— А когда же возьмём его с собой? — в отчаянье воскликнула девочка.

— Надо подождать, — сказал Серёжа, который тоже хотел гулять со Счастливчиком, но был настроен решительно. — Я думаю, когда он прекратит молоко кушать, тогда можно.

— А когда он прекратит? — спросила Варя.

— Я не знаю… — ответил мальчик. — Скоро, наверное.

— А что он будет потом кушать? Кашку?

— Хм, кашку, — передразнил Варю брат. — Я думаю — мясо.

— А почему мясо? — удивилась Варя, которая в тайне мечтала, кормить малыша с ложечки кашей, обвязав шею платочком.

— Потому что он хищник! — сказал Серёжа.

— Ничего он и не хищник! — запротестовала Варя. — Он хороший!

— Стёпа тоже хищник, — сказал Серёжа. — И Маруська.

— А он не хищник! — упрямо твердила Варя. — Он никого обижать не будет!

— Конечно, не будет, — согласился Сережа, видя, что его младшая сестра расстроилась. — Мы его всему обучим, как Степашку.

— Он тоже будет стоять на задних лапках? — обрадовалась Варя.

— Я не уверен, но можно будет попробовать.

— А когда мы будем его учить?

— Когда он подрастёт.

Варя вздохнула.

— Ну, вот, опять ждать… Ну, может, мы с ним хоть посидим подольше сегодня? Я очень по нему скучаю!

— Посидим, посидим, — сказал мальчик. — После обеда. Можно будет сказать, что мы гуляем, а сами залезем под дом и останемся там.

— А Степашка нас не найдёт? — спросила Варя.

— Да, пожалуй, придётся его взять… — поразмыслив, ответил Серёжа. — Надо будет захватить его поводок и ошейник, что бы он опять не вырвался.

— И морковку! — сказала Варя.

— Точно, — согласился Серёжа, — и морковку. Это надёжнее любого поводка!

Морковка была любимым лакомством Степашки, и он готов был исполнять любые команды, чтобы получить её. За это, папа часто называл его «саблезубым зайцем» и даже пытался обучить его скакать на задних лапках, но Стёпа постоянно спотыкался, и обучение пришлось прервать.

— А можно я сейчас на него посмотрю? — взмолилась Варя. — Вдруг он не спит?

— Иди, — сказал мальчик, — проверь, а я покараулю родителей.

Варе не нужно было повторять дважды. Улучив момент, она нырнула под дом и через минуту держала Счастливчика на руках. Малыш, похоже, узнал Варю и крепко обхватил её платье своими маленькими лапками. Она погладила его по голове и по голому розовому брюшку. Малыш счастливо зажмурился и заворчал от удовольствия. Тогда она почесала его кругленький животик, и он окончательно разомлел, свесив задние лапки. Ей показалось, что он подрос со вчерашнего дня и его глаза смотрят на неё по-другому.

— Ты меня узнаёшь, малыш? — тихо сказала Варя. — Тебе не скучно тут одному? Не переживай, скоро ты подрастёшь и мы будем гулять все вместе, как настоящие друзья.

Малыш внимательно смотрел на неё, словно что-то понимая и вскоре уснул, убаюканный её голосом. Подержав его ещё немного, она чмокнула Счастливчика в его смешной нос, уложила в коробку и накрыла краешком подстилки.

— Спи, мой маленький, спи, — сказала она, гладя малыша по голове. — Мы тебя не бросим.

Малыш открыл на секунду свои большие глаза, а затем свернулся удобнее и задремал. Варя погладила его изумрудную шерстку в последний раз и поползла на выход. Серёжа помог ей выбраться незамеченной, и они пошли гулять со Степашкой, который уже успел раскопать яму на маминой клумбе, получил нагоняй и был рад выбраться наружу. Они отлично провели время, играя и резвясь на свежем воздухе, и когда пришло время обеда, накинулись на суп и макароны с отварным мясом, словно никогда не видели их раньше.

— Только ради одного этого стоит ездить на дачу, — сказала мама, глядя на ребят. — Ты только посмотри, как они едят суп?! Дома их не заставишь.

— Лучшая приправа, это голод, — сказал папа, подбирая остатки соуса на тарелке.

— Кстати о приправах, — сказала мама. — Кто-то обещал нам показать, нечто выдающееся… Кто бы это мог быть?

— Спокойствие, друзья мои, — сказал папа, вытирая рот салфеткой. — Этот человек среди вас и он готов вас удивить.

