С момента созыва Парламента в ноябре 1449 года, спустя всего несколько недель после падения Руана, раздавались голоса об отставке Саффолка, и против герцога готовились обвинения в государственной измене. Возможно, Саффолк и был жаден до богатства и власти, но предателем своего короля, в традиционном смысле этого слова, он не был. Во время рождественских каникул накапливавшаяся напряженность в королевстве взорвалась насилием, когда приверженец Саффолка Адам Молейнс, епископ Чичестерский и до недавнего времени лорд-хранитель Тайной печати, был зверски убит в Портсмуте недовольными моряками, которые считали его отчасти ответственным за катастрофу в Нормандии. Когда Парламент собрался вновь, потрясенный Саффолк предпринял защиту своих действий, отчаянно подчеркивая свою давнюю преданность королю и напоминая о выдающихся заслугах своей семьи перед Ланкастерами. Но все было безрезультатно. В феврале Палата Общин предъявили ему обвинение, заявив, что герцог "лживо и предательски замышлял, вынашивал и совершил великие, отвратительные и ужасные измены".
Одно из самых серьезных обвинений против Саффолка заключалось в том, что он намеревался сговориться с французами о вторжении в Англию и замене Генриха VI на троне своим малолетним сыном Джоном. Парламентарии утверждали, что Саффолк хотел использовать для этого свою шестилетнюю подопечную Маргариту Бофорт, "желая выдать ее замуж за своего сына, предполагая и претендуя на то, что она будет следующей наследницей короны"[533]. Несмотря на несомненные амбиции Саффолка, обвинение было явно абсурдным, хотя оно примечательно тем, что это первый известный случай, когда упоминаются потенциальные претензии Бофортов на английский трон, примерно за три десятилетия до того, как сын Маргариты Генрих Тюдор стал претендентом на корону.
Несмотря на то, что все требовали казни Саффолка, король не желая обрекать своего фаворита на смерть попытался его спасти, и воспользовавшись королевской прерогативой изгнал герцога из Англии на пять лет. И хотя его жизнь была спасена, Саффолк как политический деятель был полностью уничтожен. В период с 1445 по 1450 год его власть была непререкаемой, он получал одну должность за другой, включая должность камергера Англии, капитана Кале, смотрителя Пяти Портов, констебля Дуврского замка и главного управляющего герцогства Ланкастер. В 1448 году он даже был возведен в герцоги, что позволило ему сравняться по статусу с такими представителями королевской крови, как герцоги Йорк, Сомерсет и Эксетер. Его политическое верховенство зависело от удержания позиций Англии в Нормандии и сохранения благосклонности короля, и когда первые были утрачены, а второе отнято, судьба Саффолка была предрешена.
Герцог покинул Англию 30 апреля 1450 года, но до места назначения так и не добрался. Его корабль был перехвачен в Дуврском проливе судном под названием Nicholas of the Tower, команда которого приветствовала изгнанника на борту издевательским криком "Добро пожаловать, предатель". В письме, написанном несколькими днями позже, сообщалось, что Саффолк был подвергнут импровизированному суду, после чего 3 мая его посадили в небольшую шлюпку, где "один из самых отъявленных негодяев на корабле заставил его положить голову на планширь", а затем взял ржавый меч и "отрубил ему голову полдюжиной ударов"[534]. Неизвестно, кто совершил это кровавое деяние, были ли это политические мотивы или просто действия озлобленных пиратов, но результат многих в Англии успокоил; Уильям де ла Поль, на короткое время ставший самым могущественным английским магнатом, если не по статусу, то по власти, был мертв. Однако один хронист, писавший с оглядкой на надвигающийся политический кризис, оплакивал этот жестокий акт, поскольку внесудебная казнь Саффолка "вызвала горе за горем, и смерть за смертью"[535].
