Я вскрикиваю от силы этого, и он пользуется моим открытым ртом, проталкивая свой член до самой глубины моего горла и заставляя меня давиться. Я чувствую, как слезы текут из моих глаз, но они просто поглощаются тем, что покрывает мое лицо.

Если бы его вкус не отличался и если бы он не был крупнее, я бы подумала, что это все тот же человек, что и в первый раз. Пирсинг на нижней стороне такой же.

Мое тело инстинктивно реагирует и пытается отстраниться, но хватка за волосы удерживает меня на месте, дискомфорт и удовольствие усиливают ощущения, проходящие через меня. Я сосредотачиваюсь на своем дыхании, пытаясь успокоиться, когда он с силой толкается в мой рот. Каждое движение раздвигает мои границы, проверяя, насколько я им подчиняюсь. Слюна заливает мой рот и стекает по подбородку, она грязная и влажная и, кажется, делает его еще более диким.

Я прижимаюсь языком к его пирсингу при его следующем толчке.

Звук его напряженных стонов наполняет воздух, смешиваясь со звуком моих сдавленных вздохов. Темнота окружает меня, усиливая грубую напряженность момента. Я подчиняюсь его контролю, позволяя себе быть поглощенной запретными желаниями, которые бурлят внутри меня.

Мое горло расслабляется, приспосабливаясь к его размеру, сопротивление исчезает, когда я теряюсь в моменте. Каждый проблеск его доминирования разжигает мои собственные скрытые желания, затягивая меня все глубже в темную бездну.

Его хватка на моих волосах усиливается, направляя меня с непреклонной силой. Я приспосабливаюсь к его ритму, мой рот и горло приспосабливаются к каждому его толчку.

Рука в перчатке внезапно скользит у меня между ног сзади, два пальца проникают в мою мокрую киску и трутся о переднюю стенку. Громкий и долгий стон вырывается у меня из-за члена во рту.

— Вот и все, Малышка. Тебя заводит, что с тобой обращаются как с нашей маленькой шлюшкой? Ты такая мокрая от того, что давишься нашими членами? — Модулированный голос, рычащий мне в ухо, заставляет все мое тело дрожать, когда он почти яростно двигает пальцами внутри меня.

Я едва ощущаю, когда рука перемещается между моим лицом и телом передо мной, но ничто не готовит меня к тому, что его пальцы сомкнутся на моем носу и зажмут его, когда член у меня во рту вонзится глубоко в мое горло и замрет там.

Мои дыхательные пути сужаются, мое горло сжимается вокруг него, и я чувствую момент, когда он кончает мне в горло, когда я задыхаюсь от него. Паника захлестывает меня, когда хватка на моем носу перекрывает доступ кислорода. Я задыхаюсь, отчаянно пытаясь вдохнуть, но выхода нет. Темнота вокруг меня становится удушающей, отражая тот контроль, который он оказывает на меня.

В разгар моей борьбы смесь страха и возбуждения переплетается, стирая границы между удовольствием и опасностью. Я в его власти, полностью уязвима и под его командованием. Каждое движение, каждое ощущение усиливают интенсивность момента.

Головокружение заполняет мое тело, прежде чем наслаждение проносится по мне. Мое тело сотрясается от самого взрывного оргазма, который я когда-либо испытывала, его интенсивность обрушивается на меня подобно цунами. Волны экстаза пронизывают каждую клеточку моего существа, преодолевая границы удовольствия и боли. Комбинация захвата моего носа и члена глубоко в моем горле поднимает удовольствие до невообразимых высот.

Когда я отдаюсь этому, мое тело становится невесомым, как будто я парю вне себя. Темнота, которая окружает меня, кажется, рассеивается, сменяясь калейдоскопом ощущений и эмоций. В этом подвешенном состоянии мои границы размываются, и я поглощена всеобъемлющим удовольствием, которое охватывает меня.

Не в силах контролировать реакцию своего тела, я корчусь и дрожу, попав в тиски этого потрясающего оргазма. Мои стоны и хныканье, приглушенные членом в моем горле, разносятся по всей комнате, смешиваясь со вздохами и стонами мужчин, доминирующих надо мной.

