— А, это ты. Сначала я тебя ждала, а потом что-то увлеклась.

— Ты плакала? — её глаза набухли, а нос раскраснелся.

— А, чего стесняться? — махнула она рукой и шмыгнула. — Да, рыдала, как подросток. Заходи.

— Может, я зайду позже, когда протрезвеешь?

— Не-не-не. Завтра я уже больше никогда не захочу тебя видеть.

Я переступила порог и ужаснулась. Иуля разбросала одежду по всему дому и выпила порядка пяти бутылок мартини. Мне бы этого хватило надолго, уж точно не на один день. Но, может, у демонов иначе усваивается алкоголь. В доме назревал неприятный кисловатый запашок.

— На, пей.

Не планировала пить сегодня снова, но что-то в её взгляде мне подсказывало, что отказываться не имеет смысла. Я либо соглашусь, либо она вольет в меня это насильно. Я взяла бокал и сделала маленький глоток.

На удивление восхитительный напиток. Дорогой поди. Голову вскружил сразу же и достаточно быстро отпустил.

— Пей ещё, а то я не начну тебе рассказывать.

Интригует. Действительно интригует, потому что Юля может выболтать чего-нибудь интересного про Артёма. Вдруг, она напилась, потому что он сказал ей что больше не любит её и его сердце теперь моё. Ради такого готова осушить этот бокал, что и сделала.

Иуля повторила за мной и залпом выпила оставшийся на дне мартини. Сходила за новой бутылкой, налила мне в стакан, сама предпочла пить из горла.

— Ну и что ты в нём нашла?

— Ты про Артёма?

— Ведь он виновник всей жести, которая происходит в твоей жизни. Как и моей. Ублюдок. Самый любимый ублюдок.

Я была уверена, что не ослышалось. Она впервые при мне назвала его любимым. Что-то тут неладное, такой разговор я не готова была продолжать.

— Знаешь Иуля, мне, наверное, пора.

Здесь она могла ответить миллионами разных способов, но только один мог заставить меня остаться.

— А я желаю, чтобы ты осталась.

Вот он тот шанс выполнить её желание, не прося об этом. Осталось только подтвердить.

— Это действительно то, что ты сейчас желаешь?

— Ну а что, я похожа на туго мыслящую бабу вроде тебя? — заплетающимся голосом спросила демоница. Хотелось от души дать ей затрещину, так бы и сделала, не будь у меня её желания в кармане.

— Так да или нет?

— Да, желаю, чтобы ты знала всю правду. Не долго тебе осталось ходить в дурочках.

— Слушаю, — мрачно ответила ей.

Настроение действительно испортилось, она точно скажет мне что-то неприятное, комок слез уже подкатывал к горлу, ощущение того, что Артём сказал ей о своей любви ко мне, бесследно пропало.

— Ты знаешь про Анну?

— Предыдущую владелицу кристалла?

— Угу, — Юля набила рот виноградом, оливками и сыром, — такая же дурёха, как и ты. Ничего из себя не представляла, влюбилась в него, естественно. Согласись, перед ним сложно устоять. Артём уговорил её уничтожить кристалл, правда, без договора. И она даже нашла способ. Анна что-то разнюхала, узнала, но когда разгадка была близка, то соскочила, тем самым испортив жизнь себе. Артём больше никогда не мог к ней приблизиться, потому что она знала о кристалле. Она его любила, хотела увидеть, обнять, но ничего не могла, потому что не уничтожила кристалл.

Анна даже не загадывала желаний, ведь всё, чего она хотела — быть с со Артёмом. Никого не напоминает? Отдать камень кому-то другому она не посмела, так и померла старой девой. И тут, спустя несколько дней, в её квартире объявляешься ты. Очередная Анна. В этот раз он не стал страдать ерундой и заключил контракт. Мол, если не выполнишь условия, то станешь демоном. Но всё гораздо хуже, дорогуша. Ты же знаешь, что демонам нельзя знать о тайне кристалла. А ты знаешь. И знаешь, что с тобой случится?

— Что?

— Не представляю. Но есть предположение. Ты потеряешь память и станешь просто демоном, выполняющим желания и прихоти людей. А может, сойдёшь с ума от потери возможности что-то говорить, делать или передавать знания. В общем, я тебе не завидую, поэтому тебе придётся выполнить контракт.

