— Лина, я же тебе говорил, сегодня будет не совсем обычный ужин. — Ским нахмурился, но говорил с Линой не резко. Скорее, пытался ее успокоить. — Давай вместе пообедаем. Ну или позавтракаем! Завтра.

— Ским, а если ужин особенный, не должна ли твоя супруга присутствовать рядом? — Она попросту пропустила все сказанное мимо ушей.

— Лина, это не то, что ты думаешь! — Ах, лучше бы он этого не говорил! Лина задышала чаще, сглотнула, как сглатывают слезы, переступила с ноги на ногу, будто собиралась убежать.

— А что это тогда? — В ее голосе слышался вызов. И боль.

Ским закрыл лицо ладонями, шумно выдохнул, выругался.

— Лина, возможно, это будет небезопасно для тебя!

— Ужин с ведьмой?

— С двумя…

— Ах, с двумя! — Лина уже совсем не понимала, что говорила. Ским глухо выругался.

— Хорошо, если для тебя это так важно, можешь приходить.

— Ну да, — кнесса криво улыбнулась, — где две, там пусть и три!

— Да о чем ты? — Он еле сдерживался, чтобы не перейти на крик. Выдохнул, взял ее руки в свои.

— Это твой дом, и ты готовишь этот ужин. Разве я имею право тебя приглашать или не приглашать? Но пожалуйста, — Ским сделал паузу, будто подбирая слова, — не встревай в разговор.

Лина отдернула руки, будто обожглась, и, задыхаясь, убежала в библиотеку.

***

Платью в этот вечер она уделила внимания ничуть не меньше, чем мясу. Даже, наверное, больше. Мясо-то что: порезал, обжарил, соусом залил и в духовку на час. Тут рука у Лины была набита. Немного сложно оказалось с травами, что вручил ей Синт. Она попробовала их на вкус. С ее точки зрения, они были попросту несовместимы. В букете было пять или шесть веток. Одна была горькая, одна кислая, еще две напоминали мяту, остальные… как трава. Сначала Лина хотела бахнуть побольше перца и чеснока, чтобы попросту забить все эти несовместимые вкусы. Она даже натерла уже мясо, когда ее взгляд упал на темный глиняный горшок, который притащил Синт. Он разболтал его содержимое с горячей водой, и оттуда доносился очень интересный аромат.

— А ну-ка дай!

— Эй, — парнишка попытался спрятать свое лакомство, — чего это ты?

— Дай, говорю!

— Я его не стащил! Это мое!

— Да отдам я тебе твое! Дай попробовать!

Синт недоверчиво протянул Лине горшок. В нем плавали ягоды. Вкус у них оказался яркий, как у терна или голубики! Сладкий, немного с кислинкой, чуть вяжущий на языке.

— А кто тебе это дал?

Синта насупился.

— А, — догадалась Лина, — понятно. Так. Дуй к ним и притащи мне этих ягод. Минимум горшок. Срочно!

— Где она тебе их возьмет? Она последнюю банку мне всучила!

— Ну, значит, найди у деревенских такое же! Лучше так же, в патоке. Но хоть и просто ягод. Только принеси, миленький!

Горсинт тяжело вздохнул, отодвинул свое лакомство и направился в деревню.

— Быстрее! — рявкнула Лина. И, подумав, добавила: — Пожалуйста…

***

Острота перца прекрасно сочеталась с кислинкой трав и сладостью ягод. Все, что Скиму было надо, Лина в соусе использовала. Патока удивительным образом размягчила мясо, и оно получилось нежное, просто тающее на языке. Те травы, которые имели мятный вкус, Лина покрошила и добавила в соус не проваривая. Аромат в кухне стоял непередаваемый. Туда то и дело заглядывали все маги по совершенно надуманным причинам. В конце концов, Лина поставила котелок томиться, а сама решила, что настало время привести себя в порядок.

Из деревни ей прислали два наряда. Оба мастерицы считали повседневными. Но один был темным, а второй — светлым. Конечно, работая на кухне, Лина носила темное платье. Ей, если честно, и его было жалко, но в свое дорожное она уже не влезала, несмотря ни на какие завязки.

