Высокий, статный, мускулистый. Имя его было Грегор, но все по привычке так и звали по его корсарской кличке. Он предстал в строгой аккуратной одежде и треуголке. Всегда для суши одевался опрятно и по последней моде. В его взгляде, в таких же больших и выразительных глазах можно было заметить явную схожесть с Алексом и сказать, что они братья. Вантала пристально смотрел на остановившихся перед ним. Он помнил их лица, но кем приходились — забыл.

Уильям тут же представился и пригласил Ванталу пройти, пока король тем временем спешил вновь навестить друга. Алекс уже не лежал в постели. Новость о том, что поймали убийцу Кэтрин, заставила его найти в себе силы поесть и подняться.

- Чист, почти полон сил, - развёл руками счастливый за друга Крис, когда вошёл к нему в комнату и увидел, как тот, ещё не совсем окрепший, стоял у постели и застёгивал на себе рубаху.

- Где подлец? - сразу раздался хриплый, давно не звучавший голос Алекса.

- Дай время. Ванталу ждём, и станет многое ясно. Тот подлец был не один. Он является моряком с корабля твоего брата, - пояснил Крис.

- Ваше Величество, - раздался позади тихий голос слуги. - Густав и Уильям Блэкстон просят принять.

- Что? - удивился оглянувшийся Крис. - Они же уехали!

Но, понимая, что происходит важное, он тут же сорвался с места и ушёл вместе со слугой. Не менее удивлённый Алекс смотрел им вслед, пока не исчезли из вида. Решив пока переждать со своими действиями, он отправился к детской комнате, где, как знал, и были пока его сын и недавно родившаяся дочь.

Дверь комнаты была наполовину открытой. Много света и тепла чувствовалось вокруг. Остановившись на пороге, Алекс смотрел, как Клара укачивала на руках малышку, как мило улыбалась ей и что-то шептала. Облокотившись на дверь, Алекс оставался незамеченным.

В душе его была война тоски, война с настоящим и прошлым, которого не вернуть... С тем прошлым, которое отняло любимую, в котором хочется тоже пропасть навсегда, чтобы больше не существовать и не видеть никакой иной женщины возле себя или детей. Именно иной женщины Алекс не хотел.

Он смотрел на Клару и знал, что она до сих пор испытывает к нему тёплые чувства. Догадывался о том. Чувствовал. Иначе бы она не была сейчас здесь.

- Алекс? - когда положила малышку обратно в люльку, счастливая видеть его на пороге улыбнулась Клара.

Она снова оглянулась на уже спящую его дочь, потом взглянула на давно спящего в кроватке рядом его сына и опять ласково улыбнулась Алексу. Подойдя ближе, Клара положила руки ему на плечи:

- Мне больно тоже. Поверь... Особенно за детей. Они милые такие. Очень похожи на тебя. И знаешь, даже наши судьбы с тобой похожи, - прослезилась она, а говорила всё взволнованнее. - Я тоже по воле судьбы теперь вдова. Муж случайно погиб две недели назад на охоте.

Алекс смотрел в её глаза и молчал. Он прошёл дальше в комнату, остановился перед спящими детьми, но ничего не говорил. Клара встала рядом. Она снова положила руки ему на плечи, заставив повернуться к себе лицом, и стала гладить его щеку, по которой потекла вырвавшаяся, как бы хозяин ни сдерживался, слеза.

- Я не любила его никогда. Ты знаешь, вышла за него лишь бы забыть тебя и позволить тебе быть счастливым с Кэтрин, - продолжила говорить с волнением Клара. - Не скорблю по нему, но скорблю по твоей судьбе... Я люблю тебя, - прошептала чувственно последние три слова она, медленно приближаясь к губам.

- Не надо, - прошептал Алекс. - Я принадлежу Кэтрин навечно.

Но Клара всё же коснулась его губ своими, уже стала дарить осторожные поцелуи, как прибывшие в комнату заставили обоих оглянуться:

- О, простите, - с удивлением сказал Крис, застав их.

Он замолчал, отошёл в сторону, а следом медленно показался на пороге... Вантала... Он так же замер, понимая происходящее, а Алекс повернулся с удивлением и молчал. То, что прозвучало дальше из уст явившегося брата, повергло и его, и стоящую рядом с надеждами на сбыточность своих мечтаний Клару в шок.

-Кэтрин жива, - сказал прямо Вантала...

- Кэтрин жива, - повторил Вантала, словно ощущал себя виноватым. - И мать её жива.

Шокированный от новостей Алекс так и стоял на одном месте, уставившись широко раскрытыми глазами на брата. Точно так же следила за происходящим и поражённая услышанным Клара. Крис же только развёл руками и кивнул в подтверждение слов Ванталы, как тот стал рассказывать быстрее и как можно короче, вспоминая произошедшее в Турции.

Он вспоминал, как болел весь путь до Турции, как команда взяла на борт с его разрешения бездомную пленницу, чтобы обменять её на мать Кэтрин. Последняя, как Вантала недавно узнал от своего моряка по имени Лис, находится все эти годы в гареме. Когда же прибыли в Турцию и всё было согласовано, пленница стояла перед восхитившимся её красотой султаном и его свитой,... всё рухнуло...

И не красота пленницы ошарашила тогда Ванталу, а то, что ею оказалась супруга Алекса — Кэтрин...

«- Нет, - покачал тогда Вантала головой и взглянул на таких же поражённых друзей: Константина с Виктором (квартирмейстера и боцмана их корабля). - Как это возможно?!

- Кто же к ней присматривался в том виде, в каком она была, - тихо ответил Виктор и вновь уставился на стоящую в молчании «пленницу».

- Что происходит, спрашивает Наш Падишах, - прервал их речь переводчик и указал на вопросительно взирающего правителя.

- Эту женщину мы не можем обменять на герцогиню. Это же её дочь, Кэтрин, - покачал головой в растерянности Константин, забыв уже и о том, что никто не поймёт его речи.

Однако все застыли от того, что женщина в стороне, удивлённо вздрогнув, вдруг прослезилась. Именно это и выдало Вантале то, что она и есть та, которую им надо вернуть к родным берегам: мать Кэтрин,... герцогиня Пэр...

- Мы не меняем эту девушку, - начал было Вантала на английском объяснять падишаху, через силу скрывая встревоженность в душе, но шепчущий тому слуга уже о чём-то доложил, на что правитель взмахом руки заставил Ванталу умолкнуть.

Падишах отдал какие-то поручения окружившей страже и не произнёс больше ни слова.

- Вы не получите никакую женщину, и эта молодая женщина остаётся теперь здесь. Вы должны покинуть страну, - доложил сложивший перед собой руки переводчик и кивнул стражникам.

Те в свою очередь, как и остальные, уже ничего не слушали, что бы Вантала, или кто из его друзей ни говорил в оправдание или желание подкупить чем угодно. Вантала лишь успел воскликнуть в сторону женщины, так взволнованно следившей за происходящим:

- Это Ваша дочь, Ваша Кэтрин!... Вспомните и о совершении благих дел!...

Но её, как и саму Кэтрин, уже уводили за резные двери куда-то далеко. Кэтрин же успела лишь в ответ оглянуться, но так ничего и не сказала.

Что же произошло, почему и как - Вантала пока не понимал и не знал, кто бы мог ответить на все вопросы. Он знал лишь одно: всё время плавания супруга брата была в их руках, как пленница, никем не узнанная и жестоко отданная теперь в руки иной судьбы. В придачу ко всему, и эту женщину, которая ей - мать, которая так же попала от жестокости сюда, им пока не спасти...»