-Да, - задумчиво молвил Алекс, наблюдая за милой в окно.

С трудом он оторвал взгляд, но уверенность, что с Кэтрин ничего на этот раз не случится, потихоньку побеждала. Он с Густавом вместе пришёл к кабинету Блэкстона, где тот уже бодрствовал. Дверь была открыта, и оба застыли на пороге от удивления.

Вид Блэкстона поражал. Взъерошенные волосы, видно наспех одетый и не совсем отдохнувший...

-Что с Вами, Уильям? Вы не спали?! - удивился Густав, пройдя в кабинет. - Я Вас таким никогда не видел!

Налив себе чашку только приготовленного кофе, Уильям подал кофе и им. Сделав пару глотков и сев к столу, он пригладил свои волосы и отрывисто пояснил:

-Почему не спал? Спал... Я просто проспал... Наспех собрался... Но что там у нас? Где Вы были?

-У Ванталы дома с Эльвирой. Эльвира у больной Элизы, - с нескрываемым волнением ответил Густав удивлённо смотревшим в ответ собеседникам. - Да, супруга Ванталы серьёзно больна. Ночью слали за королевским доктором. Он сейчас там, и я поспешил к вам. Я продолжал всё время и расследованием заниматься. Искал стекольщика и дочь твоего слуги Бернарда, Лус, - кивнул он Алексу. - Стекольщик, как я выяснил, уезжал по делам и вернулся. Он подтвердил, что дочери у него не было, но хочет говорить лично с тобой. Связь той девицы и Лус с Кларой ясна. Не сомневаюсь, что и супруг Клары был в том замешен, но пока много ещё покрыто тайной, как и его внезапная смерть.

-Элиза больна? Чем? - перебил его шокированный новостью Алекс, упустив всё остальное.

-Всадник сбил, переломов много и воспаление лёгких к тому же, - опустил взгляд Густав. - Верим в лучшее... Вантала просил не являться к ним пока. Дом открыт только для врачей. Так что... Будем надеяться, что врачи помогут. Он и Эльвиру просил уехать. Я отвёз её к подруге Элизы. Там и мальчики сейчас.

Здоровье жены брата, судьба брата, когда жизнь любимой на волоске, когда и тот, и их трое сыновей стоят на грани будущего, где может не быть самого дорого человека, - только эти мысли тревожили Алекса. Он смотрел в одну точку, желая броситься ехать к брату, но понимал, что своим присутствием сейчас не поможет. И просьба брата не приезжать пока останавливала от каких-либо действий, кроме как слать докторов и просить передать слова поддержки...

-Мы обязательно к ним приедем, - сразу сказала Кэтрин, когда вернувшийся в парк Алекс, попросил отойти в сторону, извинившись при том перед Викторией и Анной, с которыми она до этого проводила время.

Как только уединились подальше в парке, где никого пока не было, Алекс всё рассказал об Элизе. Кэтрин переживала теперь не меньше его и понимала, почему его брат не хочет пока никаких визитов, даже если это и родственники... Не любил Вантала ни огласки, ни поддержки в радости или горе, ни бесед, ни сочувствия. Будучи замкнутым, он оберегал личную жизнь его с Элизой, как мог.

Чтобы как-то отвлечься от страха, который переполнял, Алекс и Кэтрин согласились на предложение подошедшего к ним Густава поехать вместе в стекольную лавку и поговорить с вернувшимся стекольщиком. Тем более, что расследование вот-вот будет закончено. Оставалось лишь сделать несколько шагов.

Сразу после завтрака, сообщив о дальнейших планах королевской чете, Алекс, Кэтрин и Густав сели в приготовленную для них карету. Совсем скоро они уже проезжали по улицам столицы...

Рынок был полон товаров и покупателей. Люди спешили по своим делам. Открывались кофейни, банки, почта, но на двери лавки стекольщика ещё красовалась вывеска «Закрыто».

