— Да. Он обречен. Его миссия окончена, — ответил мужчина— Но мы, его ученики, останемся верными ему навсегда Они не могут всех нас убить. — Его глаза светились воодушевлением.

— Присоединяйтесь к нам, — предложил Иисус. — Мы тоже почитаем Иоанна.

— Нет, — прозвучало после недолгого размышления. — Нет. Мы не пойдем ни за кем, кроме Иоанна. Ведь будь твое учение точно таким же, как и у него, ты бы его не оставил.

— Верно, — согласился Иисус. — Иоанн объявлял, что Царствие Божие грядет. А я возвещаю, что оно уже здесь.

Ученик Крестителя невесело рассмеялся.

— Ну да. Уже здесь. Непонятно только, почему Антипа сумел бросить Иоанна в темницу!

— Антипа имеет лишь ту власть, которая дана ему свыше. Но власть эта уже на исходе. Знаки того, что Царствие наступило, видны повсюду. Например, люди, которых я смог исцелить…

— Исцеления — это, конечно, благо, но они не означают, что Царствие уже здесь, — упрямо возразил северянин.

— Я не думаю, что Иоанн согласился бы с тобой, — сказал Иисус.

— Что ж, мы же не можем спросить его, — С тяжелым вздохом ученик Крестителя отвернулся и направился к своим товарищам.

Иисус не стал удерживать его и нашел место для ночлега по другую сторону деревни.

Андрей с Филиппом пошли в маленькую деревушку купить какой-нибудь еды и вернулись с чечевицей, небольшим количеством сушеной баранины и несколькими свежими луковицами. Чтобы этого хватило на всех, решили сварить похлебку. Мария подошла к Иисусу, как только они расположились на стоянке.

— Выходит, это правда, — сказала она ему. — Мой сон. Насчет Иоанна и темницы.

— Да, — отозвался он. — Я так тебе и сказал.

— Лучше бы этого не было.

— Я опечален тем, что это оказалось правдой. Но ты должна быть благодарна, что твои видения, очищенные теперь от Сатаны, позволяют Господу говорить с тобой. Он поведает тебе то, что захочет, чтобы другие узнали Его через тебя.

— Но я терпеть не могу видения! Попроси Бога избавить меня от такого дара!

— Господь решил, что ты не будешь обыкновенной женщиной, Мария из Магдалы. — Иисус улыбнулся. — Положись на Его высшую мудрость. Он наделяет тебя даром не для тебя самой, но чтобы помогать другим. Прими же этот дар с благодарностью!

После обеда и молитвы Иисус предложил спутникам посидеть тихо и поразмышлять. Они закрыли глаза и замерли, ощущая угасание дня в закатном щебете птиц и поднимавшемся ветре.

— Друзья, — произнес после долгого молчания Иисус, — я хотел, чтобы перед началом нашей истинной миссии мы удалились от людей и провели некоторое время в этом глухом северном краю. Но теперь, когда Иоанн в темнице, для меня стало очевидным, что мы должны вернуться. Глас вопиющий, голос пророка не должен умолкать ни на миг. Если заставили замолчать его, значит, должен заговорить я, и заговорить еще громче. Завтра мы должны отправиться обратно, во владения Ирода Антипы. Нам нельзя бояться.

Ученики сидели тихо, склонив головы.

— Нас призывают в мир людей, — добавил Иисус. — Горы хороши для отдыха, для возвышенных раздумий, но не для постоянного жительства.

Лежа рядом с Марией в ту ночь, Иоанна прошептала:

— Я не хочу туда возвращаться. Я хочу оставить прошлое позади, отправиться куда-нибудь подальше.

Да, все связанное с двором Ирода Антипы воспринималось ею особенно болезненно.

-, Хорошо бы отправиться в чужие края и начать жизнь с чистого листа, без всяких воспоминаний, — согласилась Мария. — По-настоящему начать заново.

Но едва произнеся это, она поняла, что Иисус такую мысль не одобрил бы. Он сказал бы, что, раз тебя коснулось Царствие Божие, события прошлого все равно теряют над тобой власть.

Мария умаялась за день и была уверена, что уж в эту ночь будет спать хорошо. Вокруг царили мрак и прохлада, тепло костра и спокойствие гор согревали душу. И поначалу сон пришел легко. Мария, убаюканная окружающей безмятежностью и телесной усталостью, провалилась в беспамятство, но посреди ночи ее снова посетило видение. Столь же отчетливое, как и в случае с Иоанном Крестителем, но еще более пугающее.

