Рыцарь поднял тот кувшин, что повыше.

— Благодаря щедротам епископа Экса у нас неплохой выбор вин. В одном из этих кувшинов тёмно-красный нектар Бургундии, в другом — янтарная магия с Рейна. Что вам больше по вкусу? Кстати, меня зовут Бельфлёр. Жан Бельфлёр из Каркассона. Красное или золотистое?

— Что... Что всё это значит? Почему я здесь? Что?..

— Как я уже сказал, вам всё объяснят. Угощайтесь красным.

Бельфлёр сам разлил вино и вручил Сен-Клеру полный до краёв кубок.

— Но мы должны подождать остальных.

— Каких остальных?

— Терпение, друг мой, прошу вас. Сдержите своё любопытство.

Бельфлёр жестом указал на скамьи, расставленные перед огнём.

— Присаживайтесь. Я не буду спрашивать, как вы добрались сюда, потому что путешествие вряд ли было приятным. Но скажу вот что — когда с делами будет покончено, в вашем распоряжении окажется ванна с горячей водой, чтобы смыть, в буквальном и переносном смысле, вонь вашего заключения. После чего вы сможете облачиться в свежую одежду, подобающую вашему званию. Оружие и доспехи вам, разумеется, вернут.

Сен-Клеру оставалось лишь нехотя кивнуть в знак того, что он понимает и благодарен. Он по-прежнему чувствовал себя сбитым с толку, рассерженным и обиженным, однако без возражений направился к одной из скамей и медленно сел.

Следующие четверть часа он постепенно всё больше расслаблялся под благодатным воздействием выдержанного красного вина. Оба рыцаря молчали, но это молчание вовсе не было натянутым. Просто они были довольны настоящим — каждый по своей причине — и ждали дальнейшего развития событий.

Мало-помалу от вина, жара очага, усталости и перенесённого потрясения Андре начало клонить в сон. Он уже клевал носом, когда двери за его спиной распахнулись.

Сен-Клер вскочил, уронив пустой кубок, который всё ещё держал в руках, обернулся и увидел, что в комнату вошли несколько человек и остановились перед ним неровным полумесяцем. Их было девять — разного возраста, некоторые в доспехах. Один из них, рыжеволосый храмовник с румяным лицом и умными бледно-голубыми глазами, был на полголовы выше остальных; он показался Андре похожим на Ричарда Плантагенета. Всё в облике рыжеволосого указывало, что он — полководец и воитель, не менее отважный и уверенный в себе, чем сам король. Этот человек заговорил первым, слегка склонив голову к плечу и глядя Андре в глаза:

— Мессир Андре Сен-Клер. Добро пожаловать в наш Дом. Я — Бенедикт Русильон, граф Гренобля и командор-настоятель Экса.

Он протянул руку, и Андре, шагнув вперёд, склонился, чтобы её поцеловать. Но не успел он этого сделать, как ощутил секретное пожатие и изумлённо распахнул глаза. Настоятель из Экса оказался братом ордена Сиона.

Граф обернулся и указал на своих спутников, один из которых тоже был храмовником.

— Это Анри Тюрко, сенешаль Гренобля и заместитель командора-настоятеля Гренобля, самый верный мой союзник. Он всю ночь скакал из Вильнев-ле-Авиньон и только что сюда добрался. А вместе с ним прибыл этот молодой человек — Анри, граф Шампанский, тоже брат нашего древнего ордена.

Молодой граф улыбнулся и кивнул Сен-Клеру, который ответил низким поклоном. Он, конечно, слышал об Анри Шампанском, могущественном владыке, приходившемся племянником обоим монархам, и английскому, и французскому, благодаря тому, что в первом браке Элеонора Аквитанская была замужем за отцом короля Филиппа Августа.

Бенедикт начал представлять остальных своих спутников (некоторые из них были весьма немолоды), и Сен-Клер поймал себя на том, что всё более проникается благоговейным трепетом. Его просто, без всякой торжественности, знакомили с самыми влиятельными людьми во владениях монархов, принявших Крест и возглавивших третий поход в Святую землю. К тому же те, кого представляли Андре, являлись членами правящего совета ордена Сиона. Их имена были ему знакомы — они уже вошли в легенду в ордене, их высоко чтили во всём братстве, но Сен-Клеру всё больше становилось не по себе. Не могли же столько могущественных вельмож собраться здесь только для того, чтобы познакомиться с ним?