Светлое платье было скроено из ткани двух видов — по центру нежно-молочное тонкое полотно, обрамленное, будто халатом, светло-рыжей, почти персиковой шерстяной тканью. Мастерицы постарались на славу — платье сидело как влитое, отлично маскируя складками пока еще не очень объемный Линин живот. К этому платью очень хотелось надеть колье, браслеты… Лина покосилась на один из уцелевших женских портретов — то ли бабка, то ли тетка Скима, — вспомнила расфуфыренную ведьмочку и тяжело вздохнула. Распустила убранные в пучок волосы. Потом подвязала их лентой. Снова распустила, собрала на макушке. Без шпилек и резинок ничего не держалось. Лина отшвырнула от себя расческу! Да что же это такое! Это ей в этом мире всему учиться и учиться! Ничего не выходит. Она достала из седельной сумки глубоко спрятанную кталь. Ну что ж. Значит, так! Сегодня она будет с распущенными волосами. В конце концов, она тут кнесса или кто? Повыше задрать подбородок и гордо смотреть на этих ведьм. Как там говорил Волгин? «Вы им не ровня!»

***

Ужинали в большой столовой. Зал из светлого камня, ничем не примечательный днем, при свете кристаллов казался припорошенным золотой пылью. Уходившие ввысь стены блестели и переливались, причудливо отражая свечение синих и розоватых камней.

Теперь Лина поняла, почему тут нет гобеленов — только начищенные до блеска доспехи и зеркала.

В противовес воздушным мерцающим стенам посреди зала стоял темный деревянный стол. Лине казалось, что его принесли откуда-то с задворок. Здесь было место чему-то резному, изысканному. Но выбирать не приходилось — мебели в замке уцелело совсем мало. Скатерти не было, по центру расстелили тонкую полотняную дорожку, что принес кто-то из деревенских. Посуда так же была собрана по разным домам. Единственным украшением помимо световых кристаллов были два почти одинаковых букета, разместившихся на разных краях стола и призванные не столько украсить его, сколько замаскировать скудность сервировки. Лина огляделась и с горькой усмешкой подумала, что она в своем простом платье тут гораздо уместнее, чем наряженная и украшенная ведьма.

Ужинали вчетвером. Ским помог сесть сначала своей супруге, потом каждой из дам. Лина чуть нахмурилась, замешкалась. Она была уверена, что тут будет кто-то еще, но не было даже Парта. Кнесса недоуменно посмотрела на мужа — тот не удостоил ее взглядом. Казалось, он был всецело поглощен своими гостьями.

— Какой потрясающий аромат, — та, что назвала себя Айной, изящно покрутила носом, — ваш повар просто волшебник!

Она послала Скиму очаровательнейшую из улыбок. Тот же остался серьезным:

— Вы прекрасно знаете, что мы живем очень просто. У нас нет повара, готовит моя жена. Вы можете лично выразить ей свое восхищение. — Он указал рукой на Лину. Она отчего-то смутилась и покраснела.

Ведьма обернулась, посмотрела на просто одетую кнессу и изобразила что-то вроде улыбки или ужимки. Очаровывать Лину не входило в планы колдуньи.

Дея кивком поблагодарила Скима за предложенное ей жаркое, украдкой послала Лине улыбающийся взгляд и молча склонилась над тарелкой. Разлили вино. Лина обратила внимание, что обе ведьмы медлят. Ни одна не начинала есть. Дея так вообще напряженно принюхивалась. Ским, не обращая на это внимания, отрезал себе большой кусок и отправил в рот. Ведьмы не могли не последовать его примеру. Дея съела крохотный ломтик. Айна, натянуто улыбаясь, тоже принялась жевать.

Лине казалось, что надо бы завести какой-то светский разговор, но она хорошо помнила просьбу Скима не встревать. А он молчал. Молчал и вглядывался в жующих ведьм.

— Потрясающе вкусно! — Айна снова повернулась к Лине. — Скажите, откуда рецепт?

— Из другого мира, — просто отозвалась кнесса.

Айна удивленно вскинула бровь, а Дея оторвала взгляд от тарелки и ошарашенно посмотрела на Лину. Впрочем, поймать взгляд незаметной колдуньи Лина не успела — та снова принялась внимательно разглядывать еду. Ским по-прежнему молчал. «Действительно, необычный ужин», — подумала про себя Лина. Она-то была уверена, что тут будут заигрывания, пассы и реверансы. Не к месту ей вспомнилась фраза, что тут может быть небезопасно. Она нахмурилась, посмотрела на мужа, но тот лишь внимательно наблюдал за тем, как ведьмы едят.