гнев. В таком состоянии я уже лишил жизни одного человека. Да, он это заслужил, только вот для меня это все еще дико.

— Я все переживу. Не волнуйся. — Проговорил я, зная, о чем думал мой брат.

После чего перевел взгляд на девушку, лежащую передо мной. Мне есть ради кого держаться наплаву.

* * *