— Скажу, что подслушивать нехорошо, — отозвалась мама.

— Ты же знаешь, моя милая, что это вышло случайно, — сказал папа. — И всё же, что ты об этом думаешь?

— Я думаю, — сказала мама, — что эта игра зашла слишком далеко.

— Ты думаешь, они играют? — спросил папа. — Мне показалось, что они настроены весьма решительно. Отказаться от игрушек и мороженого, это что-нибудь да значит!

— Ты как будто бы рад, что они собираются нас ослушаться! — сказала мама. — А как же воспитание?

— По-моему, — сказал папа, и по голосу было ясно, что он улыбается, — мы их отлично воспитали. Ради друга, они готовы на жертвы. Это очень хорошо.

— Да, но они не слушаются, обманывают, крадут молоко, — спорила мама. — Это возмутительно!

— Они взяли немного молока, только чтобы накормить беднягу и обманывали нас, потому что боялись, что мы его прогоним, и он погибнет, — ответил папа. — Не забывай, они ещё дети и для них всё серьёзно. К тому же, я уверен, что они готовы уже были нам всё рассказать. Варя терпеть не может обманывать, а Серёжа знает, что его будут ругать больше, потому что он на 3 года старше, но он всё равно готов рисковать. Нет, определённо, всё не так плохо.

— Не слушаться родителей, когда они ещё дети, что же будет потом, когда они вырастут? — сказала мама.

— Знаешь, — усмехнулся папа, — детям иногда просто необходимо не слушаться родителей и особенно, когда они вырастают.

— Они вырастут сорванцами и хулиганами! — возмутилась мама

— Они вырастут ответственными людьми, готовыми отстаивать свои убеждения, — мягко ответил папа. — Вспомни, как они лазили под дом и мёрзли там ради Счастливчика? И как Варя ухаживает за ним? Кормит? Тебе не кажется, что это идёт ей на пользу? А Серёжа, как самый обычный, нормальный мальчик, мужчина, если хочешь, готов защищать её и своего нового друга. Это хорошо. Это отлично! Я бы поступил точно также.

— Всё это замечательно, — сказала мама, — но эта безнаказанность, может сыграть с ними дурную шутку в будущем. Они могут решить, что правила вовсе не существуют и можно делать всё что угодно!

— Ты права, — сказал папа. — Но кто говорит, что мы не поставим им никаких условий?.. И потом, разве Счастливчик не прелесть?

— Иногда мне кажется, — с негодованием воскликнула мама, — что вы считаете меня бессердечным монстром, который способен только наводить порядок и проектировать дома!

— Никто так не думает, дорогая, — поспешил успокоить её папа. — Мы все знаем, какая ты…

— Просто кто-то в этом доме должен за вами присматривать, — сказала мама. — Да, да, и за тобой тоже!

— Так уж и должен, — пробурчал папа.

— Ха! — сказала мама. — Вспомни, в прошлом году, когда мне нужно было уехать на несколько дней, вы едва не спалили кухню! Мне пришлось купить новые шторы и скатерть.

— Мы просто ставили химические опыты… — хмуро отозвался папа.

— А нельзя их было поставить на улице?

— Там дул ветер, и сухой спирт плохо горел и…

— И ты не придумал ничего лучшего, как устроить пожар на кухне!

— Я был неправ, я признаю это, — сказал папа. — Я учту свои ошибки. Мы ценим тебя и то, что ты делаешь. Мы любим тебя!..

— А я думаю, что я для вас просто свод ходячих законов, которые вы постоянно нарушаете, а я гоняюсь за вами и выписываю штрафы! — грустно сказала мама.

— Поверь, — засмеялся папа, — это не так. Ну, или почти не так… Мы, правда, любим тебя, и Варя всегда берёт с тебя пример. И Серёже очень важно знать, что ты думаешь.

— А тебе, тебе важно знать, что я думаю? — спросила мама.

— Да, моя хорошая, очень важно, — ответил папа, беря маму за руку.

— Тогда давай подумаем, что мы скажем ребятам по поводу Счастливчика.

— Ты не ответила на мой вопрос? Он прелесть?

— Он самый чудесный и милый малыш, которого я когда-либо видела после Степашки, когда он был крохой, — сказала мама с нежностью в голосе.

— Так мы оставим его?

— А ты не думаешь, что его нужно отдать? Ведь если ты нигде не смог найти ничего подобного, то, вполне возможно, это совершенно новый зверь и наука…

— С наукой ничего не случится, если этот зверь, в целости и сохранности будет жить у нас, недалеко от того места, где он жил прежде и никто не будет ставить на нём опыты.

