В конце рабочего дня мы все же нашли его дома. По словам жены, он якобы заболел и даже не мог подойти к телефону. Так он уклонился от принятия решения, симулируя болезнь.

Начальнику особого отдела полковнику Мануйлову пришлось самостоятельно, с отступлением от всех правил, принимать решение. Я подписывал с ним эти документы как «представитель управления», не имея на это должностных полномочий, выступая, по существу, как свидетель неисполнения одним из руководителей управления прямых служебных обязанностей.

Преступные намерения «Инженера» были задокументированны. Интересно его поведение в ходе следствия. Он правильно оценил свое положение и понял, что только искреннее признание вины может смягчить его участь. Однако в ходе следствия по делу возникли осложнения. Так, один из представителей военной прокуратуры, видя необычность ситуации, когда военная контрразведка упредила планы преступника и однозначно доказала его намерение изменить Родине, вдруг заподозрил здесь «провокацию КГБ».

Рукописное заявление обвиняемого о предоставлении убежища на Западе он почему-то поставил под сомнение, сомневаясь в авторстве «Инженера». Сам обвиняемый, однако, не подыграл заявлению военного прокурора. Более того, он сделал на суде новое, усугубляющее его вину заявление. «Инженер» сказал, что хочет быть полностью искренним перед правосудием. Он неожиданно заявил, что уже давно вынашивал планы бегства с Родины. Проживая на Украине, он хотел уйти на Запад через границу. Для реализации своих планов, он купил пистолет ТТ, чтобы прорываться, если придется, с боем. Однако, изучив в двух приграничных областях режим охраны границы, он понял, что живым ему не удастся уйти. Для реализации плана подготовки перехода на Запад он выбрал другой способ и решил выехать на работу в войска в ГДР, здесь освоиться с обстановкой, изучить немецкий язык и связаться с иностранцами. А с их помощью попытаться изменить Родине. Здесь же он принял решение просить экономического, а не политического убежища. В подтверждение правдивости своих показаний он указал тайник на Украине, где у него на даче хранится пистолет ТТ и карты одного приграничного района Украины.

Судебные заседания были прерваны. Проверкой на Украине все показания полностью подтвердились, что свидетельствовало о раскаянии «Инженера». Представитель военной прокуратуры, заподозривший в деле «провокацию КГБ», был заменен на процессе.

«Инженер» также заявил, что в случае побега он не хотел заниматься на Западе политической деятельностью, наносящей ущерб СССР, а только думал улучшить свое материальное положение.

С учетом полного раскаяния в своих преступных намерениях «Инженер» был приговорен к минимальному сроку уголовного наказания.

В ходе расследования дела «Инженера» также было выяснено, что сразу после окончания войны он служил в Берлине, два месяца проживал в районе Тиргартена, которое в настоящее время относится к Западному Берлину. Неоднократно бывал в то время на черном рынке, возникшем в городе сразу с приходом американцев. Знал склады, где американцы прятали и перепродавали ворованные в частях продукты и снаряжение. Здесь он и получил первичное представление о западном образе жизни, богатом и разгульном.

Знание именно таких деталей агентом «Артуром» убедило «Инженера» в том, что он действительно имеет дело с жителем Западного Берлина, и по этой причине он доверил ему передачу своего обращения к американским властям.

Данную деталь своей биографии «Инженер» скрывал, и она не была известна особому отделу и мне, поэтому явилась для нас неожиданностью в ходе его проверки и произвела сильное впечатление на нашего агента.

Осенняя ярмарка 1958 года в Лейпциге оказалась для меня насыщенной оперативно значимыми событиями.

Мы сидели в кабинете начальника особого отдела, работали над проблемами документации по делу «Инженера», когда в кабинет вошел дежурный по военной комендатуре города в сопровождении двух немцев (особый отдел размещался в одном здании с военной комендатурой). Дежурный доложил, что к ним за помощью обратились два работника криминальной полиции г. Лейпцига. Речь идет о каком-то крупном преступлении, предположительно с участием советских военнослужащих. А поскольку это входит в компетенцию особого отдела, то он и привел полицейских к нам для согласования дела, да к тому же для уточнения деталей по существу просьбы полицейских — у них нет сейчас переводчика.

В беседе, состоявшейся с полицейскими, один из которых представился начальником криминальной полиции города Лейпцига, а другой оказался криминалистом, обслуживающим ювелирные магазины Лейпцига, выяснилось следующее.

Они ведут разработку крупной международной банды, занимающейся контрабандой бриллиантов. Полиция надежно внедрилась в эту группировку и выяснила, что основным поставщиком бриллиантов в Лейпциг является группа советских военнослужащих, доставляющих украшения в ГДР самолетом. Сбыт идет через центральный ювелирный магазин города. Завтра ожидается прибытие очередной большой партии, и полиция намерена задержать на месте преступления поставщиков контрабанды. У них имелся хорошо составленный словесный портрет курьера. Но поскольку это, предположительно, советский гражданин и, возможно, военнослужащий, то они обратились за санкцией к начальнику окружного управления полиции. Последний потребовал согласовать этот вопрос с Берлином. Процедура согласования длительная, времени для нее уже нет, так как, по оперативной информации, приезд поставщика с бриллиантами ожидается уже завтра. Чтобы не пропустить оперативно выгодный момент, они решили согласовать этот вопрос на месте и обратились в комендатуру за помощью.

В беседе с криминалистами о степени достоверности их информации и после ознакомления со словесным портретом поставщика-курьера, мы убедились в том, что их информация заслуживала доверия.

Судя по описанию внешности преступника и других косвенных данных о нем (периодические приезды в ГСВГ на соревнования на военном самолете), мы предположили, что здесь очевидно идет речь о военных спортсменах.

Мы одобрили планы собеседников из полиции на решительные действия при задержании преступника. Договорились, что при необходимости и по их сигналу им окажет помощь советский военный патруль, который будет соответственно проинструктирован и получит все необходимые указания для содействия им при задержании. Кстати, на деле этого не потребовалось. Видя решительность полиции, преступник предпочел не сопротивляться.

В этот день вечером я уехал в Берлин, так как свое задание, по которому был в командировке, выполнил успешно и полностью.

Позже от начальника особого отдела узнал, что в центральном ювелирном магазине Лейпцига криминальной полицией был задержан с поличным известный спортсмен-баскетболист сборной клуба ЦСКА. Выяснилось, что группа армейских спортсменов, используя военный самолет одного из маршалов, регулярно проводила крупные контрабандные операции в ГДР, так как военные самолеты не досматривались таможней.

Вся эта группа преступников-спортсменов предстала перед судом и понесла заслуженное наказание.

Весной 1959 года вместе с начальником отделения А. А. Чудиновым мне пришлось участвовать в другом ответственном мероприятии. Оно было связано с экстренной реализацией разработки особого отдела КГБ дивизии ПВО, которая дислоцировалась в Карл-Маркс-Штадте, на юге ГДР, на границах с Чехословакией и Польшей.

На совещании по этому вопросу, проводившимся вторым отделом Управления особых отделов КГБ, где эта разработка была на контроле, выяснились неизвестные мне ранее детали особой значимости железнодорожного узла в Карл-Маркс-Штадте для всей группы советских войск.

Объектом разработки были граждане ГДР, супружеская чета Шольц. Глава семьи Пауль работал в городе мастером на заводе счетных машин, передовом по тому времени предприятии республики. Его жена Клара Шольц являлась секретарем директора кустовой железной дороги округа Карл-Маркс-Штадт. Оказалось, что в планах Штаба Группы советских войск в Германии этому железнодорожному узлу отводилась особая роль.