Я вытерлась, чувствуя себя немного более похожей на саму себя. Почистив зубы и натянув кое-что из одежды, я нанесла макияж, скрывающий застарелые темные следы усталости, присутствующие и ярко выраженные у меня под глазами.

Выполнено. Я улыбнулась себе в зеркало и поморщилась от того, насколько фальшиво это выглядело. Любой бы увидел это сегодня насквозь, если бы я столкнулась с кем-то.

Я плюхнулась на заднее сиденье "Uber", который ждал меня, когда я спустилась вниз, и пристегнула ремень безопасности. Я выбрала точку на несколько улиц дальше от места назначения, потому что я не была дурой.

Тревога угрожала разразиться, и чем ближе я подъезжала к адресу, тем сильнее сжималась моя грудь. По мере приближения зданий становилось все меньше, а пространство открывалось для нескольких больших складов. Я вышла из машины, опустив голову, не желая привлекать к себе внимания и надеясь, что люди, которые входили и выходили из зданий, не задавали бы мне вопросов. Я свернула за угол и нашла то, что искала.

Это было пресно, ничем не выделялось. Большое здание из темного кирпича встретило меня серой облицовкой наверху, которая тянулась сбоку, откуда открывался широкий доступ для автотранспорта, окнами в самой высокой точке и широким стеклянным дверным проемом, демонстрирующим приемную. Я осторожно приблизилась.

Оглядевшись по сторонам, я заметила, насколько здесь тихо. Вокруг этого здания вообще не было заметно никакого движения, что было необычно, рабочий день близился к завершению. Можно подумать, что на солидном складе такого размера должна быть бурная деятельность. Я пожала плечами, когда двери автоматически открылись. Тишина хотела убаюкать меня ложным чувством спокойствия.

Я прошла мимо, все еще насторожившись, заметив ряды стеллажей и коробок, прежде чем двинулась дальше, направляясь к тяжелой задней двери, которую осторожно толкнула вперед. У меня было такое чувство, будто я шагнула в другое измерение. Это было… экстравагантно. Я повернулась и просунула голову обратно в дверь. Да, все еще склад.

Когда дверь закрылась за мной, я осторожно спустилась вниз, открывая широкие двери, за которыми были выставлены комнаты с диванами, столами и стульями. Спустившись дальше по лестнице, я почувствовала резкий перепад температуры и поняла, что ступила под землю. Чем больше дверей я открывала, тем хуже становилось то, что находилось за ними.

Облизав нервно губы, я была напряжена, когда обнаруживала спальню за спальней. В некоторых не хватало мебели, кроме заправленной кровати, в некоторых были секс-игрушки и мебель, которая, как я знала, использовалась в отделе БДСМ.

Но худшим, от чего все мое тело на мгновение замерло, были комнаты, адрапированные тяжелой черной тканью, свисающей с потолка до пола, с постельными принадлежностями в тон. Пустота черноты… с профессиональными камерами, расположенными в фокусе в районе кровати. Тяжесть навалилась на меня, как камень в животе. Это было намного хуже, чем я когда-либо представляла.

Я хотела — нет, я нуждалась — в ответах, но не хотела знать об этом. Это наполнило мою голову наихудшими потенциальными сценариями, и я была уверена, что мои мысли даже не касались того зла, которым была покрыта мебель в этих комнатах.

Спотыкаясь, я вышла и слепо последовала за другими дверями, наткнувшись на просторный офис. Последовав своему внутреннему чутью, начала открывать шкафы и ящики стола, желая что-нибудь найти. Что-угодно.

Просто дай мне ниточку, за которую я могла бы ухватиться. Я нашла эту ниточку. Боже, нашла, в папке в нижнем ящике стола. Я листала страницы с фотографиями, именами и… О черт.

Зажмурив глаза, я повторяла:

— Нет, нет, нет.

Я причитала, не желая верить тому, что видела, тому, что смотрело прямо мне в лицо. Неопровержимое доказательство его причастности, одного из немногих людей, которых я бы гарантированно держала как можно дальше от этой ситуации. Нет…

Знал ли он все это время, что со мной происходило? Это случилось со мной из-за него? Почему он не вызвался помочь мне? Я схватилась за живот, чувствуя, как подступала тошнота. К горлу подступила желчь.

