Они бросились в толпу, нанося удары направо и налево. Столкновение было яростным – и коротким. Прошло всего несколько секунд, а толпа уже бросилась врассыпную. Перепуганные до смерти существа пытались спасти свои жизни, но на земле росла гора трупов в гражданской одежде.

Гвардейцы преследовали убегающих, пустив в ход дубинки.

Синд возмущенно выругалась:

– Они ведут себя, как вонючие полицейские, а не как солдаты. Как плохие полицейские.

Стэн молчал. Ему удалось взять свои чувства под контроль, но при этом покоя не давала некая мысль: когда резня закончится, будет выдвинуто множество самых разнообразных обвинений, и имперская гвардия станет одной из потенциальных мишеней.

– Объяви состояние боевой тревоги, – велел Стэн Килгуру. – И прикажи, чтобы сюда принесли дополнительные койки. Будем работать, пока не свалимся.

Алекс поспешил выполнить распоряжение Стэна, который сразу же снова повернулся к экранам. Глаза у него покраснели от напряжения и отчаянно чесались. Он почувствовал, как Синд тихонько погладила его рукой по плечу. Девушка ничего не сказала, но легкое прикосновение ее руки придало Стэну силы.

Шли часы, трагические события развивались.

Отряд милиции суздалей, озверевший от слухов и разговоров, ворвался в район, где спали богази. Суздали подожгли дома. А потом хладнокровно перебили испуганных богази, которые пытались выскочить из своих охваченных пламенем жилищ.

За их гибель моментально отомстили. Когда трое взрослых суздалей вели примерно двадцать детенышей из домов в столовую, из засады выскочили богази. Взрослые суздали погибли мгновенно. А потом детеныши. Одна самка богази подняла крошечного детеныша высоко в воздух, перекусила его тело своим смертоносным клювом, а затем проглотила малыша целиком.

– Права бабушка была, – сообщила она своим друзьям. – Не годятся ни на что суздали. В пищу только.

Этот инцидент, естественно, только подлил масла в огонь. Все знали, что суздали – самые заботливые родители в Империи, генетически запрограммированные на убийство любого, кто угрожает их потомству.

А в посольство продолжали поступать сообщения о все новых и новых кровавых событиях.

Вечером небольшой отряд торкской милиции напал на джохианскую рыночную площадь. Однако джохианцы были готовы: откуда-то появились солдаты и вступили в сражение с торками, которые взвыли от удивления и ужаса, развернулись и бросились бежать. Джохианцы стали их преследовать. Но как только рады нападающих были нарушены, появился большой отряд торков, который нанес удар с тыла. На рыночной площади погибло более двухсот человек, военных среди них почти не было.

А кровопролитие продолжалось. Рурик превратился в огромное поле боя. Стэн уже практически был не в состоянии уследить за событиями. Он просто продолжал тупо составлять донесения Императору и безуспешно пытался связаться с Искрой. Точно так же, как и с Вечным Императором. Босс плохо себя чувствовал. Стэна это несколько удивило. Потому что, насколько он помнил. Император никогда не болел.

На следующий день, когда Стэн посмотрел слезящимися глазами на экран монитора – о чудо из чудес! – он увидел, что в сторону Пушканского университета движется группа мирных граждан. Толпа была смешанной – в нее входили представители всех четырех народов Алтая. Они несли венки, чтобы возложить их на место гибели студентов и почтить память погибших.

Кроме того, над толпой развевались знамена, призывающие к восстановлению мира и покоя на Алтае. На некоторых из них были даже надписи в поддержку доктора Искры.

Стэна нисколько не удивило то, что произошло в следующее мгновение. Он уменьшил звук и отвернулся от экрана, когда солдаты, охранявшие территорию университета, открыли огонь по демонстрантам. Он только посмотрел на Синд. Девушка стояла по-солдатски прямо, сжав зубы, молча. Но под глазами у нее были синяки. Она невольно вздрогнула, когда со стороны университета стали доноситься приглушенные крики ужаса.

Синд открыла рот, точно хотела что-то сказать, но так и не произнесла ни звука.

