- Она пыталась соблазнить. Её взгляд, поведение... Она вела розой по моему лицу нежно, ожидая тёплого ответа, но что было потом... Как выброшено из памяти, - мотал головой Алекс, глядя в стол.

Он напряг скулы, выдержал паузу, пытаясь найти в себе силы признать поражение, и добавил:

- Я проснулся в её постели. Очень надеюсь, что не предал Кэт, нас,... нашу любовь...

- Вы были одеты?

- Нет, в том-то и дело, - выдохнул Алекс. - Я ни словом не обмолвился. Сразу оделся и хотел уйти. Покинул спальню, а в лавке уже была Кэтрин. Слов и не нужно было. Она уехала.

- Понятно. Она приехала сюда, - кивал Блэкстон. - Но простите, - вдруг сдвинул он брови в размышлении. - А почему цветы в замке и у дочери стекольщика имели один аромат и цвет?

- Это отвратительный,... сладкий до ужаса запах, - поправил Алекс. - Не знаю, почему.

- Они может были куплены в том же месте?

- Куплены?! Наши розы в замке только из нашей оранжереи и не продаются, но у них иной аромат. Я был уверен, что наши розы кто-то опрыскал каким зельем, - смотрел поражённый Алекс и стал что-то понимать. - Но как эти розы,... наши розы,... вдруг оказались у стекольщика?

- Думаю, дальше выяснять всё будет легче, - слегка улыбнулся, ощущая приближение победы над данной интригой, Блэкстон.

- Вы не хуже наших придворных сыщиков, - опять усмехнулся Алекс, но видно было, что теперь с восхищением.

- Просто многое можно выяснить через беседу. Почему бы Вам не обратиться за помощью к ним, к сыщикам? Вполне вероятно, здесь кроется ещё что-то. Генрих, увы, в отъезде с матушкой-королевой, а вот его брат Густав не откажет.

- Да, Вы правы, - вздохнул Алекс. - Но я так не хочу видеть эту девицу... Допрашивать, выяснять.

- Поручите это Густаву. Ваше присутствие в подобных делах не обязательно.

- Крис уже сказал, что пошлёт за стекольщиком и его дочерью, - поднялся Алекс. - Разрешите поблагодарить. Я немедленно постараюсь всё выяснить.

- Удачи Вам, - поднялся следом его собеседник.

Он верил в то, что Алексу удастся всё же сберечь своё счастье и доказать невиновность перед любимой. Алекс верил теперь в то же самое. Теперь, после данной беседы, он был вдохновлён действовать, а любимую не отпускать...

- Хрусталь и стекло, - прошептал себе под нос Блэкстон, когда Алекс ушёл из кабинета и дверь закрылась.

Он открыл ящик стола, достал оттуда конверт и раскрыл перед глазами письмо. Он потряс его в руках, снова прочитал и взглянул на закрытую дверь. Лишь раздавшийся в дверь стук заставил убрать всё обратно в ящик.

Вошедшая с Кэтрин молодая королева остановилась посреди кабинета. Блэкстон не замедлил поцеловать в знак приветствия её руку, потом руку Кэтрин и выпрямился.

- Я просила Вас, Уильям, - взволнованно говорила королева. - Помогите же им. Мы, как с Вами договаривались, подслушивали случившуюся с Алексом беседу, - кивнула она на другую дверь, за которой находился ещё кабинет.

- И все пытаются меня переубедить, - с гордой ухмылкой добавила сама Кэтрин, кутаясь в тепло шубки. - Я должна вернуться в замок за сыном.

- Я помог, как смог, - развёл руками Блэкстон и незаметно для опустившей взгляд Кэтрин осторожно кивнул королеве.

Та всё поняла и оставила их наедине. Она не успела закрыть за собой дверь, как заметила скрывшегося в соседнем кабинете Алекса.

- Как раньше, - хихикнула она, став более довольной, и облегчённо вздохнула.

