От этого «тогда» Сехмет зябко передёрнула плечами. Это «тогда» стоило Земле миллиардов жизней, а Пантеону многих братьев.

— Каждые пять-семь тысяч лет человечество падает в бездну, — вкрадчиво произнесла императрица. — В этот раз, казалось, мы поднимемся выше, но тут Стигма. Такое чувство, что нам просто запрещено превышать определённый технический уровень. Я не хочу снова начинать сначала после того как мне уже удалось стабилизировать ситуацию. Ты уверен в своих выводах?

— Это рабочая теория. Она подтверждается наблюдениями и лучшей никто не придумал. Кстати, а у тебя сколько человек полегло во время клинических испытаний пока ты выяснила дозу?

— Пять сотен подопытных.

— Ну, не так уж много.

— Это только те, что скончались. Калек я считаю выжившими.

— Хе-хе-хе, хе-хе, — как-то грустно рассмеялся Упрямец потирая лоб. — Ах Сехмет, великая и мудрая хранительница и защитница овечества. Печально, что овцы всегда до ужаса боятся волка, хотя больше всего овец съедает как раз пастух со своими верными псами.

— Вообще-то до моего вмешательства умирали миллионы, — поучительно заявила императрица.

— Перерождались, — поправил её Упрямец. — Повторю то, что говорил тебе сотню лет назад. Не нужно сражаться с ней, она не захватывает нас, она с нами ассимилируется. Мы теперь новый вид. Может это именно тот случай когда мы наконец-то превысим технический уровень.

— Ладно, на данном этапе ты меня убедил. Тогда вернёмся к нашему маленькому секрету…

— Ты не оставишь меня в покое, да?

— Это вопрос всеобщей безопасности, а ты всегда штурмуешь устои.

— Сех, я же сказал, от меня секрет никто не узнает, разве моего слова мало?

— Для меня достаточно, но есть ещё Совет Пантеона.

— Почему каждый раз как пахнет вкусняшками я слышу это словосочетание, а как какие-то проблемы от них ни слуху ни духу? — Упрямец взглянул в потолок.

В центре потолочного купола красовался большой светильник стилизованный под глаз со множеством зрачков. Зрачки чуть заметно сдвинулись концентрируясь на диване с сидящим человеком. В голове «некнязя» сам собой сформировался мыслеобраз сотни людских фигур со звериными головами. «Мы тебе не враги» — зашумел в ушах многоголосый гул-шёпот.

— Они нам не враги, — повторила за гулом Сехмет.

— Знаю, что не враги, — взмахнул рукой Упрямец, будто отгоняет наглую муху. — Ладно, слушай. Два раза повторять не буду. Нет никакого секрета. Суть моей манипуляции со стигмой это не умение или навык. Это образ мышления. Специфика действия разума. Понятно?

— Нет, — скептично отозвалась Сехмет.

— Ты используешь внутреннюю силу стигмы чтобы менять температуру в заданной области. Я просто открываю врата для энергии. Работаю не с самой энергией, а с временными интервалами. Проблема в том, что нельзя регулировать скорость реакции и количество энергии. Можно только открыть или закрыть дверь. Чуть замешкаешься и процесс станет необратимым.

— Ты можешь научить кого-то этому?

— Теоретически, — пожал плечами Упрямец. — Но уже обученные стигмеры не подходят. Они тренируют совсем другие принципы. И обучение будет долгим, без явных успехов что заметны сразу. Твои мечники собирают дождевую воду. Я копаю колодец. Им вода доступна сразу как они сложат ладони лодочкой. Копать же, долго и трудно, и совсем не факт, что внизу обнаружится водоносный слой. Я узнаю об этом только прокопав достаточно глубоко.

— Мастер метафор, сука! — Сехмет сильно хлопнула ладонью по столу. — Ты можешь кого-то научить или нет⁉

— Однозначного ответа не дам. Зачем я по-твоему провёл в СВ-шом кубе уйму лет, для развлечения?

— Ты же вроде не закончил этот свой проект…

— Не только не закончил сам проект, я и заражаться стигмой не планировал. Всё пошло не по плану. Изменения не закреплены, данные нейронной перестройки утеряны, тело со стигмой спровоцировало новые мутации и реакции. Но даже то, что получилось в итоге, уже превосходит все ожидания. А может я просто не в состоянии полностью оценить изменения потому, что не закончил проект. Я ведь пытался усовершенствовать именно когнитивные функции, но сейчас умнее себя не чувствую.