Отшотнувшись, ударяясь о стену, сползла вниз. Чистый шок. Я даже не почувствовала боли в своем теле. Слезы, я потекли из уголков моих глаз по лицу. Уроки, которые я продолжала усваивать; казалось, что любой мог предать, независимо от того, насколько сильно ты думал, что он никогда этого не сделал бы. Я была опустошена.

Я никогда не знала наверняка, но у меня возникло обоснованное предположение, что кто-то дергал его за ниточки. Когда я вернулась в Ист-Бэй, я поняла, что многое не сходилось. Кусочки начали вставать на свои места, что заставило меня усомниться в его отношении ко мне и причинах, стоявших за этим. Я чувствовала разницу, как бы долго меня ни держали в неведении.

Мой разум кружился от избытка информации, когда я убегала со склада, закрывая каждую дверь, которую открывала, оставляя все так, как оно было. В последний раз окинула взглядом каждую комнату, в которую входила, включая коридоры на выходе, трижды проверяя, нет ли скрытых камер. К счастью, я ничего не увидела.

Никто никогда не узнал бы, что я была здесь. Но это не принесло мне облегчения. Возникло тошнотворное ощущение, которое я почувствовала до костей, когда отошла от входной двери, стараясь держаться как можно дальше от этого места. Через несколько улиц я запрыгнула в заказанный мной Uber и направилась обратно в кампус.

Мне нужно было как следовало прокрутить это в голове.

Не сдавайся, — прошептал тихий голос в глубине моего сознания.

И все же, когда холодная суровая правда обрушилась на меня, я задалась вопросом, был ли у меня хоть какой-то шанс противостоять им?

Или я проиграла.

Глава 18

Техас

Я никогда не испытывал потребности вступать в отношения. Самое большое обязательство, которое я взял на себя, заключалось в том, что я позволял одной и той же девушке удовлетворять мои потребности более одного раза, и это было только для удобства. Я хотел проникнуть в уста женщины, а не в ее сердце.

Зачем отдавать каждую частичку себя, чтобы они обнаружили, что этого им не хватало? Чтобы они выносили суждения обо всей твоей жизни, а потом уходили, когда решали, что не могли с этим справиться?

Просьба о большем, чем что-то чисто физическое, открывало ваше сердце и гарантировало, что его растоптали бы. Горечь окутывала любое чувство, которое вы испытывали изначально. Я не был бессердечным, просто умнее. Зачем позволять своему счастью зависеть от кого-то другого? Я понял, что семья и братство любили. Они были обязаны заботиться о тебе и любить тебя.

Я покачал головой, отгоняя мысли о Милле, которые бушевали в моей голове, обретая собственную жизнь. Я прибавил громкость в своем телефоне, и "Soldier" Eminem оглушил динамики, установленные в двух углах, окутав маленькую комнату и мои мысли оглушительным битом и напряженной лирикой.

Холлис построил сарай на улице и превратил его в тренировочный зал с единственной боксерской грушей и несколькими гирями, которые он едва смог вместить. Обычно мы направлялись в местный тренажерный зал, где было что предложить, но это всегда срабатывало, если нам это было нужно, особенно для того, чтобы снять напряжение по какой-либо причине вдали от посторонних глаз.

Прямо сейчас я был нервным, как наркоман, подсевший на героин, который пропустил свою дозу. Моим дрожащим пальцам нужно было чем-то заняться.

Я снял футболку, отбросив ее в сторону, оставшись в спортивных штанах и кроссовках. Серые спортивные штаны.

Да, те, что задерживали влагу. Они действовали восхитительно.

Я взял по гире в каждую руку и выпрямил свое тело в нужном положении. В течение следующих получаса я выполнял циклическую тренировку верхней части тела, пот лил с меня градом, а мой разум блокировал все остальное, по мере того как плейлист переходил от одной песни к другой. Мои мышцы болели, я поставил гантели обратно на стойку и выпил немного воды. Так хорошо. Я провел рукой по лицу и выдохнул, решив, что мог сделать еще несколько повторений.