Она увидела избитого и искалеченного Иоиля. Он лежал в постели. Его грудь покрывала вымокшая от крови повязка, и он слабо шевелил рукой, призывая кого-то, находившегося в комнате. Рука тоже была перевязана: кисть высовывалась из повязки, словно плавник.

— Помогите мне, — шептал он. — Я этого не вынесу!

Кто-то хлопотал над ним, вытирал лоб, поправлял подушку. Мария взмолилась о том, чтобы ей открылась более широкая картина, и ее желание исполнилось.

Человеком, склонившимся над Иоилем, оказался Илий. Рядом с ним, горестно обнимая друг друга, стояли мать и отец Иоиля. Ее мать, Зебида, держала на руках Элишебу.

Иоиль лежал на смертном ложе! Иоиль, такой молодой и здоровый! Что с ним случилось?

Мария села, и сон тут же истаял, видение пропало. Сердце ее неистово колотилось. Она ахнула и схватилась рукой за горло. Все вокруг нее мирно спали под яркими далекими звездами, светившими с ясного неба.

Это просто сон или все же видение? Если видение, она должна узнать больше!

Несколько долгих мгновений ничего не происходило, но потом образы вернулись. Иоиль в храме, входит во внутренние дворы. Иоиль и группа его спутников-галилеян приближаются к возвышениям, откуда уже виден массивный каменный алтарь, забрызганный кровью жертвенных животных. Неожиданно на них с криками бросаются солдаты. Римляне. Летят стрелы. Людей охватывает паника, они мечутся, не зная, куда бежать. Одни спасаются, другие падают на землю. Слышатся вопли раненых, крики солдат Пилата. Люди бросаются к выходу, оставляя позади мертвых и раненых. Огромная толпа, вливавшаяся во двор, сталкивается с бегущими и пытается повернуть. В воротах затор, давка, и тут подоспевшие солдаты Пилата начинают разить всех подряд, всех, кто подвернется под руку. Иоиль получает удар дубинкой по голове, потом в живот, потом по ногам — они почти перебиты. Он падает.

Появилось еще одно видение: груда раненых, мертвых и умирающих людей, ужасная, шевелящаяся гора истекающей кровью плоти во дворе храма. Солдаты приходят с носилками и выносят пострадавших за пределы храма, чтобы внешние ворота можно было закрыть на ночь. Раненые и умершие лежат вперемешку, сваленные сразу за воротами. Если это кого-то и волнует, то только не Пилата.

Помощь приходит не сразу: какие-то галилеяне доставляют искалеченного Иоиля домой, но путь был долгим, раны — тяжкими, а лечение началось поздно. Теперь он лежит в затемненной комнате и умирает.

Иоиль! Нет, этого не может быть. Никогда раньше он вообще не ходил в Иерусалим. Не мог же Господь поступить так жестоко и покарать хорошего человека мучительной смертью за попытку исполнить свой долг верующего и посетить храм.

Но как ни пыталась успокоить себя Мария, ничего не получалось — слишком уж отчетливым было видение. Нет, это не сон, это страшная правда, Она должна вернуться. И не одна, а с Иисусом. Иисус спасет его.

«Для Иисуса нет ничего невозможного, он способен исцелить любые раны» — твердила себе Мария, чтобы унять тревогу.

Эта ночь никак не кончалась. Темно-синее, усыпанное звездами небо казалось безобразным, ибо упорно не желало являть признаков долгожданной зари. Едва же забрезжил рассвет, Мария вскочила со своего ложа и, увидев Иисуса, шедшего в утренней сумраке вдоль обрыва, устремилась к нему и схватила за руку. Она не могла больше ждать.

— Иисус! — зачастила она. — Мне было явлено еще одно видение. Ужасное! Помнишь, Иуда рассказывал нам о паломниках из Галилеи, на которых в храме напали солдаты Пилата? Так вот среди них был мой муж. Он получил тяжкие раны и сейчас лежит при смерти. Мы должны пойти к нему в Магдалу, ты должен спасти его!

К ее удивлению, Иисус покачал головой.

— Я должен спасти его? Почему? Ты сама можешь пойти а нему, ты можешь помолиться о нем. Господь послушает тебя.