"Она хочет, чтобы я заставил их прекратить это, – подумал Стэн. – Но знает, что я ничего не могу сделать".

Стэн никогда не чувствовал себя так ужасно. Он казался себе таким отвратительно бесполезным. И не то чтобы он верил во всю эту чепуху о том, что каждый человек должен приносить пользу обществу, в котором живет. А если что-нибудь подобное и коренилось когда-нибудь в душе Синд, оно, вне всякого сомнения, погибло, сраженное событиями последних часов.

Раздался голос Фрестона. Стэн повернулся.

– Доктор Искра, сэр, – проговорил офицер связи. – Он интересуется, сможете ли вы с ним встретиться.

Стэн отправился к доктору Искре, приготовившись содрать с него живьем шкуру, по крайней мере, дипломатическая нота преследовала именно эти цели. И хотя Стэн впрямую не обвинял Искру в том, что тот приказал устроить бойню в Пушкане, посол на это вполне определенно намекал. Он также высказал свое отношение к расстрелу мирной демонстрации, пришедшей возложить венки, и к использованию имперских гвардейцев против гражданского населения. В конце он давал доктору Искре ясно понять, что постарается сделать все, что в его силах, чтобы Император пересмотрел свое отношение к новому правителю Алтая и лишил его своей поддержки.

Стэн прекрасно понимал, что ступил на тонкий лед. Значение созвездия Алтай для Империи столь велико, что в данном случае необходимо воспользоваться всеми тремя правилами дипломатии: а) сначала посоветуйся с боссом; б) сначала посоветуйся с боссом. И самое главное правило из трех... в) сначала посоветуйся с боссом.

И хотя Стэн был озадачен тем, что не может связаться с Императором, он отправился на встречу с доктором Искрой с абсолютно серьезными и жесткими намерениями.

Как только Стэн вошел в комнату. Искра вскочил на ноги.

– Господин посол, – проговорил он, – я протестую против вашего категорического нежелания поддержать мое правительство!

Стэн усилием воли удержался от того, чтобы не раскрыть от изумления рот. Сжал губы, приподнял одну бровь. От него веяло холодом.

– Более того, я намереваюсь просить Императора отозвать вас из звездного скопления Алтай.

– Вы оказали мне любезность, сообщив об этом лично, – сухо произнес Стэн. – Я предполагаю, вы просите...

– Требую, сэр. Не прошу.

– Хорошо, пусть будет так. Вы требуете. Впрочем, я бы посоветовал вам исключить это слово из словаря во время разговора с Императором. Так вот, вернемся к моему вопросу. Имеет ли это... требование... какое-нибудь отношение к хаосу, охватившему созвездие? Или дало просто в том, что вам не нравится покрой моего фрака?

– Я обвиняю вас в тех страданиях, что выпали на долю моего народа. Неужели вы станете утверждать, что лично вы и ваши... подчиненные... продемонстрировали вполне очевидное отсутствие энтузиазма в выполнении миссии, порученной вам Императором?

– Да, буду. С легкостью. Энтузиазм присущ новичкам и непрофессионалам. В мои обязанности входит оказывать вам поддержку. Но – и это "но" очень серьезно, сэр, – моя миссия заключается в восстановлении порядка на Алтае. Должен с прискорбием заметить, что выполнение миссии сейчас находится под вопросом – если она вообще не обречена на провал. Вся полнота ответственности за это лежит на вас, сэр. Что я и намерен сообщить Императору.

– В таком случае я был совершенно прав, – прошипел Искра. – Вы противостоите моим начинаниям.

– А чего вы ожидали после событий в Пушкане? Хотели, чтобы я послал военный оркестр прославлять ваши подвиги?

– Вы считаете меня виноватым в этом... кошмарном происшествии? Вы обвиняете меня?! – Искра изо всех сил изображал возмущение. Стэн рассмеялся бы над его жалкими попытками, если бы дело не касалось пролитой крови. – Должен вам сказать, меня возмущает до глубины души то, что произошло в Пушкане. Я приказал провести тщательное расследование, во главе которого стоит человек, чья репутация выше каких бы то ни было сомнений и подозрений, – генерал Доу.