— Но ты можешь повторить эксперимент?

— Это тебе фантастический сериал что ли? Загружаешь секретную супер-формулу в компьютер и всё в ажуре? На меня работал главный кластер искиных Пантеона, три исследовательских института и восемь техно-лабораторий Альфа. Я сам не понимаю семидесяти процентов теории. Моя только идея и первичные расчёты. Нужно восстановить весь проект «СЭТЕХ», а от него остался только я.

— То есть, ты единственный экземпляр в обозримом будущем?

— Да.

— Хорошо. Совет это устраивает.

— В задницу Совет.

— Если бы всё было так просто, — вздохнула императрица.

— И передай им чтобы не лезли ко мне в голову.

— А были прецеденты?

— Минуту назад. И сейчас.

Сехмет многозначительно взглянула на светильник в потолке. Множественные зрачки большого глаза медленно увеличивались, превращаясь в чёрные пятна на белом бельме светильника. В приёмной даже слегка поблекло освещение. «Некнязь» тоже внимательно смотрел вверх, чувствуя как всё большее давление возникает под костями черепа, будто Ли-Че-Шесть снова пытается просканировать его мозг. Упрямец не стал сопротивляться, расслабился и «наотмашь открыл» содержимое разума. Светильник мигнул, а его «зрачки» съёжились до крошечных точек. Давление на череп резко пропало.

— Вот этому фокусу я бы хотела научиться даже больше, чем великому секрету, которого не существует, — вздохнула императрица и перенесла внимание со светильника на «некнязя». — Ещё ты как-то подозрительно мало взял из арсенала чтобы подготовиться к нашему делу.

— Какому делу? — думая о чём-то своём выдал Упрямец, но наткнувшись на строгий взгляд Сехмет быстро исправился. — Ах нашему делу. Ага. Помню-помню. Осирис, Осёл. Осёл-Осирис. Арсеналы тут не помогут, Сэх. Нужно ещё…

— Ага, спокойно собрать данные, внимательно пересчитать возможности, — с сарказмом вставила Львица.

— Ну вот, ты сама всё знаешь.

— Время идёт.

— Время… — фыркнул Упрямец. — Кое-что в проекте «СЭТЕХ» получилось, кое-что нет. Но время всегда шло для меня иначе чем для других, Сэх. Оно подождёт.

Скромный ангар, скорее даже большой гараж с десятком разных рук-манипуляторов под потолком, в каждой «руке» по какому-нибудь инструменту от сварочного лазера до бластерного сверла.

Двое техников неспешно возились у шестиколёсной машины с широкими шинами из двимеритовой сетки в мелкую ячейку. Полупрозрачные колёса в человеческий рост походили на надувные круги для плавания. Шина из сетки держала форму сама по себе, без давления изнутри и отлично подходила для езды по любой местности. Единственный, но очень громадный недостаток — слишком большая цена такой конструкции.

Сама машина выглядела как крупный фургон собранный «на коленке». Тяги и шарниры подвески слишком массивны для узкого корпуса и торчали над фюзеляжем как задние лапки кузнечика. Конструкция и напоминала кузнечика на колёсиках, что вот-вот собирается прыгнуть.

— Привет, папаня, — из под днища выбралась Тина. Когда-то белоснежный рабочий комбинезон испачкан масляными пятнами и пылью. Девочка провела рукой по лицу оставив на щеке чёрную полосу. Зато причёска была идеальной — ровная чёлка и две тугие косички.

— Хреновое прозвище, — Упрямец смахнул с рукава невидимую пылинку, рисунок короны в огне сверкнул золотом.

— А как тебя ещё называть?

— Я так понимаю, на хозяина ты не согласишься.

— У меня уже есть хозяин.

— Голос в голове?

— Голоса, — серьёзно сказала Тина. — Не такой уж плохой вариант. Они умные.

— Не сомневаюсь.

— Но злые.

— Ещё бы. Ты какого беса тут ошиваешься?

— Ты же сказал проверить сигнатуру аппарата. Я проверяю.

— Полторы недели?

— Ну мы с парнями решили проверить тепловую заметность с разных расстояний и ракурсов.