Мой отец и Лиззи пришли к выводу, что причиной перемены в моем поведении и переезда стало то, что я лишилась тесной дружбы, которая когда-то связывала меня с Техасом, Холлисом и Престоном. Я не стала их переубеждать. Так было проще.

Пожав плечами, я отмахнулась от ее слов. Эмоции отразились на ее лице, и моя грудь сильно сжалась, я не хотела причинять ей боль. Но, просто не могла.

Я схватила ее за руку, крепко цепляясь за нее, как за спасательный круг.

— Прости, — я облизала губы. — Я не хочу портить настроение, вот и все. Я люблю тебя, ты это знаешь. Верно?

Несколько раз моргнула, чтобы убрать блеск в глазах.

— Да, знаю. Я всегда здесь для тебя.

— Хорошо.

Я хлопнула в ладоши и, схватив телефон из сумки на столе, помахала им перед ней.

— Давай позвоним нашим сестрам. Делейни сказала, что у нее сегодня вечеринка с ночевкой с Леной. Поэтому, естественно, мы должны созвониться по видеосвязи и посмотреть, что задумали эти двое.

Я ухмыльнулась, когда звонок соединился, любя миниатюрные версии нас, которые, без сомнения, вызвали бы проблемы в будущем своим пламенным отношением. Остаток вечера мы провели, просматривая беззаботные фильмы, снова наслаждаясь временем, проведенным вместе. Я любила Лиззи чем-то порочным. Она не была моей сестрой с рождения, но сестрой, которую я выбрала. И она выбрала меня. Она была той, кто понимал меня и поддерживал в здравом уме. Всегда.

Пока мы смотрели фильм, телефон Лиззи завибрировал и высветился сообщением, которое вызвало легкую улыбку на ее губах. Я попыталась украдкой взглянуть на экран, но она прижала его к груди, пряча.

— Из-за кого ты так себя чувствуешь? — спросила я, узнав этот взгляд, когда увидела его.

Она приложила ладонь к сердцу. О боже. Я внутренне вздрогнула. Она была романтиком с представлениями о вечном счастье и идеальном мире. Она всегда глубоко улавливала чувства, гоняясь за любовью, которую хотела найти.

— Мы встречаемся всего несколько недель.

И ты уже влюблена? Я промолчала, позволяя ей продолжить.

— Он хочет сохранить это в тайне из-за проблем, которые могут возникнуть.

— И тебя это устраивает? — скептически спросила я.

— На данный момент, — подтвердила она. — Секс не от мира сего, и он относится ко мне невероятно, — не глаза расширились.

Все это казалось странным.

— Я хочу встретиться с ним.

Узнать, кого, черт возьми, прятала моя лучшая подруга от посторонних глаз и каковы были его намерения.

Ее губы изогнулись в улыбке, которую я могла бы описать только как лукавую.

— Ты узнаешь.

Я сглотнула, иногда мне хотелось поблагодарить ее вслух за то, что она была рядом со мной все эти годы, когда наступали трудные времена. Особенно захотела поблагодарить ее за то, что улыбка осветила мое лицо, когда меньше всего мне хотелось смеяться.

Она всегда неосознанно находила меня в темноте и возвращала к свету.

Некоторое время спустя мы заснули, не сказав больше ни слова, просто держась за руки, как будто мы выросли. Смысл был громким и ясным: "всегда здесь для тебя".

Глава 9

Милла

Дом — или особняк — Андриана Уэста располагался в верхней Ист-Бэй, где море было ярко-голубым, а зернистый кремовый песок приятно просачивался под ноги. Богатые вовлекали вас в свою орбиту, где они говорили вам комплименты в лицо, а когда вы отворачивались, изливали полуправду, слухи и ложь. Потому что они могли.

Они ловили людей на крючок, леску и грузило, а затем так же быстро бросали их, когда их чистый капитал падал или они поднимали волну, не одобряемую в толпе высшего общества.

Подъезжая к особняку на машине нашего водителя, я выглянула в окно, надеясь на какое-нибудь вселенское вмешательство, которое вытащило бы меня из этого богом забытого вечера. Я ненавидела эти вечеринки, на которых настаивали наши родители, планируя и заставляя всех присутствовать. Это было грандиозное "пошли вы", я могла сделать кое-что получше, но мэр определенно добился своего сегодня, устроив вечернее представление в доме смехотворных размеров. Я имела в виду, на самом деле… здесь жили только мэр Уэст, его жена и их сын Адам. Любой бы подумал, что они пытались доказать свою точку зрения, но я догадывалась, что так оно и было.

