Заметив его издалека, Ричард приветствовал Анри взмахом руки. Хотя слов короля было не разобрать, жест в сторону Андре как бы призывал старого рыцаря оценить предусмотрительность короля, который привёз с собой младшего Сен-Клера.

Анри помахал в ответ, остановил коня, спешился и стал дожидаться приближения королевской кавалькады. Когда всадники поравнялись с ним, он выступил вперёд и поднёс к сердцу сжатый кулак, приветствуя своего сеньора. Но Ричард уже смотрел куда-то поверх головы Анри: видимо, внимание короля привлекло нечто, происходившее за спиной спешившегося рыцаря. Анри стоял, ожидая, когда к нему обратятся, и ожидание несколько затянулось, но потом Ричард взглянул на старого соратника и улыбнулся ему.

— Анри Сен-Клер, старый друг. Простите меня за небрежность и плохие манеры. Я отвлёкся, потому что мне показалось — я. вижу человека, которого не ожидал здесь увидеть.

Король на мгновение отвёл взгляд, прежде чем снова посмотреть на Анри.

— Нет, и вправду показалось. Мы весь день провели в седле, и нам нужно отдохнуть... и взбодриться.

Он выпрямил руку со щитом, другой рукой расстегнул пряжку плаща.

— Томкин! Прими это, быстро.

Один из молодых оруженосцев быстро подошёл, чтобы забрать щит и плащ своего монарха, а Ричард продолжил разговор.

— У вас здоровый и бодрый вид, Анри, и до меня со всех сторон доходят слухи о том, что работа тут кипит. Да!

Избавившись наконец от щита и плаща, король привстал на стременах и потянулся, отведя локти назад, чтобы размять спину.

— Припоминаю, я обещал при следующей встрече рассказать вам о своей коронации... И вы, конечно, горите желанием о ней узнать.

Ричард огляделся по сторонам, заметил выражение лиц своего окружения и рассмеялся.

— Что ж, друг мой, если вы умеете держать язык за зубами, почему бы и нет? Честно скажу, вам повезло, что вы вовремя уехали, потому что всё это было чертовски скучно. Правда, мессир Андре? Кроме одного-единственного момента, конечно, — когда я почувствовал, как корона опустилась на мою голову. Один этот миг оправдал всю церемонию, сделав её незабываемой и стоящей. Зато остальное было безмерно нудным: облака ладана да заунывные латинские песнопения, как на панихиде.

Ричард, прищурившись, снова с интересом вгляделся в даль.

— Будь я проклят, это всё-таки Брайан!

Посмотрев на Анри, король нетерпеливо промолвил:

— Послушайте, мне нужно перемолвиться с моим английским капитаном, Брайаном из Йорка, вон он! Так что прошу, дружище, подождите здесь со своим сыном, пока я не кончу разговор. Или, если хотите, можете меня сопровождать: так или иначе, это не займёт много времени.

Ричард пришпорил коня, а мессир Анри посмотрел на сына, который наблюдал за отцом, держась бок о бок с другим сопровождавшим короля рыцарем. Анри подумал, что незнакомый рыцарь — почти ровесник Андре, может, на год или на два постарше. Любезно кивнув молодому незнакомцу, Сен-Клер обратился к сыну:

— А ты что скажешь? Отправиться нам с королём?

Мессир Андре улыбнулся и пожал плечами. На мгновение Анри показалось, что он приметил во взгляде сына некое странное выражение, похожее на горечь. Но, повнимательней вглядевшись в глаза молодого человека, он не обнаружил ничего подобного и отбросил эту мысль.

— Если он, как я подозреваю, собрался сражаться пешим с английскими бойцами, нам никак нельзя пропустить такое зрелище, — ответил Андре. — Многие говорят, что на это стоит взглянуть.

Он наклонился к отцу, который тепло пожал его руку.

— Добрый день, отец. Позвольте представить вам мессира Бернара де Тремеле, который сопровождал нас от Орлеана.

Мессир Анри сердечно кивнул.

— Де Тремеле, говоришь, из Орлеана? Кажется, некогда был магистр Храма, который носил такое же имя и был родом из Орлеана?