— Как раз собираюсь это сделать.

— Подумай, почему Анна отказалась? Что произошло? Почему она отрешилась от Артёма? Всю жизнь она терзала себя одиночеством, не могла даже дать шанса себе быть вместе с ним. Что она узнала, Виктория?

— Я не могу тебе сказать.

— Почему ты не отказываешься, я знаю, но она… У неё не было контракта.

— Не знаю, но ты ведь меня сюда пригласила не для того, чтобы говорить об Анне.

— Да. Я хотела тебе признаться. Артём был здесь позавчера ночью. И он делал со мной все то, чего так страстно желаешь ты и даже чуточку больше. А я позволила ему это сделать после стольких лет. Потому что я все ещё его люблю.

Ком слез не отступил, рвался наружу через мои глаза. Но я не дам ей этим насладиться. Заливаю бокал мартини до краев и осушаю его. Плакать все ещё хочется, но теперь немного проще сдержаться. Иуля повторяет за мной.

— Мне так тебя жаль, Виктория, — за один день она уже дважды меня назвала по имени, чего не было за всё остальное время ни разу. — Ну что я могу сделать? Что я могу сделать?! Скажи.

— Ты могла бы мне этого не говорить.

— Молчать? Неужели ты бы не хотела знать, что он все ещё испытывает ко мне чувства? Хочешь тешить себя пустыми надеждами?

— А мне ты тогда что предлагаешь сделать?

— Я тебе уже говорила. Пусть сказала это грубо, да. Но я тебя предупредила. А ты меня не слушала.

— Если любишь его до сих пор, а он любит тебя, почему вы не вместе?

— Наша история состоит из двух актов. Но, пожалуй, меня хватит только на один из них, — Иуля посмотрела на остатки мартини в бутылке. — Акт первый. Бедный, но жутко романтичный Артемий. Или акт второй — богатенький красавчик Роб.

Мне жутко хотелось несмотря ни на что, услышать оба акта. Историю с Артемом я примерно представляла, а вот послушать про повелителя мне хотелось больше. А про несносного демона вообще больше не хочу знать.

— Расскажи про богатенького красавчика.

Девушка по имени Иуля очнулась на кровати совершенно обнажённой. Такого с ней ещё не бывало. Священнослужительницы обычно спали в пижамах до самого пола. Иуля быстро соскочила, завернувшись в простыню, схватила своё одеяние и натянула, пока соседки не увидели непотребства. Когда девочки проснулись, Иуля уже успела облачиться в рясу и никак не могла найти свой крестик.

Её соседки успели приготовиться к завтраку, в то время как Иуля продолжала свои поиски. Стоило ей повернуться к подружкам, как блеск на груди чуть не ослепил её, так ярко горели их кресты.

— Что это такое, девочки?

— Ты о чём, Иуля?

— Об этом свечении.

— У тебя разум повредился? — ласково спросила Марфа.

— Наверное. Я плохо помню, что было вчера и, кажется, потеряла крестик.

— Вот возьми мой запасной. Негоже являться в таком виде.

Подружка достала из-под кровати ещё одно светящееся распятие.

“Что же это такое со мной творится?” — подумалось Иуле. Нужно обсудить это с Отцом. Она протянула бледную, не видавшую солнца ладонь, и в ужасе отскочила от креста. Он обжёг жарче огня.

— Иуля, да что с тобой?

— Сама не пойму!

Девушка настолько сильно испугалась, что позволила себе выскочить из комнаты, не надев креста.

В коридоре она наткнулась на Отца.

— Дочь моя, куда ты так спешишь?

— Не ведаю, чего творю, Отче. Странное со мной произошло.

— Действительно, такое поведение вызывает страх. Ощути прикосновение божье.

Отец Сергий приложил свой массивный крест ко лбу Иули. Девушка тотчас упала, завизжала от боли, её глаза застлала тёмная пелена.

— Изыди, демон, — как заклинание, протянул отец Сергий, — вон!

Но это не помогало. Иуля встала на карачки, и не своим голосом промолвила:

— Я и есть демон.

Тогда-то Иуля и вспомнила вчерашний день, который провела с возлюбленным. Обжигая пальцы, он забрал себе её крестик и повесил на тонкое колечко в ухе. Это он сделал с ней.