— Ты думаешь, это верное решение? — тихо спросила мама. — Мне кажется, я впервые в жизни не знаю, как поступить правильно…

— От того что Счастливчика занесут в Красную книгу и в энциклопедиях появится ещё одна крохотная запись, о том что существует некий Fortunae Filius Viridis и его описание, ничего не изменится, — проникновенным голосом сказал папа. — Честно говоря, я думаю, что будет даже хуже, потому что толпы авантюристов бросятся сюда, искать его родственников на болотах и одному богу известно, чем всё это кончится. Я совершенно уверен, что мы должны помочь малышу, а не навредить. Поэтому, я предлагаю оставить его у нас и ухаживать и забоится о нём так хорошо, как мы можем. И, — я торжественно обещаю тебе! — если у нас будет хоть малейшая возможность вернуть его обратно, в дикую природу, не опасаясь, что он погибнет, я первый сделаю это.

— Ты думаешь, он сможет вернуться в лес? — спросила мама. — Звери, которых вырастили дома, обычно не могут вернуться.

— Скорее нет, чем да, — ответил папа, — но, согласись, что мы ничего не можем с этим поделать. Мы не украли его и не отняли у мамы, а напротив, спасли. И раз уж так случилось, давай оставим все сомнения и будем надеяться на лучшее. Я уверен, что ему будет хорошо у нас. Ему явно не понадобится слишком много места, а хорошие друзья у него уже имеются, а это, самое главное.

— Но что мы будем делать, когда лето закончится и дети пойдёт в школу? — задала последний вопрос мама. — Что мы будем делать? Возьмём с собой в город?

— Я обдумал это, — сказал папа, — и у меня есть несколько вариантов решения этой проблемы. К тому же, что-то мне подсказывает, что в этом не будет нужды…

— Что ты имеешь в виду? — удивилась мама.

— Я не уверен на 100 %, но думаю, что всё сложится самым наилучшим образом, который, уверяю, всех вас полностью устроит.

— Но как это возможно? — спросила мама. — Как?

— Пусть это пока останется секретом, — ответил папа, загадочно улыбаясь. — А сейчас, слышишь? Малыш проснулся и требует молока.

— Я займусь им, — сказала мама. — И… да, я согласна, пусть он остаётся. Хотя и не совсем уверена в твоей правоте, но пусть будет так. Мы сможем позаботиться о малыше, а остальное, в конце концов, не так уж важно и пусть весь научный мир думает что хочет!

— Ого, — сказал папа. — Я и не знал, что ты бунтарка!

— Да, — гордо сказала мама. — И подай мне руку, пожалуйста, эта лестница слишком крутая.

— С удовольствием, — галантно сказал папа, — и прошу вас, леди, не забудьте составить список условий для ребят.

— Я уже думаю над ним, — фыркнула мама, — и если ты думаешь, что для тебя там не найдётся местечка, то ты меня плохо знаешь!

Счастливчик радостно заурчал, когда мама взяла его на ручки и его огромные глаза посмотрели на неё с такой доверчивостью, что последние её сомнения навсегда улетучились.

— Мы тебя не бросим, малыш, — прошептала она ему на маленькое ушко. — Можешь не волноваться!

— Я всё слышу, — донеслось сверху.

— Ах так! — сказала, захваченная врасплох мама. — В таком случае, потрудись взять бумагу и ручку, и записать первый пункт условий — «Люк на второй этаж всегда должен быть закрыт!»

Вечером того же дня, сразу после ужина, на кухне состоялся шумный семейный совет, который так затянулся, что присутствующий на нём Степашка, несмотря на общее оживление, вскоре заскучал и уснул, положив голову на мамины тапочки. Такие длинные и малоподвижные игры ему никогда не нравились, и когда всё закончилось, и его с трудом разбудили, он устало поднялся и понуро побрёл за всеми, низко свесив свою косматую голову, словно маленький обиженный пони. Кусочек сыра, который Варя тайком дала ему дома, не смог полностью компенсировать все его страдания. Сердито ворча себе в бороду, точно рассерженный лесной гном, он лёг на свой коврик, печально вздохнул и уснул, твёрдо решив больше не участвовать в подобных мероприятиях. Но утром, как это часто с ним случалось, он совершенно забыл о своём решении и радостно носился по газону, гоняясь за бабочками-капустницами.