— В хижине шамана. Его задушил проходивший посвящение кобольд.

— Вот как… — по лицу фон Штерна было непонятно, поверил он услышанному или нет. — Сможешь найти то место?

— Смогу, но зачем?

— Тело нужно вернуть, — нахмурился фон Штерн. — Пусть Худяш был сволочью, но он был нашей сволочью.

— Как благородно, — Виш сделал вид, что от умиления прослезился. — Но так-то фон Штерн прав. Среди послушников Храма вернуть тело павшего товарища считается достойным поступком. К тому же за каждый сданный стеле амулет полагается награда.

«Коровин выдержит?» — мысленно поинтересовался я.

— Должен, — поморщился Виш. — Не понимаю, в чем проблема. Дышит так, будто вот-вот откинется, но внешние раны не критичные. Влей в него восстанавливающее зелье, и нормально.

Точно! И как я мог забыть про флягу с зельем восстановления?

— Я мигом, — кивнул я фон Штерну и помог стонущему Ростику опуститься на землю. — Дай ему глотнуть из своей фляги!

И, убедившись, что Ландер достал из Инвентаря зелье, рванул в коридор.

Можно было и не бежать, но шибко уж мне не понравился землистый цвет лица Коровина.

Что-то с ним было не так, и я прям печенкой чуял, что его нужно побыстрее доставить в Храм.

И вообще, будь моя воля, я бы плюнул на Худяша и его амулет и покинул Прокол. Но… это было бы подозрительно.

Вот и пришлось бежать, надеясь, что Коровин продержится.

Путь туда-обратно занял у меня около двадцати минут, и это при том, что я не останавливался ни на минуту.

Даже ради нескольких потенциально жирных тайников.

Пот застилал глаза, поясница отстёгивалась от усталости, чертов Худяш, которого я закинул на плечо, то и дело норовил свалиться на пол… В общем, вернувшись к водопою, я выглядел не лучше Коровина.

— Пошли? — вздохнул фон Штерн, склоняясь над едва дышащим Буром.

— Пошли.

К счастью, Ландер не терял времени даром и соорудил из своего арбалета и телескопической дубинки Ростика некое подобие костыля.

Я тащил на себе бездыханное тело Худяша, фон Штерн пёр на себе Бура, поэтому Ростик мог рассчитывать только на себя.

Сам момент возвращения я запомнил кусками.

Легкое головокружение, тундра, хруст графитового стержня и обратный портал в Храм.

— Лекаря! — выдохнул я, появляясь вместе с парнями на портальной площадке. — Срочно!

В ответ встречающий нас смотритель взмахнул рукой, и я почувствовал, как по телу пробежала волна свежести.

— Неплохо, — прокомментировал Виш. — Третий целительский ранг, не меньше! Вот только откуда он у мастера порталов…

Толстячок тем временем пробежался по нам оценивающим взглядом и неожиданно ловко для своей комплекции бросился к Буру.

Не к стонущему Ростику, а к Буру!

Дзанг!

Неуловимое движение, и снятый нагрудник Коровина летит на пол. Смотритель же аккуратно переворачивает здоровяка на живот и задумчиво смотрит на огромное кровавое пятно.

— Вот оно что, — протянул Виш, с интересом рассматривая рану Коровина. — Кто-то ударил его кинжалом. Четко в стык между креплениями. Я-то думаю, откуда в коридоре было столько крови…

— Повезло, — смотритель аккуратно потрогал засохшую рубаху. — Дважды. В первый раз послушник Коровин упал на спину, перекрыв тем самым кровотечение. Видите, как скомкалась ткань? Видимо он пытался достать до спины рукой и случайно затолкал туда рубаху…

— Действительно повезло, — согласился фон Штерн. — Вот только как он с такой раной умудрился перебить кобольдов?

— Второй раз послушнику Коровину повезло, — протянул смотритель, проигнорировав вопрос Ландера, — что рана не раскрылась, пока вы его тащили. Что до вашего вопроса, новик фон Штерн, то ответа на него у меня нет.