Реакция Эдмунда Бофорта на смерть Саффолка не зафиксирована, но она, несомненно, потрясла герцога до глубины души. Если Саффолка можно было убить таким варварским способом, как и Молейнса, епископа Церкви, то и с ним можно было сделать тоже. Сомерсет должен был помнить, как в 1381 году его дед Джон Гонт стал мишенью для толпы и был вынужден бежать в Шотландию. Страх Сомерсета перед возмездием вряд ли ослаб, когда появились новости о восстании в Кенте под предводительством Джека Кэда, поддержанного недовольными солдатами, вернувшимися из Нормандии и затаившими обиду на Сомерсета и других ведущих королевских советников. Огорченные ветераны прошли по сельской местности Кента, возбуждая местное население, и желая насильственно устранить тех, кого считали виновными в своих бедах. Как и многие другие восстания до и после него, оно не было направлено против самого короля, а скорее против тех, кто его окружал.
С Кэдом во главе повстанцы двинулись к Лондону, побудив Генриха VI выступить на юг из Лестера с внушительной королевской армией, насчитывавшей около 10.000 человек. Если лондонцы думали, что наконец-то станут свидетелями того, как король проявит решительность, которую давно ожидали от сына Генриха V, то они сильно ошибались. После небольшой стычки с людьми Кэда при Севеноксе, 18 июня, ошеломленный король повернул назад и бежал на север, в замок Кенилворт. Восстание распространилось по южной Англии, и 29 июня Уильям Эйскоу, епископ Солсберийский и королевский духовник, был вытащен из церкви Эдингтона в Уилтшире и забит до смерти. Его преступление заключалось в том, что он проводил бракосочетание короля и Маргариты Анжуйской в 1445 году.
К 2 июля Кэд продвинулся до Саутварка на южном берегу Темзы, а на следующий день прошел по Лондонскому мосту и вошел в город, покинутый своим королем. Двумя днями позже другой королевский фаворит, лорд-казначей Джеймс Файнс, барон Сэй и Сил, был обезглавлен после того, как разъяренная толпа вытащила его из Тауэра. Это была полная анархия.
Требования Кэда были многочисленны, но в основе их лежало убеждение, что король окружен "ненасытными, жадными до зла" людьми, которые считают, что "добро — это зло, а зло — это добро". В своем манифесте он также сетовал на то, что Генрих VI лишен права вершить правосудие, имущества, моря и Франции, а простой народ был несправедливо унижен. Обнищавший король, между тем, был "так обделен, что не мог заплатить даже за еду, и он задолжал больше, чем любой король Англии". Цель мятежников была проста: устранить, и если потребуется, казнить всех "друзей и родственников" Саффолка и поставить вместо них герцогов Йорка, Эксетера, Бекингема и Норфолка. В предложенном списке приемлемых советников заметно отсутствовал один герцог — Эдмунд Бофорт[536].
Однако прежде чем мятежники смогли добиться казни Сомерсета, они быстро перестали быть желанными гостями в Лондоне. Хотя поначалу горожане отнеслись к Кэду и его людям благосклонно, 5 июля их пьяное разграбление города вызвало жестокий отпор со стороны измученных лондонцев, и после кровавой стычки на Лондонском мосту отряд Кэда отступил на юг и постепенно рассеялся. Впоследствии за голову Кэда была назначена награда в 1.000 марок, и 12 июля, будучи пойманным в Восточном Сассексе, он был смертельно ранен сопротивляясь аресту. Его голова, на пике была выставлена на Лондонском мосту, в качестве предупреждения для других мятежников.
Английский истеблишмент был в ужасе от крушения закона и порядка на юго-востоке страны, чему способствовал и напуганный король, укрывшийся за крепкими стенами и глубоким рвом Кенилворта. Как представитель Бога на земле, Генрих VI должен был отстаивать справедливость, поддерживать мир во всем королевстве и искренне служить интересам своих подданных. Для многих англичан он оказался неадекватным во всех областях. Сомерсет, в свою очередь, во время восстания, благоразумно держался в тени и, вероятно, все еще находился в Кале.
