Это было место, где я мог безопасно приклонить голову и достаточно далеко от моего родного города, университета и рабочей штаб-квартиры. Маленький кусочек мира, который успокоил мою перегруженную душу. Нуждаясь в отдельном помещении, я отговаривал людей, которые хотели зайти. Это был дом только для приглашенных, и вы, вероятно, ждали бы его всю жизнь. Мой дом, мое убежище. Техас и Престон, естественно, заняли две спальни в собственности, но я не сказал им, что именно по этой причине я купил квартиру с тремя спальнями, достаточно большую для всех нас. Это был такой же их дом, как и мой.

Сколько я себя помню, нас всегда было трое. Нас тянуло друг к другу, и все части подходили друг другу. Мы выбрали комнаты, предоставленные нам в общежитии университета как часть нашей фамилии, связанной с нашим наследием, но эти комнаты предназначались для наших нужд, отделяя нашу жизнь от окружающих. Нам это было нужно.

В моей жизни было мало привязанностей к людям. Те, кому я доверял, глубоко врезались в мой череп. Вы могли бы взломать его, но эти имена навсегда остались бы глубоко запечатленными.

Престон, Техас, мама. Вот и все. Трое людей, которые настолько укоренились во мне, что я добровольно подверг себя опасности ради них. За ними следовали "Совы". Естественно, эта преданность была данностью, но она всегда оставалась немного позади. Ладно… так что, возможно, Майлз тоже проскользнул четвертым.

Мой телефон завибрировал в заднем кармане.

— Что? — рявкнул я.

— Вау. Я звонил своему руководителю бета-тестирования, а не мальчику-подростку, которого я когда-то знал, — Крис усмехнулся. Напряжение немного ослабло.

— Извините, босс. День был тяжелый.

Было только начало дня, и этим все сказано.

— Приходи ко мне домой. Вэл ворчит, что в последнее время не видит никого из вас, мальчики. Плюс нам нужно обсудить предстоящее мероприятие.

Мне нравилась мама Техаса — Валери, так что это меня устроило, поскольку я не собирался устраивать совместный ужин этим вечером.

— Я скоро приеду, — сказал я ему, вешая трубку.

Мои мысли перенеслись в прошлое.

— Холлис, посмотри на меня! — Милла рассмеялась.

Ее длинные волосы развевались вокруг лица на ветру, она покачивала ногами взад-вперед на деревянных качелях, которые были здесь, в саду Техаса, когда он был моложе. Никто из нас больше не пользовался ими, но мама Техаса отказывалась убирать их, заявив, что ими пользовались другие люди. Никто ими не пользовался, кроме этой девушки. Все были слабыми из-за нее, все любили ее. В ней была такая атмосфера, которая притягивала тебя и пленяла твои чувства, даже когда тебе было всего десять лет.

Я нечасто улыбался, но когда я улыбался, это происходило рядом с ней. Она также вызывала улыбки у двух моих самых близких друзей, Техаса и Престона. Наши семьи были близки друг к другу, и много лет назад мы решили, что Милла наша, о ней нужно заботиться, защищать, поскольку она была самой близкой нам по возрасту девочкой. Все остальные братья и сестры были крошечными детьми, и они нас не интересовали.

Итак, все упало к нашим ногам — она была нашей ответственностью. И мы отнеслись к этому серьезно. В прошлом месяце какой-то мальчик задрал ей юбку в школе и засмеялся, что ее трусики выставлены напоказ, поэтому Техас подошел к мальчику и ударил его. С тех пор мальчик оставил ее в покое.

— Я собираюсь прыгнуть. Смотри на меня!

— Нет! — я закричал, но она проигнорировала это, поскольку слетела с качелей, и я в замедленной съемке наблюдал, как она ударилась о землю.

Я подбежал к ней, когда она вскрикнула от боли, и притянул ее к себе. Мне нужно было прикоснуться к ней. Она прижалась ко мне.

Меня трясло от гнева, ей причинили боль на моих глазах, и я ничего не мог поделать, кроме как обнять, когда подбежал ее отец, за которым следовал Крис — отец Техаса — вынужденный действовать из-за ее громких криков, которые, казалось, оставили трещину в моей груди.

