— Ладно, оставим светские разговоры и перейдём, наконец, к делу, — пришло время запугать юнца, я схватил его за горло и потащил к себе, — смотри на меня! Теперь ты моя собственность, ты принадлежишь мне, и если будешь рыпаться, то я вскрою тебе брюхо и буду медленно распутывать кишки. А потом положу на них пару клопов из воды и посмотрю на твою агонию, — я стал сжимать ему болевые точки рядом с ключицей и шеей, чтобы подкрепить слова делом.

Говорят, что когда человек даёт волю чувствам, то в его глазах видна вся порочность его души. То, что я сказал Дэмиану было не очень оригинальным и пугающим, но я произнёс это с таким видом и с таким голосом, что на молодого упыря это подействовало гораздо эффективнее, чем любые мои рассказы про смерть и боль. Я стараюсь не так часто выпускать своих демонов наружу, чтобы не стать таким же как Рэд, но к сожалению, иногда это жизненно необходимо. Я продолжил.

— Я пришёл из другого мира, который больше, чем весь твой сраный Тартар и мегабункер с Кабалом вместе взятые, для меня вы все неопытные дети, которых я разведу за три хода. Но для тебя так даже лучше. Ты будешь работать на меня, Дэмиан, и поэтому останешься в живых, в отличие от всех остальных Драксов и прочей бандитской шушары.

— Что? Работать на тебя? Чтобы Дракс на кого-то работал?!

— Я не люблю тупых, Дэмиан, неужели ты не понял, что мне нельзя грубить? — надавил ему на болевую точку так, чтобы он завыл на несколько минут и покрылся холодным потом.

В это время Крюгер уже закончил с организацией помощи раненым и стоял рядом со мной. Ещё недавно ему самому хотелось заняться этим парнем, но увидев мои достижения, он решил постоять в сторонке и понаблюдать за шоу.

— Усёк, Дэмиан?! — сказал ему, когда он пришёл в себя.

— Да!

— Твоих дружков, я, естественно, пущу в расход, а тебя оставлю жить, чтобы ты вернулся в отцовское гнездо и стал моим кротом в клане Драксов. Понятно?

— Да!

— Но я оставлю тебе два подарка, чтобы в твоей голове не возникло лишних мыслей.

Опуская детали, скажу лишь, что я вырезал ему на брюхе пятиконечную звезду, которая была на красном знамени повстанцев (по-моему когда-то давно повстанцы просто нашли флаг Вьетнама и сделали его своим). После этого действия я сказал:

— Если хоть раз рыпнешься против меня, то весь Тартар узнает, что тебя поимели на этом острове и потом сделали вот такую татуху. Твои родки попросят показать живот, чтобы отстоять честь, и тогда ты уже не отвертишься. И второе!

Здесь мне нужно сделать шаг назад и сказать, что я был плохим мальчиком, когда повстанцы разрешили заняться мне профессиональным самогоноварением, я также попросил доступа к их аптечному складу. Слово за словом, я помог их докторам получить полезные для войны медикаменты… Ну а как вы понимаете, знания у меня были специфические, я обычно зарабатывал деньги, а не спасал мир от болезней. В частности я синтезировал и прикарманил немного боевого стимулятора на основе амфетамина. Эти вещества вызывают наркотическую зависимость, сжигают ресурсы человека, подрывают его здоровье, и их следует применять только в крайних случаях.

Я подумал, что Дэмиан, проживший всю жизнь в Тартаре, не знал о свойствах коварной химии и поэтому его можно было обвести вокруг пальца с помощью этой темы. Я насильно влил ему большую порцию стимулятора и сказал.

— Это медленно действующий яд, а противоядие есть только у меня. Когда вернёшься к своим, то займёшься переписью, мне нужно знать, сколько у вас людей, сколько проверяльщиков крестьян, солдат и техников, на какие команды разбиты проверяющие и как часто выходят на дело. Выходить на связь будешь на этих частотах с этими параметрами шифрования ровно в восемь вечера. — закинул ему настроенную рацию повстанцев в карман. — Завтра я скажу где и когда мы встречаемся, чтобы я дал тебе временный антидот и новые инструкции. И не сомневайся, антидот тебе точно понадобится, уже скоро ты почувствуешь как тебе становится всё хуже и хуже.