— Мессир Бернар де Тремеле. — Рыцарь, улыбнувшись, кивнул. — У вас превосходная память, мессир Анри. Это было более тридцати лет тому назад, и он пробыл магистром всего лишь год. Он был старшим братом моего деда. Я много слышал о нём в юности, потому что этот человек пользовался большим уважением, но самому мне с ним встречаться не довелось. Может, присоединимся к королю?

Все трое направили коней туда, где король и два оруженосца спешились перед небольшой группой коленопреклонённых английских йоменов. Когда рыцари подъехали, Ричард уже поднимал своих подданных на ноги, со смехом похлопывая по толстым стёганым курткам, заменявшим лучникам доспехи.

— Вставайте! — говорил он. — Воин ни перед кем не должен стоять на коленях. Можно преклонить колено, чтобы принести клятву верности, но оставаться в такой позе — значит выказывать раболепие, а я не потерплю подобного от людей, которых считаю своими друзьями. Брайан! — окликнул Ричард командира англичан, единственного человека среди йоменов, не носившего громоздких стёганых «доспехов». — Отбери трёх самых лучших своих людей. Нет, постой. Это было бы... неблагоразумно. Я сам выберу этих троих, испытаю удачу. Ты будешь наблюдать за схваткой.

Обведя взглядом дюжину изумлённых простолюдинов, король поднял руку.

— А сейчас все послушайте меня. Я выберу из вас троих и сойдусь с ними в схватке на дубинках. Три поединка — пока один из нас не будет сбит с ног или не выйдет из строя после крепкого удара. Судьёй станет Брайан.

Король подбодрил воинов ослепительной ухмылкой: зубы его поблёскивали, глаза искрились.

— Но, предупреждаю, драться без дураков: любой, кому придёт в голову поддаться мне из почтения к королевскому достоинству и сану, будет следующую пару недель рыть нужники. Всё поняли? Лучше уясните это как следует, потому что я не шучу. Я знаю себе цену, я действительно хороший боец и желаю лишний раз подтвердить это в честной схватке. Если кто-то из вас окажется лучшим бойцом и одолеет меня, так тому и быть. Но тот, кто поддастся, нанесёт мне оскорбление и не дождётся никакой благодарности! Зато для того, кто сумеет сбить меня с ног, у меня припасён золотой византин. Если понадобится, найдутся и три монеты.

Ричард снова оглядел строй, встретившись взглядом с каждым, а потом пальцем поманил к себе трёх человек.

— Ты, ты и ты. Я буду драться с вами. Пусть кто-нибудь даст мне дубинку — и за дело!

Тем временем весть о предстоящих поединках уже облетела всё ристалище. Воины знали, что король любит развлекаться подобным образом, и, прежде чем Ричард и его первый противник подготовились к схватке, толпа окружила их таким плотным кольцом, что остальным девяти йоменам отряда Брайана из Йорка пришлось образовать заслон, чтобы сдержать натиск любопытных и дать соперникам свободное место. Но девять англичан, хоть и были крепкими парнями, не смогли бы сдержать напиравшую толпу, поэтому мессир Анри вмешался и быстро выделил людей для поддержания порядка.

Первый поединок начался не слишком красочно: оба противника легко кружили на слегка согнутых ногах, держа наготове крепкие дубинки и не сводя глаз друг с друга. Каждый выжидал, когда противник выдаст свои намерения, и старался уловить малейшее движение ног, позу и даже выражение лица соперника.

Йомена, рослого, широкоплечего молодого парня по имени Уилл, которому, на взгляд Сен-Клера, не исполнилось и двадцати, но чьи огромные ручищи и запястья могли натягивать чудовищно тугой длинный лук, похоже, ничуть не смущало, что ему выпало помериться силой с самим королём. Он держался уверенно, невозмутимо и, несмотря на молодость, не лез на рожон. Внимательно следя за Ричардом, он плавно скользил по кругу, слегка согнув колени, готовый распрямиться, как тугая пружина.

Анри не удивило, что первым атаковал Ричард: король внезапно метнулся вперёд и вправо, вертя дубинкой так быстро, что за его движениями невозможно было уследить, и с такой силой, что дубинка могла бы раздробить кости, если бы противник не парировал удары. Мало кто смог бы не отступить под столь яростным напором, но молодой йомен держался стойко. Он уверенно встретил натиск и отбивал удары словно без особых усилий.