Крис проверил ее, пока я держал ее у себя на коленях, где она была в безопасности. Подошли Техас и Престон и посмотрели на нее с беспокойством в глазах.

— Просто сильное растяжение связок, но нам нужно приложить немного льда, — спокойно сказал Крис, осматривая ее.

Даже Дин — отец Миллы — вздохнул с облегчением. Я крепко обнял ее, не желая, чтобы она уходила от меня. Взрослые повернулись друг к другу с выражением, которое я не мог понять, когда они встали. Я попытался отодвинуть ее, но ее невредимая рука вцепилась в мой топ.

— Понеси меня, — пробормотала она, глядя на меня своими фиолетово-голубыми глазами, полными слез, которые продолжали стекать по ее прекрасному личику. Смотря на меня так, словно я мог сделать что-то лучше.

— Всегда, — поклялся я, подхватывая ее на руки и направляясь на кухню за пакетом со льдом.

Я вырвал себя из этого воспоминания, загнав его обратно в глубины своего разума, где ему самое место. В прошлое.

Глава 3

Милла

Парадный вход в университет Колдхарбор встретил меня поздним вечером. Я села на заднее сиденье своей водительской машины и выглянула в тонированные окна, любуясь открывающимся видом.

Движение в поле зрения привлекло мой интерес. Большая смешанная группа мужчин и женщин собралась около дюжины машин. Я отмахнулась от этого, отвернувшись, глядя в окно на противоположную сторону, пытаясь успокоить свои опасения. Из Ист-Бэй открывался самый красивый вид в любое время года. Это было представление фотографа о рае.

Это место стало бы моей прекрасной тюрьмой на следующие несколько лет, пока я не закончила бы школу. Я выбрала комнату в общежитии кампуса, похожую на ту, которую только что покинула. Я была дома, и в то же время нет. Больше, чем когда-либо, мне нужно было держать близких в неведении обо всем, что происходило в моей жизни.

Кампус был огромным, с главным учебным корпусом впереди, когда вы только подходили к нему. Университет представлял собой старое здание в георгианском стиле, но постоянно перестраивался и обновлялся на средства богатых семей, включая мою. К нему тянулась подъездная дорожка протяженностью в несколько миль, по бокам росли красивые деревья, листья которых уже покраснели и опали из-за смены сезона. Завораживало. Площадка для спуска в форме подковы окружала большое округлое основание с каменными животными, вода с равномерной скоростью стекала в бассейн у его основания.

Я бывала здесь раньше, хотя и не так давно — лучшее образование для уважаемых детей, родившихся в мире высшего общества. Конечно, это не означало, что у нас здесь не было студентов, получающих стипендии, или других людей, приехавших из-за пределов нашего маленького мирка. Технически мы были меньшинством, но мы были желанными, известными.

Правители с нашими фамилиями, можно сказать, означали, что как только я ступила бы на территорию, меня бы узнали. Следить за своей внешностью было утомительно, однако мне очень повезло в том, что мои родители были далеко не такими плохими, как другие в нашем кругу. Иногда моя мама перегибала палку, но папа большую часть времени сдерживал ее. Мне приходилось держаться подальше от проблем, от которых нелегко было избавиться, но у меня было много возможностей для игр. Во всяком случае, с точки зрения моей семьи.

За пределами зала заседаний мой отец был самым добрым и поддерживающим человеком, всегда был рядом со мной лично, в сообщениях или телефонных звонках. Был ли он ошарашен, когда я попросила уйти, чтобы перейти в другую школу в нескольких часах езды отсюда? ДА. Отпустил ли он свою старшую дочь, даже когда не был уверен? Также, да, и он убедил маму от моего имени. Она не хотела, чтобы я уезжала, и не могла понять ход моих мыслей. Несмотря на это, мы общались каждые пару дней, и он следил за тем, чтобы у него появлялось для меня время, когда бы я ни позвонила. И все же я никогда не позволяла ему навещать меня.