— Ура! — закричала Варя. — Идёмте скорей!

— Хорошо, хорошо, — сказала мама, — но вы, что же, не хотите сначала попробовать кекс с варёной сгущёнкой…

— Как, — взмолился папа, — ещё и кекс? В человеческих ли силах съесть всё это, а, Варвара?

— В человеческих, — уверенно ответила Варя, у которой всегда находилось в животе местечко для сладкого кусочка…

— Сергей, — обратился папа к мальчику, — ваше мнение? Одолеем кекс или нет?

— Надо бороться, — мужественно отозвался мальчик, который наелся так, что казалось, вот-вот лопнет.

— Вот она, воля к победе! — торжественно взмахнул ложкой папа. — Но, дорогая, если мы будем так есть каждый день, мне придётся покупать новый костюм к следующему месяцу.

— Не беспокойся, со следующей недели мне нужно будет заниматься моим новым проектом и для пирогов времени не будет, — успокоила его мама. — Если только Варя не испечёт нам что-нибудь…

— Я испеку, — отозвалась Варя, — только ты мне покажешь, как.

— Покажу, — пообещала мама, — обязательно покажу. Ну, кому, какой кусочек?

Управившись с кексом и дружно вымыв посуду, все отправились на веранду, и расселись на стульях.

— Ждите здесь, — сказал папа, с видом фокусника готовившего эффектный трюк. — Закройте глаза и не открывайте раньше времени. Варвара, не подсматривай!

— Я ничего не вижу, — сказала Варвара, но сама, не в силах сдержать любопытство, смотрела сквозь ресницы одним глазом, на то, как папа удаляется, а затем приносит стол, на который ставит что-то, накрытое белой тканью и куда-то отводит Степашку.

— Внимание, внимание! — наконец объявил папа, — Откройте свои глаза и не говорите, что вы не видели! Только сегодня и только здесь, первое и последнее представление великого Мага и Чародея, прославленного Торфяного Волшебника и скворечных дел мастера, практикующего по ту, и по эту сторону луны, ученика всемирно известного мавра Альб де Десерт Саиба ван дер Хо-Хо-Хофена IV с половиной, по прозвищу Снежок, несравненного и всеми любимого, — Папочки! Аплодисменты, друзья мои, аплодисменты! Не сдерживаем себя, не сдерживаем! Хлопаем до упаду!

Все захлопали, а Серёжа даже засвистел. Папа, немного выждав, поднял руку, призывая собравшихся к тишине.

— Но прежде чем я сорву покров со своего последнего невероятного творения, я попрошу удалиться всех, кто не верит в чудо утренней зарядки, овсяной каши и зубной пасты, — провозгласил папа. — Присутствуют такие в зале?

— Нет! нет!

— Хорошо, — сказал папа, — тогда приступим. Помогать мне будет мой друг и коллега, грозный повелитель жуков, бабочек и прочих летающих созданий, милейший пёс и член нашей семьи, — Степан Великолепный. Степан, принесите, пожалуйста, волшебную веточку!

Невидимый доселе Степашка вышел из-за куста жасмина, гордо неся в зубах маленькую веточку смородины.

— Спасибо, коллега, — с самым серьёзным видом сказал папа, забирая у Степашки ветвь и витиевато раскланиваясь. — Прошу вас, присаживайтесь.

Степашка с уморительно важным видом сел рядом с папой, чем вызвал новый взрыв смеха.

— Итак, под этой белой мантией, сотканной из чистейшего лунного света и кандагарской паутины, (такой крепкой, что на ней можно подвесить целого слона!), находится скворечник. Самый обычный скворечник, который вы все не раз видели и, который, по мановению этой волшебной смородиновой ветви, (а весной, как вы, может быть, знаете, на смородине можно найти волшебную веточку, только нужно знать, как правильно её искать) превратится сегодня в сказочный птичий дворец. Итак, — папа взмахнул ветвью над покрывалом и забормотал что-то, похожее на:

— Крам-чики-тики- май-я-я, трам-чики-тики-бай-я-я, Он так сильно размахивал веткой, что Степашка, воспринял это как предложение поиграть и когда папа в очередной раз опустил её вниз, он крепко вцепился в неё зубами и стал тянуть её на себя.

— Храм-чики-тики-вай-я-я, брам-чики-тики-фай-я-я, — невозмутимо продолжал колдовать папа, стараясь вырвать ветку у разыгравшегося Степашки, в то время как в зрительном зале нарастал хохот.