Откладывая розу и листок бумаги в сторону, я быстро проверяю остальную часть дома, чтобы убедиться, что я одна. Каждый скрип и тень кажутся зловещими, но я не нахожу никаких их признаков. Ясно, что они были здесь, но их давно нет.

Я знаю, даже не спрашивая, что, как и телефонные сообщения, я не смогу никому рассказать об их подарке. Или о том, что они находятся в моем личном пространстве. Они исчезнут, как и обещали. Я чувствую себя зажатой между своим долгом и необходимостью противостоять этим убийцам на моих собственных условиях. Рассказывать кому-либо о розе или сообщениях — это не вариант. Я не могу рисковать потерять их след. В то же время я не могу избавиться от тревожного чувства, что они всегда на шаг впереди, наблюдая за каждым моим движением.

В некотором смысле, их больная игра работает. Чем больше я пыталась сохранять самообладание и контроль, тем больше запутывалась в их паутине. Мне нужно восстановить концентрацию, направить свои эмоции и обратить их психологическую войну против них самих.

Роза и загадочное послание потрясли меня, размыв границы между страхом и восхищением. Но я не могла позволить этим эмоциям затуманить мое суждение или поставить под угрозу расследование. Слова на бумаге намекают на их очарование мной, и я должна использовать это в своих интересах.

Сделав глубокий вдох, я принимаю решение. Я бы сыграла в их игру, но на своих собственных условиях. Мне нужно завоевать их доверие, поддерживать их связь и добывать любую информацию, которая могла бы помочь нам поймать их. Это опасный путь, но я готова рискнуть.

Я осторожно беру розу и разорванный листок бумаги, кладу их в пластиковый пакет, чтобы сохранить любые потенциальные улики. Затем я быстро переодеваюсь в пижаму и возвращаюсь в гостиную, мой разум лихорадочно перебирает возможности.

Сидя на диване, я достаю свой телефон и открываю приложение для обмена сообщениями, готовясь ответить на их последнее сообщение. Я хочу показать им, что меня нелегко запугать и что их действия только подпитывают мою решимость.

Твердой рукой я набираю сообщение.

«Вы пытаетесь добиться от меня реакции, но у вас ничего не получится. Продолжайте наблюдать. Я не боюсь ваших игр.»

Отправляя сообщение, я задерживаю дыхание, ожидая их ответа. Секунды кажутся вечностью, пока я смотрю на экран, мое сердце бешено колотится в груди.

Наконец, приходит новое сообщение.

«Смелые слова, посмотрим, как долго ты сможешь сохранять этот фасад. Мы только начали, сладких снов, Малышка.»

Глава 6

Алекс

После получения их подарка и этого последнего сообщения становится трудно уснуть. Когда рано утром я в конце концов погружаюсь в измученный, беспокойный сон, мои сны преследуют мужчины в масках и сильные руки, интимно двигающиеся по моему телу. Прикасались ко мне и шептали мне об играх — Правда или действие— и о том, что они хотели сделать со мной, которые не имели ничего общего с убийством.

Вздрогнув, я просыпаюсь вся в поту, мое сердце громко колотится в груди. Убийцы, похоже, завладели моим подсознанием, смешивая мою реальность и мои эротические сны в тревожную смесь. Образ этих людей в масках и ощущение их рук на мне остаются как эхо, и мое тело пульсирует от потребности, что должно ощущаться неправильно, но почему-то этого не происходит.

Чувствуя смесь вины и замешательства, я подавляю противоречивые эмоции, которые захлестывают меня. Я не могу позволить себе быть поглощенной желанием или отвлекаться от текущей задачи. Крайне важно сохранять мое внимание к раскрытию дела и привлечению этих убийц к ответственности.

На улице все еще почти темно, только первые проблески света пробиваются сквозь жалюзи на окне моей спальни. Полная решимости восстановить контроль, я заставляю себя встать с кровати и направляюсь в ванную. Кажется, необходим еще один душ, чтобы смыть пот и остатки тревожных сновидений, которые преследовали мой сон.

Ступив под горячую воду, я позволила ей омыть меня, надеясь, что это очистит не только мое тело, но и разум. Я закрываю глаза, пытаясь обрести чувство спокойствия среди окружающего меня хаоса. Вода пропитывает мои волосы, каскадом стекая по лицу и вниз по телу, снимая напряжение в мышцах.

Я беру гель для душа и намыливаю им на кожу, позволяя рукам скользить по телу, теплая вода усиливает все ощущения. Все мое тело пульсирует, когда я позволяю своим пальцам касаться моего пульсирующего клитора. Как бы я ни старалась отогнать тревожащие образы и сны, которые все еще остаются в моем сознании, мое подсознание как будто хочет продолжать проигрывать их на повторе, чтобы разжечь желание, пробегающее по моему телу.

По мере того, как удовольствие усиливалось, я не могла не уступить требованиям своего тела, хотя это было похоже на предательство по отношению к себе и жертвам. Противоречивые эмоции переполняют меня, но в этот момент очарование бегства и временное облегчение подавляют любую рациональную мысль.

Я прислоняюсь к кафельной стене душа, мое дыхание становится тяжелым и прерывистым. Горячая вода продолжает литься на меня, усиливая ощущения, которые электризуют каждое нервное окончание. Мои пальцы танцуют по моей киске, обводя круги и дразня прикосновениями, поддаваясь всепоглощающей потребности, которая поглощает меня.

Мой разум вызывает образы рук в перчатках, скользящих вниз по передней части моего тела, пощипывающих мои соски. Это вызывает в воображении другое тело, прижатое к моей спине, одна из их рук в перчатке обхватывает мое горло сзади и сильно сжимает, в то время как другая рука в перчатке перемещается между моих ног.

В моем воображении это их руки движутся по мне, когда мои пальцы погружаются в мою влажную киску и касаются моего клитора. С каждым штрихом образы из моих снов переплетаются с моей реальностью, стирая грань между добром и злом. Мой разум становится полем битвы желания и вины, но жажда освобождения становится все более ненасытной с каждой проходящей секундой.

Пока мое тело дрожит, приближаясь к краю, я двигаю пальцами по своему клитору, я почти слышала их шепот, эхом отдающийся в моих ушах, разжигая огонь, который горел глубоко внутри. Я отдаюсь необузданной интенсивности момента, позволяя себе на мгновение забыть ужасы этого дела, растворяясь в мире первобытных желаний.

Напряжение нарастает, туго скручиваясь внутри меня, пока не становится невыносимым. Мое тело балансирует на краю обрыва, в то время как мои пальцы продолжают свои движения, проникая глубоко в мою киску, прежде чем двинуться, чтобы обвести мой клитор, надавливая на него дрожащей рукой.

— Боже, да, — крик срывается с моих губ, когда моя спина выгибается у стены, и волна экстаза накрывает меня. Смывая мучения и неуверенность, по крайней мере, на мимолетный миг. Но когда удовольствие проходит, реальность возвращается, напоминая мне о нераскрытых убийствах, которые ждут моего внимания.

Сожаление захлестывает меня, когда я выключаю воду, остатки желания медленно исчезают. Я выхожу из душа, чувствуя смесь стыда и облегчения. Хотя этот опыт дал мне отсрочку, я знаю, что это было лишь временное избавление.

С обновленным настроением я вытираюсь и одеваюсь, готовая встретить предстоящий день. Я решаю разделить свои желания и сосредоточиться исключительно на расследовании, гарантируя, что справедливость восторжествует и жертвы обретут покой.

Одевшись на день, я выхожу из арендованного дома и направляюсь в ближайшее кафе. Знакомый аромат свежесваренного кофе встречает меня, когда я заказываю свой обычный крепкий черный кофе и рогалик на закуску. Кофеин помог бы мне оставаться бодрой и сосредоточенной в течение долгих часов впереди.

С чашкой горячего кофе в подстаканнике и бубликом, лежащим на пассажирском сиденье, я направляюсь в офис. Ранним утром на улицах все еще было тихо, создалось ощущение одиночества, которое позволило мне собраться с мыслями.