Сложив руки в мольбе, она подняла взгляд к потолку и прошептала:

- Пусть следят друг за другом, пусть не расстанутся никогда...

Алекс, действительно, прошёл туда, чтобы проследить за Кэтрин и подслушать её беседу с Блэкстоном. Он встал к двери между кабинетами и прислушался...

- Мне претит бороться за мужчину, - донёсся голос строгой Кэтрин. - И соперниц ни видеть не хочу, ни говорить с ними! Легче отказать себе в счастье, чем мучиться вот так всю жизнь. Они же не сдадутся! Они так и будут добиваться своего! Таков век, таковы нравы и воспитание высшего света здесь и сейчас. Я воспитана иначе! Вы знаете, что я появилась во дворце совершенно против своего желания

.

- Да, - подтвердил Блэкстон. - Вас заставили стать фрейлиной и жить иначе, чем привыкли. Только перемена в жизни может привести как раз к счастью. Людям свойственно бояться перемен и бояться верить в свои силы... В Вашем случае...

* - роман «Венецианские страсти», Татьяна Ренсинк

- Вы говорите со мной, как отец, - удивилась Кэтрин и тут же поправила. - Вернее,... так бы наверное говорил со мной отец.

Кэтрин отвернулась лицом к окну и замолчала. Её грусть и растерянность в чувствах Блэкстон опять заметил. Он стоял на месте, с жалостью наблюдая за нею и лишь вздохнул.

- Вы с ним наверное одного возраста... Я его плохо помню, но помню, что он безумно любил меня и мою матушку. Брата моего тоже любил, но брат был тогда ещё совсем малыш. Я не помню его на руках отца. Отец рано погиб.

Кэтрин замолчала. Стало очень тихо. Слышно было лишь щебетание птиц за окном и шорох лёгкого ветра среди голых веток деревьев заснеженного парка...

- Я знаю, - не выдержав затянувшуюся паузу, сказал Блэкстон.

- Вы знали моих родителей? - оглянулась Кэтрин с вопросом.

- Увы, - улыбнулся он с сожалением. - Я в то время служил в Англии, учился делу у моего дяди. Но я слышал их историю. Говорят, Вы с братом похожи на родителей.

- Да, - с грустью улыбнулась Кэтрин. - В архивном зале хранятся их портреты. Есть схожесть. Даже, говорят, у меня характер матушкин. Но я не могу ничего изменить.

- Вы воспитывались не среди дам высшего света, - улыбнулся с поддержкой Блэкстон. - Ваша няня заботилась о Вас. Вы знаете, что значит по-настоящему любить и быть верной этим чувствам.

- Почему же в высшем свете принята иная любовь? - не понимала Кэтрин. - Почему все эти интриги, зачем?

- Как знать, - вздохнул снова Блэкстон и пояснил. - Видите ли, так принято. Если нет фаворитов или фавориток, в свете смотрят иначе, не как на своего. И потом, зависти много к тем, у кого судьба более благосклонная... Не подумайте, что таких, как Вы, нет. С такими же чувствами и желаниями... Оглянитесь. Достаточно пар, женившихся по любви, хранящих друг другу верность. И у них интриги, и им завидуют и пытаются разрушить счастье. Я нагляделся уже за свой век, поверьте.

- Верю, - усмехнулась Кэтрин. - Но я-то устала.

Она снова повернулась к окну и замолчала. Снова была полна сомнениями и болью в душе. Блэкстон выдержал паузу. Он жалел и её, и Алекса. Понимал их состояние...

- Быть верным должно приносить удовольствие. Тогда это настоящая любовь, - сказал он. - Повторюсь, ведь раньше я Вам это как-то говорил... Спрашивал... Вы сможете жить без него? Сможете видеть его в стороне, не прикоснуться, не ощущать его объятий, поцелуев...?

- Нет, - прослезилась она, но изо всех сил уговаривала себя внутри не разрыдаться.

Резко повернувшись, она вобрала с воздухом решительности и сказала: