— Ты только представь, что будет, — восторгался папа, — когда полетит молодняк. Это будет удивительное зрелище!

— Я буду пить кофе отдельно, — жаловалась мама, ища поддержки у ребят, но им тоже нравились проделки отважных птиц и они смеялись и перемигивались с папой. — Они в меня врежутся!

— Смотрите, опять! — показал на быстро приближающуюся чёрную точку Серёжа.

— Воздух! — скомандовал папа.

— Безобразие, — испуганно сказала мама, и втянула голову в плечи. — Я начинаю скучать по скворцам.

Очередной пикирующий стриж стрелой сорвался с неба, пронёсся на жуткой скорости между сидящими за столом людьми, свечой взмыл к скворечнику и остановился точно у входа, под ликующий писк голодных птенцов.

— Вот это я понимаю — расчёт! — гордо сказал папа, как будто бы он сам принимал участие в полёте. — Ас!

— У меня голова кружится от этих полётов, — сказала мама. — Варя, передай мне, пожалуйста, воду.

— Да что там ещё два домика, — бушевал папа. — К следующему году я сделаю целое общежитие. Целый улей для стрижей! У нас будут жить сотни, тысячи таких молодцов!

— Тогда сделай, пожалуйста, и мне домик, но где-нибудь подальше отсюда, потому что я буду жить там, — сказала мама отчаявшись. — Как им не страшно летать так быстро?

— Они созданы для полёта! — сказал папа. — И как настоящие лётчики, они ничего не бояться.

— Даже темноты? — спросила Варя.

— Даже темноты, — ответил папа. — Просто они ничего не видят в темноте, и поэтому ночью не летают. Интересно было бы попробовать прикрепить им на крылья маленькие фонарики и посмотреть…

Папа задумчиво почесал нос.

— Не вздумай даже пытаться! — заволновалась мама. — Не хватает только, что бы у нас по ночам летали стрижи с фонариками!

— Было бы здорово, — сказал Серёжа.

— Вы шутите, да? — злилась мама. — Это вы нарочно всё придумали со своими стрижами! Признайтесь?! Ой, ой! Опять, опять! Летит!

— Воздух! — закричала весёлая троица, и мама снова пригнулась к чашке и зажмурилась.

— Ну, что, — сказал папа, когда всё было убрано со стола и сам стол отнесли на веранду. — За английский?

— Да! — захлопала в ладоши Варя. — Мультфильмы, мультфильмы!

— Обязательно, — сказал папа, — а потом, маленький фильм.

— А про что фильм? — спросил Серёжа.

— Про дельфинов, — сказал папа. — Вам понравится.

— Хм, — сказала мама. — Я очень надеюсь твоя новая методика принесёт результаты, потому что то так, как вы там занимаетесь… Сомневаюсь, что из этого выйдет что-то путное. От вашего обучения окна звенят!

— Ну и что, — сказал папа. — Что в этом плохого? Кто сказал, что уроки должны быть скучными? У ребят отличные успехи.

— Я скоро проверю их успехи, — с достоинством ответила мама. — Но вы так хохочете, что я просто не представляю, как можно хоть что-то выучить в такой обстановке.

— Это же не математика, — сказал папа. — Языки нужно учить весело!

— Надеюсь, что так, — сказала мама. — Потому что если я увижу, что толку от этих занятий нет, я возьмусь это в свои руки.

— Кажется, — сказал папа, — мы разозлили директора школы. Бежим!

Троица схватилась за руки побежала в дом. Степашка, с громким лаем, помчался следом.

Счастливчик, дремавший в своей коробке, приподнял голову и радостно пискнул при виде ребят, со смехом ввалившихся на веранду.

— Счастливчик, хороший мой! — сказала Варя, обнимая малыша. — Давай играть!

— Только недолго, — сказал папа. — Директор может нагрянуть в любую секунду! Наиграетесь после обеда.

— Хорошо, — сказала Варя.

Счастливчик потянулся и выкарабкался из коробки. Его толстое брюшко смешно выпирало, и он шёл немного вразвалочку.

— Он стал похож на енота, — сказал папа, — определённо. Если не брать в расчёт его глаза, шерсть и уши.

— Это плохо? — спросила Варя.

— Нет, — ответил папа. — Еноты милейшие существа. Они очень любопытные и ловкие.

— А он будет нас слушаться?

— Я сомневаюсь, что он будет такой же послушный как Степашка, — сказал папа, — но, при правильном подходе, я думаю это вполне реально.

— А какой нужно подход? — спросил Серёжа. — Мы же не знаем кто он такой.

