Дмитрий Бекешев быстро оставил мысль проникнуть в эшелон под видом немецкого офицера. Выйдя на привокзальную площадь, он оказался свидетелем сцены, которая отрезвила его. Кто-то из гражданских фотографировал свою девушку на фоне здания вокзала. Парень не успел убрать фотоаппарат в футляр, как к нему подошли трое военных и, ни слова не говоря, куда-то потащили. Прихватили и девушку, которая попыталась заступиться. Наверняка незадачливому фотографу и девушке предстояло долгое разбирательство в военной комендатуре с последующим уничтожением снимка.

А с ним, с Бекешевым, если он попадется при попытке проникнуть в эшелон, разбираться станут значительно серьезней, и никаких шансов вырваться из мясорубки допроса у него не будет. Дмитрий постарался как можно быстрее покинуть привокзальную плошадь. Понимал, что обер-лейтенант с сумкой в руке уже может быть подозрителен: не таскают офицеры сумки — для этого существуют денщики. Но в городе, где не так много патрулей, — да их вообще нет, ибо Бреслау находится в глубочайшем тылу, — на странного офицера в мятом мундире никто внимания не обратит. Удаляясь от вокзала, он думал только о том, как выскочить из этого города и двигаться дальше на восток. Надеяться на вторую удачную встречу с таким же идиотом, как Ганс, нельзя — такое бывает раз в жизни.

Уйдя на приличное расстояние, зашел в ресторанчик. Никакой вывески не было. Но из дверей вышел немец и сытно рыгнул. Бекешев догадался, что за этими дверями подают еду. Он подошел и решительно постучал. Откинулась задвижка глазка, и на Дмитрия уставился глаз.

— Открывай. Есть хочу, — устало сказал Бекешев. Тон сказанного не оставлял сомнений в том, что он знает о существовании подпольного ресторана.

Зрачок глаза забегал по сторонам.

— Я один. Нечего высматривать, — успокоил зрачок Дмитрий.

Стоявший за дверью здраво рассудил, что немецкий офицер не приведет с собой полицейских. Военные тоже хотят вкусно покушать и потому закрывают глаза на черный рынок.

Дверь открылась ровно настолько, чтобы Бекешев сумел протиснуться внутрь.

«Думай, думай, — приказывал он себе, уплетая за обе щеки свиные сосиски по безумной цене и запивая их великолепным холодным немецким пивом. — Хорошо, что деньгами лейтенанта и проводника не побрезговал».

В голову не пришло уйти не расплатившись.

Может, изобразить опаздывающего к отправлению. Побежать за уходящим эшелоном, споткнуться, почти упасть — такие недотепы вызывают смех у окружающих. А смех даже у часовых снижает степень подозрительности. Он вскочит на подножку последнего вагона… а потом разберется с часовым. Какой прекрасный план с одним маленьким недостатком: патрули не позволят ему выскочить на пути в районе вокзала — либо догонят, либо пристрелят, если он не остановится по приказу. А когда поезд, покинув охраняемую территорию, наберет скорость, уже никто не поверит, что он отстал от него. Беги не беги…

«Думай, думай», — приказывал он себе, шагая по улице. Он проходил по пешеходному мостику, который дугой нависал над железной дорогой. Занятый мыслями, Дмитрий не сразу обратил внимание на то, что под ним движется поезд. Остановился на середине мостика, глядя на мелькающие под ним крыши вагонов. Этот эшелон не останавливался в Бреслау — скорость была велика. Сколько здесь до крышы вагона? Метра два… Чуть больше. Или меньше… Всё!

В лавке, где торговали всякой всячиной, Бекешев купил бинокль, моток медной проволоки, бельевую веревку, на которой легко можно повеситься при желании, и она выдержит, если даже прыгнуть с моста. Трехлапую «кошку» с остро отточенными крюками. Не забыл пачку трубочного табака, пакет с черным перцем, дешевый и самый вместительный портсигар.

Когда хозяин начал нажимать кнопки кассового аппарата, Бекешев в который уже раз выругался про себя. В школе его учили, что при покупке товара надо торговаться — это обязательное условие, если имеешь дело с маленькими лавчонками. Но как быть в этом случае? Никому в голову не могло прийти, что русскому офицеру понадобится делать покупки в скобяной лавке. Хозяин закончил считать и посмотрел на странного офицера, которому понадобились все эти вещи, абсолютно не связанные между собой. Бекешев взглянул на результат подсчетов и поднял бровь. Хозяин правильно понял мимику покупателя и застенчиво вычел несколько марок. По выражению его лица Дмитрий понял, что больше уступок не будет, и достал бумажник.