По моим расчётам от большой дозы ему скоро должно было поплохеть, а позитивных моментов он не заметит, так как адреналина в его крови уже было предостаточно. Потом он почувствует слабость, полную разбитость, апатию, испугается и придёт ко мне за антидотом, а я дам ему уже дозу поменьше, чтобы он поймал эйфорию и подсел на крючок. Видели бы вы глаза этого юноши, когда я его развязал. Он был в шоке и первое время даже не понимал, что ему нужно делать. Пришлось ему подсказать, что он должен уйти таким же способом, каким и прибыл сюда, что, наверное, его где-то ждёт замаскированный катер или даже целое судно.

Парень оказался везучим, он на пару минут разминулся с нашим старым знакомым инструктором Голиафом, который неожиданно появился на песчаном пляже. Этот слепой повстанец пришёл к нам пешком, в одиночку, со стороны деревни. Вид у него был весьма взволнованный, и я напрягся.

Голиаф стал звать нас на помощь и мы немедля, взяв с собой раненых поспешили к нему навстречу.

— Братцы! — закричал он. — Трында пришла! Быстрей пакуйте манатки! Берите все пушки, что есть под рукой, и бегом в Гранд-Вилладж через деревенский мост!

— А судно?! — начал было я прояснять ситуацию, но Голиаф сразу прервал меня.

— Все уже там! Вы что, не слышите?! Там уже резня во всю идёт! Мы собрали всех кого смогли, но многие на задании и не успеют. Включайте рации в боевой режим, учения закончились! Теперь будет настоящая война.

На учениях нам запрещали включать рацию, чтобы ненароком не услышать переговоры тех, кто должен был устроить нам внезапную «проверку». До этого момента мы жили в блаженном невежестве, а потом внезапно осознали, что вообще-то вокруг нас творился форменный кошмар. Судя по крикам в радиоэфире, сейчас куча человек утопали в крови и огне, все отряды просили подкрепления и тяжёлого оружия. И если Голиаф принялся искать нас в одиночку, то значит в сражение бросили уже всех, кого только смогли. Мы скинули рюкзаки с провиантом, оставили тяжело раненых на берегу и попросили Голиафа присмотреть за ними. Потом мы взяли автоматы в руки и побежали прямой дорогой в деревню.

Большинство островов, на которых были крестьянские поселения, располагались в центре Тартара вокруг геотермальных источников, они все были рядом и соединялись мостами, построенными ещё первыми поселенцами. По сети этих дорожек можно было дойти до точки выгрузки ресурсов Кабала, до территории повстанцев и базы упырей, а остальные игроки жили на более отдалённых островах. С одной стороны это давало оборонительное преимущество, но затрудняло логистику при наступлении. Сейчас эти древние, вечно ремонтируемые мосты, оказались нашим спасением, благодаря им мы смогли относительно быстро выбраться из деревни Лоу-грандэ и добраться до так называемой Гранд-Вилладж. Этот остров возвышался над местностью, он был больше, чем все остальные поселения и обладал хорошими естественными укрытиями. Слева и справа от нас тоже находились деревни, в которых кипели не шуточные бои, но голос командования призвал свежие силы именно в центр.

Теперь мы отчётливо слышали симфонию войны, до нас доносилась нескончаемая канонада выстрелов, прерываемая грохотом взрывов и предсмертной агонией, мы шли в сторону языков пламени и столпов дыма, прямо в преисподнюю. Вентиляционные шахты, установленные на потолках, с трудом справлялись с такой нагрузкой и тёмные облака постепенно окутывали диодные панели освещения, превращая этот сумрачный день в настоящую жуткую ночь. Упыри обладали впечатляющим арсеналом и не жалели его против повстанцев, ради устрашения они даже стали стрелять из гранатомётов в потолок, чтобы вызвать каменный дождь и вместе с этим лишить нас освещения. Пещеры хоть и были огромными и крепкими, но всё-таки обыкновенная противотанковая ракета могла запросто долететь до потолка и отколоть солидный кусок (надеюсь потом роботы Кабала займутся восстановительными работами, по моим меркам высота потолков на Гранд-Вилладж составляла примерно 20–25 метров, но естественно, они были весьма неровные и иногда поднимались на 40 и более).