— Зато, кажется, есть у меня, — хмыкнул Виш. — Макс, его ударили в спину уже после того, как он перебил кобольдов. Кто-то свой. И этот свой был…

«Худяш!»

— Зуб даю, он пырнул Бура тем же кинжалом, который позже вонзил в бок кобольду!

— Бур выживет, уважаемый смотритель? — уточнил я. — Возможно, он сумеет рассказать, что произошло.

— Выживет, — заверил меня смотритель. — Я его немного подлатал. Новик фон Штерн! — толстячок посмотрел на Ландера.

— Я! — машинально выпрямился фехтовальщик.

— Помогите новику Ростику добраться до лазарета!

— Есть! — Ландер подставил плечо Ростику, и, не обращая внимания на стоны Инженера, повел его к выходу из портального зала.

— Ещё и ментал… — задумчиво протянул Виш. — А этот толстяк не так-то прост…

— Новик Огнев!

— Я!

Хм, несмотря на слова Виша, я никакого ментального влияния не ощутил…

— Помогите мне донести послушника Бура до лазарета!

— Есть!

Вот только вместо того, чтобы смотреть на меня, смотритель не спускал глаз со спины выходящего в коридор фон Штерна.

И, стоило Ландеру с Ростиком оказаться за пределами зала, как толстячок, не отрывая взгляда от коридора, протянул мне странную золотую монету с выгравированной на ней… трехлистной лилией?

— Держи.

Я машинально взял протянутую монету, а следом по ушам ударил окрик Виша

— Стой!

Но было уже поздно.

Золотой, оказавшись у меня в руках, потеплел, а толстячок расплылся в счастливой улыбке.

«Виш, что происходит⁈»

— Как тебе сказать, Макс… — Виш неодобрительно посмотрел на светящегося от радости портального смотрителя. — Помнишь, мы говорили про родовую казну Пожарских? Так вот, эта монета оттуда.

— Так это же хорошо? — не понял я.

— Так-то да, — не стал спорить Виш. — Вот только толстяк явно в курсе, что это за монета.

Действительно, портальный смотритель не спускал с меня взгляда, полного… обожания?

— Простите, юный хозяин, — едва слышно выдохнул толстячок. — Я должен это сделать.

— Макс! Щит!

Увы, но ни Виш, ни я не успели отреагировать на действия портального смотрителя.

В его руках сверкнул кинжал, и я с удивлением посмотрел на свою правую ладонь с зажатым в ней золотым.

А у основания указательного пальца медленно набухала ярко-алая капля крови.

Мне бы окружить себя Золотым щитом, но я завороженно смотрел на то, как капля крови стекает по ладони.

Несколько ударов сердца, и она добралась до монеты.

Меня будто бы пронзило током, и я увидел перед собой… прадеда?

Вот ей-Богу! Появившийся передо мной образ был чертовски похож на моего прадеда, фотку которого я видел в бабушкином альбоме.

Вот только там прадед был в гимнастерке, а сейчас он предстал передо мной в аристократическом сюртуке.

Прадед улыбнулся и, окинув меня теплым взглядом, заговорил нараспев:

Послушай, внучок, причитания деда.

Последний из рода, скрываюсь в какой-то дыре…

Уже помереть бы, но держит сила завета

И жду не дождусь, когда Ключ предам я тебе.

Монета вспыхнула светом, который пробился даже сквозь сжатый кулак, и я понял, что она и есть этот самый Ключ.

Прадед же, грустно улыбнувшись, продолжил.

Две ветви Пожарских жили бы в мире

И в наш мир не пришла бы беда…

Мы б трон сохранили, и от Проколов хранили

Наш дом, нашу землю, святые места

Но ссора семейная всё же случилась.

Один из братьев объявил передел.

Династия наша на троне сменилась

В стране полыхнул беспредел.

Глаза прадеда потемнели, а голос дрогнул от тщательно сдерживаемой ярости.

Под шумок Враг иномирный в спину ударил,

Престол захватил, Свечой завладел

Обе ветви вырезал в кровавом угаре

И мир готовить к войне повелел.

Проколов все больше, свежей крови все меньше

Наш мир умирает, внучок.