Заметив смущение Сен-Клера, старший из этой достойной компании, некий Жермен Тулузский, напомнил остальным, что гость их до сих пор пребывает в полном неведении относительно сути происходящего, и призвал исправить эту оплошность. Благородные гости сняли плащи и свободно, не чинясь, расселись на скамьях.

Когда все устроились, Бенедикт из Руссильона снова встал и учтиво, но в то же время чётко объяснил Сен-Клеру причины того, что с ним случилось, и сложившуюся ситуацию. По его словам, Андре доставили сюда, исполняя решение совета ордена. Сен-Клеру будет поручено выполнение ответственного задания, ибо по ряду причин (которые ему объяснят позднее) он лучше любого другого подходит для этой миссии. Однако, в силу чрезвычайной важности задания, следовало соблюдать строжайшую тайну, и сохранить эту тайну было даже важнее, чем сохранить тайну братства. Никто, подчеркнул де Руссильон, кроме присутствующих здесь девяти знатных особ, да ещё одного человека, которому Андре будет подчиняться во время выполнения поручения, — никто не должен заподозрить, чем на самом деле будет заниматься Сен-Клер по прибытии в Святую землю. Похоже, де Руссильон желал, чтобы его хорошенько понял не только Сен-Клер, но и каждый из собравшихся, потому что повторил ещё раз: ни у кого не должно мелькнуть и мысли, будто у Андре Сен-Клера есть в Святой земле иные цели и стремления, помимо обычных целей и стремлений рыцаря Храма. Поручение было столь важным и деликатным, что решено было доставить Андре сюда, чтобы дать ему наставления.

Мессир Бенедикт пояснил: покои, где они сейчас находятся, защищены от вторжения посторонних, были приняты все меры, дабы никто не подслушал собравшихся. Обсуждение этого дела должно пройти за закрытыми, тщательно охраняемыми дверями. Прежде всего Сен-Клеру предстоит ознакомиться с предысторией его миссии, а потом получить исчерпывающие, ясные указания, как ему надлежит действовать для достижения цели.

Тут мессир Бенедикт осведомился, хорошо ли понял Андре всё сказанное? Получив утвердительный ответ, де Руссильон предложил сделать перерыв на полчаса и пообедать, поскольку многие из собравшихся сегодня ещё не ели. Разумеется, пояснил он, в трапезной Дома Капитула состоится обычная трапеза, но она, согласно уставу, пройдёт в молчании, под чтение выдержек из Писания, подобающих сегодняшнему дню. А этот приватный обед даст членам братства возможность обменяться новостями из разных отделений тайного ордена.

На этом Бенедикт закончил речь, и все направились к столам, где под салфетками обнаружилось множество холодных, но очень вкусных и сытных блюд.

Андре Сен-Клер не столько утолял голод, сколько наслаждался учтивой беседой, которой удостаивал его каждый из сотрапезников. Юноша отдавал себе отчёт, что, возможно, ему никогда больше не доведётся есть, пить и приятно проводить время в обществе столь благородных и выдающихся людей. Трапеза, однако, пролетела быстро, пришла пора возобновить совещание. Вернее, пришла пора Андре получить наставления.

Теперь бразды взял в руки седобородый Жермен Тулузский. Все расселись полукругом напротив Андре, и занявший среднее кресло мессир Жермен проговорил:

— Мессир Андре Сен-Клер, добро пожаловать на наше официальное совещание, созванное решением правящего совета нашего братства и посвящённое поручению, которое оное братство намерено на вас возложить. Мы знаем, при каких обстоятельствах вас сюда привезли. Никто не удивился бы, если бы такое обхождение вызвало у вас обиду и раздражение. Однако нам требовался предлог, чтобы быстро, не вызывая лишних вопросов, доставить вас сюда. А неожиданный интерес, проявленный кем-либо из командоров-настоятелей к простому послушнику, мог породить ненужное любопытство. Другое дело — обвинение, которое может быть рассмотрено в должном порядке... И снято. Само собой, так и случится. Андре Сен-Клер вернётся в армию очищенным от всяких подозрений, с незапятнанной честью и репутацией... Я сказал что-то смешное?