Густав громогласно постучал в дверь и в окно, шторы на котором были плотно занавешены:

-Мы знаем, что Вы там, Пьер! Открывайте!... Вы хотели поговорить лично с герцогом! Он здесь!

Воцарилась тишина. Каждый застыл в ожидании услышать щелчок в замке двери, и он послышался спустя несколько мгновений. Кутаясь в тёплый халат поверх одежды, Пьер молча пропустил их войти в лавку и тут же запер дверь вновь.

-Я говорил, что здесь блуждают мои агенты? - спросил строго Густав. - Чего Вы боитесь?

-Мести, - взглянул с широко открытыми глазами тот. - Вы прекрасно знаете, кого я боюсь.

-Вы сказали Густаву, что у Вас нет дочери, - вставил Алекс, еле сдерживая в себе гнев, но всё было видно в глазах. - Вы подло лгали, подыгрывая подлецам, которые чуть не убили мою жену.

-Я не знал всего этого, - смотрел с искренним чувством вины Пьер. - Меня тоже есть чем заставить молчать. Я не хочу оказаться в крепости по наговорам. В мыслях не было устраивать всё так, чтобы у Джозефа отняли завод. Однако эта женщина вместе со своим мужем меня заставили играть роль её отца. Я согласился. Роль лёгкая и жизнь вне опасности.

-Теперь в опасности, - с иронией выдал Алекс, а Густав решил сразу остановить начинающуюся агрессию:

-Пьер под надзором. Ему так же предстоит пройти через суд. Однако вернёмся к делу.

Алекс же пнул ногой дверь в спальню. Там царил беспорядок, словно кто-то что-то искал, не щадя ни мебели, ни вещей.

-Наверняка утраивали те люди обыск. Или их люди, пока я отсутствовал, - пояснил Пьер.

-Признайтесь, - разглядывая некоторые из лежащих вокруг вещей и осколков, улыбнулся спокойный на вид Густав. - Вы ведь уезжали не только по делам. Вы пытались скрыться.

-Не буду скрывать, - ещё плотнее стал кутаться в халат Пьер, словно ему было холодно не от того, что в лавке не успело нагреться от недавно разведённого камина, а от чувства вины. - Да... Я уезжал, чтобы избавиться от возможного преследования той женщины и её людей. Так же хотел найти способ всё же выполнить для Вас заказ, - взглянул он на вздёрнувшего бровью Алекса.

Пьер отошёл к шкафу и, открыв дверцу, стал доставать один за другим и класть на стол разных цветов фонарики. Сделанные из разноцветного стекла и хрусталя они отражали огонь камина, а тот ласкал светом, будто украшал своими блёстками, чтобы вызвать восхищение тонкой работой столь прекрасного творения.

-Как Вы, герцог, описывали... Как мы с Вами уговорились... Всё сделано точь-в-точь по указаниям на стекольном заводе, - добавил Пьер с надеждой в глазах на прощение. - Другой заказ тоже почти готов.

-Вы это сделали за спиной барона? Вашего бывшего друга? - усмехнулся Алекс.

-Увы, - несмело взглянул Пьер на подошедшего Густава, который стал рассматривать фонарики. - Так пришлось. Я один не мог всё сделать, мне нужна была специальная машина, а она только там, на заводе. Среди рабочих есть люди, которые помогли тайком пробраться и... работать... Потому я скрывался всё время там, как мог, и работал...

-А кто эта женщина? Ваша дочь? - спросила Кэтрин, некоторое время поглядывая на один единственный портрет здесь, в спальне у стекольщика, пока Густав рассматривал разложенные на столе фонарики, а Алекс и Пьер обсуждали произошедшее.

-О, - снова сжался в халате Пьер, но промолчал.

Алекс и Густав взглянули на портрет. Там была изображена красивая молодая женщина в бедной одежде. Она сидела в богатом кресле, а вокруг — ничего. Только тёмно-коричневый потрескавшийся фон.