Мэр распространял свою власть по всему штату. У него было влияние, а это означало, что люди были и у него в кармане. Люди потворствовали ему; все знали, что богатые были более коррумпированными. Они просто прятали это получше.

Их фальшивые улыбки и белоснежные зубы скрывали хорошо отрепетированную ложь, и большинство людей соглашались с этим, чтобы облегчить себе жизнь. Честно говоря, я их не винила. Зачем идти против течения, когда тебе было что терять и нечего приобретать? Никогда не было достаточно поступать правильно и прокладывать свой собственный путь. Не в этом мире. Каждый был сам за себя, и переступать через другого, чтобы попасть туда, поощрялось.

Я взяла водителя за руку, чтобы выйти из машины, и молча постояла, забирая минутку для себя. Мое черное шелковое платье было выше лодыжек, каблуки увеличивали мой рост на несколько дюймов. Не то чтобы я была маленькой, я была довольно среднего роста. Теперь я была ближе к росту парня… ладно, у меня оставалось еще добрых несколько дюймов. Хватит, блядь, думать об этих придурках.

Я вздохнула про себя, прежде чем поняла, что сейчас не время вести смехотворно мелочный внутренний диалог, в котором одна сторона упорно боролась с другой за мой жизненный выбор. Самое время было натянуть на лицо улыбку и поприветствовать высшее общество Ист-Бэй. О, какая радость.

Спустя несколько часов я все еще была поглощена бессмысленными разговорами, фальшивыми улыбками и фальшивыми людьми. Дизайнерская одежда и бриллиантовые украшения каплями падали с шей и ушей, их стоимость, должно быть, исчислялась тысячами долларов. В этой комнате не было ни одного оригинального человека. Колесо хомячков с клонированными людьми.

Мое дыхание стало затрудненным. Я чувствовала себя в ловушке. В комнате, полной людей, я чувствовала себя такой одинокой. Как никто другой не чувствовал угнетения и привилегированности, витающих в атмосфере, и не был отягощен ожиданиями, которые это сопровождало?

Вежливо извинившись, я обошла столики и людей, направляясь на улицу. Мне отчаянно нужен был воздух. Давление от пребывания здесь ощущалось как еще одно звено к моей цепи, приковывающее меня обратно и закрепляющее меня.

Я толкнула стеклянную дверь наружу и оказалась на краю участка, придерживая платье одной рукой, чтобы легче двигаться, в то время как в другой болталось шампанское. Я побрела к задней линии участка.

Я расстегнула ремешок на каблуках одной рукой, сбрасывая их со стоном облегчения. Пошевелив своими накрашенными розовым лаком пальцами ног, я была загипнотизирована ощущением мягкого перемещения песчинок вокруг них.

Я сделала глоток шампанского, прежде чем ненадолго закрыла глаза, запрокинув голову к бескрайнему небу.

Глубокий вдох, глубокий выдох.

Легкий ветерок ласкал мое тело, наполняя легкие свежим воздухом.

Открыв глаза, я посмотрела на ярко-голубой океан передо мной. Влажный утрамбованный песок привлек мое внимание там, где он был раздавлен неумолимым морем, вызвав легкую довольную улыбку на моем лице.

Осознание пробежало по моему позвоночнику, предупреждая меня. Я почувствовала, что кто-то наблюдал за мной, но отказывалась повернуться и посмотреть. Это был небольшой промежуток времени, когда я хотела остаться в тишине, и тот, кто был рядом, полностью украл это у меня.

Я почувствовала движение кого-то, идущего по песку. Мое тело напряглось, когда шаги остановились рядом со мной — близко, но не слишком. Я подождала несколько мгновений, прежде чем краем глаза, заметила, что Холлис смотрел в сторону океана, поскольку проигнорировал мой теперь испытующий взгляд, продолжая молчать. Он был одет в темно-синий костюм и белую рубашку с черными мокасинами, которые, казалось, идеально соответствовали линиям его громоздкого тела, отчего он казался старше своих двадцати одного года.