— Это неважно, — сказал папа. — Любое живое существо ценит и отлично понимает ласку и заботу. Посмотрите на него. Он рад нас видеть и хочет поиграть. Он не боится нас и доверяет. Если мы не будем его обижать, ругаться на него или бить, как делают некоторые злые и глупые люди, то он вырастет ласковым и ручным. И мы найдём с ним общий язык.

— Мы никогда не будем тебя обижать, — сказала Варя, гладя довольно жмурящегося Счастливчика.

— Видишь, — сказал папа, — он всё понимает.

— А мы будем учить его командам, как Степашку? — спросил Серёжа.

— Почему нет, — сказал папа. — Только не нужно его мучить. Некоторые хозяева заставляют своих питомцев выполнять столько трюков, для собственной потехи, что те начинают очень уставать и болеть.

— Но мы же учим Степашку разным командам, — сказала Варя.

— Конечно, — сказал папа. — Но только самым необходимым, для того чтобы он не попал в беду и не мешал остальным. Это как воспитание. Ты свободен, но ты не делаешь ничего, что мешает остальным.

— А как же хождение на задних лапках? — спросил Серёжа.

— Степашка сам с детства любил это делать, — сказал папа. — Мы только поддерживаем эту игру и всегда даём ему морковку!

— А чему же мы будем учить нашего Счастливчика? — спросила Варя.

— Мы не будем требовать многого, — сказал папа. — Он должен будет знать, где его домик и куда ему нельзя забираться. Всё остальное, вы увидите сами. Уверен, очень скоро он сам предложит вам игры, которые ему нравятся, только смотрите внимательно и любите его.

Тем временем, Счастливчик, подошёл к папе, обхватил всеми лапами его ногу, как медведи обхватывают дерево, и начал карабкаться вверх. Он смешно пыхтел и явно старался изо всех сил, но, то ли его лапки были ещё очень слабы, то ли живот слишком полон, но добравшись до коленки, он выбился из сил и принялся мяукать, но не так, как когда был голоден, а по-другому, пронзительно и обиженно.

— Он хочет на ручки, — сказал Варя.

— Хм, — сказал папа, наклоняясь и беря малыша на руки. — Вот и первая игра — залезь на кого-нибудь.

Счастливчик, передохнув немного на руках папа, пополз выше.

— Ого, — сказал Серёжа. — Да он верхолаз!

— Да, — согласился папа. — Ему явно нравиться забраться повыше. Возможно, это от его маленького роста, так он может дальше видеть и вовремя заметить хищника.

Громко пыхтя, малыш забрался на папино плечо, крепко схватился за его волосы и довольный затих, глядя пор сторонам.

— Ему там нравится, — сказала Варя.

— Надеюсь, он не вырастет слишком тяжёлым, — засмеялся папа. — Иначе, носить его на плече будет не так-то просто. А теперь, мой дорогой, позвольте вас снять и положить обратно. And you, guys, please, go upstairs! You gotta learn if you wanna talk, right?

— Right!

— Let’s go then!

— Вы не видели мыло, — спросил ребят папа, растерянно оглядываясь по сторонам. — Оно только что было здесь.

Они стояли втроём под сосной, готовясь купать Счастливчика, который полюбил водные процедуры и с удовольствием принимал их. Денёк был погожий, и папа щеголял в соломенной шляпе, которую уже трижды сносило ветром, и он мчался за ней наперегонки со Степашкой, который норовил ухватить её первым и расправится с ней.

— Нет, не видели, — сказали они. — А куда ты его положил?

— Я положил его вот сюда, рядом с тазиком, — сказал папа, тщательно осматривая всё вокруг, — а теперь его нет. Странно, странно…

— Может оно в воду упало? — предположил Серёжа.

— Нет, — ответил папа, — я уже смотрел там. Просто удивительно. Но, делать нечего, принесите новый кусок из бани и начнём. Счастливчик, ты готов?

Счастливчик спокойно сидел рядом с тазиком и внимательно слушал их разговор. Он сильно вырос и его мех, кажется, стал ещё ярче и гуще чем прежде. Розовый любопытный нос немного потемнел и сделался пепельно-красным, как подёрнутые золой угли, а глаза приобрели золотистый оттенок, в глубине которых плясали хитрые искорки. Никто кроме Степашки не знал, каким озорником был этом маленький смешной увалень, любящий подремать на коленях Вари или мамы, или сидеть на плече у папы и клянчить еду и вообще всё, чтобы тот не брал в руки. Но Степашка умел хранить секреты и к тому же, всё его внимание было приковано к шляпе, которая была готова снова сорваться с папиной головы и в этот раз, Стёпа намеревался схватить опередить его. Он, был абсолютно уверен, что она необычайно вкусная, а иначе, зачем бы папе так быстро бежать за ней и так кричать?