Он провел много времени на чердаке высокого дома, разглядывая в бинокль железнодорожную станцию. Похвалил немцев за педантичность в исполнении устава — наверняка кто-то из начальства продумал порядок составления воинских эшелонов с техникой. Во всех поездах пятый вагон отводился под лошадей. Дмитрию нужен был эшелон, который хоть несколько секунд, но простоял бы на станции. Проходящие сквозняком никак ему не подходили: спрыгнуть с мостика на пролетающий с бешеной скоростью вагон — значит пойти на самоубийство. Перед тем как спуститься вниз, достал из сумки все рубашки Ганса и напялил их на себя.

Наступили сумерки, пока он, потея от жары, дождался такого эшелона. Поезд медленно вытягивался с вокзала, и Дмитрий, разглядев, что это эшелон, перебежал на другую сторону моста. Перелез через перила и встал как раз посередине пути.

Кто-то шел по мосту и заметил странные действия офицера. Остановился, раскрыв рот от удивления. Что задумал этот военный? Любопытствующий быстро получил ответ, когда увидел, как офицер кинул вниз сумку и почти сразу же прыгнул вслед. Упал вперед по ходу поезда и распластался всем телом на крыше, широко раскинув руки.

Побежать в полицию? А если человек отстал от эшелона? А если это тренировка для офицера из каких-либо войск специального назначения? Он слышал о таких. А если это русский шпион? Ну и что?

Что он может сделать целому эшелону? Домой пора, жена ждет — вот ей он все и расскажет.

Первым делом Бекешев подтянул к себе чуть было не свалившуюся с крыши сумку, с которой был связан веревкой. Лежа ничком, даже не думал сесть, поздравлял себя с предусморительностью: ветер все равно доставал его, но без рубашек Ганса он бы закоченел. Надо ждать, пока поезд выберется из города. Кстати, тогда совсем стемнеет, и можно будет без опаски заняться своим устройством — Дмитрий совсем не собирался проводить ночь на крыше.

Когда поезд выскочил из города, он решил, что пора приступать к исполнению своего плана. Привязал «кошку» к веревке и пополз вперед, чтобы поравняться с небольшим окошком в стенке вагона. Закинул «кошку» с таким расчетом, чтобы она зацепилась за раму этого окошка. Уже со второго раза ему это удалось. Дмитрий несколько раз потянул веревку на себя — все было в порядке: «кошка» свое дело сделала — намертво вцепилась в раму. Он привязал веревку к своему телу и вытащил из сумки моток медной проволоки. Отмотал часть и переломил. Загнул кончик так, чтобы образовалась петля.

Теперь можно приступить к главному. Бекешев пополз к краю вагона, как можно крепче прижимаясь к крыше. Веревка-то выдержит, если он начнет соскальзывать вниз, но лучше не рисковать. Распластавшись поперек вагона, он посмотрел вниз: так и есть — щеколда закрыта, но замка на ней нет. Дмитрий спустил крючок вниз, и ему достаточно быстро удалось поддеть щеколду. Рванул ее вверх, и примитивное устройство легко поддалось — дверь была открыта. Но не стронулась с места! Дмитрий даже взмок от ощущения неудачи — неужели еще что-то держит проклятую дверь? И тут до него дошло, что поезд продолжает равномерно набирать скорость, и потому дверь будет приклеена к своему месту. Надо ждать и не упустить момент, когда поезд начнет притормаживать. Рано или поздно это случится. А пока надо подтянуть сумку и быть готовым в любую минуту. На мгновение он потерял бдительность, и веревка, врезавшись в его торс, напомнила ему, где он находится. Дмитрий стал неотрывно смотреть вниз.

Дверь поползла, открывая темную внутренность вагона, а он даже не успел ощутить изменение характера движения. Но времени на удивление не было. Бросил внутрь сумку и отвязался от веревки — теперь она только обуза. Перевернулся на живот и начал сползать вниз. Почти слетел с крыши, но уцепился пальцами за паз, по которому двигалась дверь. А она уже стала закрываться, и промедление даже на доли секунды было смерти подобно. Бекешев выбросил вперед ноги и влетел внутрь!