Чувства удовольствия и тьмы переплетаются, и я остро осознаю запретную природу этой встречи. Но в этот момент эйфории мои желания затмевают все рациональные мысли, оставляя меня полностью сосредоточенной на экстазе, бегущем по моим венам.

По мере того, как оргазм постепенно утихает, мое тело расслабляется, возвращаясь на землю. Хватка на моем носу ослабевает, и тот, что передо мной, отрывается от моего рта. Я хватаю ртом воздух, жадно наполняя легкие. Его вкус остается на моем языке, мощное напоминание о глубинах, которым я сдалась.

Моя грудь вздымается, легкие горят, когда кислород снова наполняет мое тело. Я кашляю, мое тело дрожит от интенсивности переживания.

Тишина осязаема, ее нарушает только звук моего прерывистого дыхания. Я остаюсь на коленях, дезориентированная, но жаждущая большего. Я чувствую, как они наблюдают за мной с такой интенсивностью, что у меня по спине пробегают мурашки. Мое тело — это холст для их самых темных желаний, и я не могу не жаждать большего.

Руки внезапно хватают меня, поднимая и перемещая, пока я снова не чувствую диван под своей задницей, прежде чем они отпускают.

Внезапно свет бьет мне в глаза, и я на мгновение ослеплена. Моим глазам требуется некоторое время, чтобы привыкнуть, прежде чем я понимаю, что на самом деле свет всего лишь тусклый, исходящий только от одной из ламп в комнате.

Моргая, я смотрю, как они пересаживаются на диван напротив того, на который посадили меня, и я не могу не нахмуриться. Они снова закутаны с головы до ног, так же, как и на складе, тени от их капюшонов лишь намекают на маски-черепа, которые они снова надели на свои лица.

Мои руки все еще связаны за спиной. Я хмурюсь, пытаясь сдвинуть руки, и смотрю в их сторону, прежде чем снова посмотреть на фигуры напротив меня с поднятой бровью.

Они оба посмеиваются над моим взглядом, прежде чем один наклоняет голову набок.

— Мы договорились, что снимем с твоих глаз повязку. Мы ничего не говорили о наших масках или твоих оковах, Малышка.

Ну и блядь.

Мне действительно следовало лучше продумать цену моей сделки.

Глава 15

Тру

Если бы я не уже был одержим ею, то то, что только что произошло, чертовски сильно толкнуло бы меня через край. Ее рот был подобен погружению моего члена в кусочек рая, не от мира сего и в то же время запретный, учитывая, что я уже знаю, что это не то место, где я собираюсь закончить.

Но в тот момент, когда она развалилась на части, будучи задушенной, все мои мечты сбылись. Я просто хотел бы видеть ее глаза в тот момент, наблюдать, как страх проникает в них и берет верх, когда она борется за дыхание и не может его найти, как ее глаза остекленели бы, когда эндорфины хлынули в ее тело, а затем как ее глаза закатились бы, когда она разбилась вдребезги.

Черт, мне нужно перестать думать об этом; мой член уже снова твердый, как скала.

Она тихо рычит на Дэра, указывающего на ограничения нашего соглашения, и я снова чуть не смеюсь. Глупая Малышка.

Мы не новички в переговорах. Это всегда будет хорошо для нас и плохо для нее. Хотя, если она продолжит вести переговоры так, как она вела этот визит, то я буду полностью доволен этим.

Она устраивается на диване, пытаясь устроиться поудобнее, хотя ремни все еще впиваются в ее запястья. Она должна чувствовать свои собственные соки на своих бедрах, когда двигается и румянец ползет вверх по ее шее. Это завораживающее зрелище, от которого усиливается жар, бегущий по моим венам.

Я решаю нарушить тишину; может быть, это поможет взять мой член под контроль.

— Уже почти полночь, Малышка. Достаточно ли мы «взаимодействовали» с тобой сегодня?

А может, и нет.

Ее рычание, мягкое, но наполненное вызовом, только усиливает мое желание, и я ловлю себя на том, что посмеиваюсь над ее разгоряченным взглядом. Она не девица в беде, не хрупкая принцесса, ожидающая спасения. Она — сила, с которой нужно считаться, достойная борьбы с тьмой, которая живет внутри нас. Она не та, кого нужно спасать; она та, кто спасает себя сама.