Но нет, доверять этому человеку все равно нельзя. Слишком он спокойный и мутный.

Может, Румар зря переживает? Пещера и пещера, ничего такого. Кстати, вот и она. Прямо как из снов!

Они пробирались по скалистой тропинке, и очутились у самого входа. Отец остановился, преграждая собой путь. На всякий случай уточнил еще раз, уверена ли Мири.

Конечно уверена, она же пришла сюда с самого города!

Стоп, а если отец захочет ее убить? Вдруг Охотникам не нужны дети с даром на стороне, и Эмир решил завести свидетеля и бастарда в безлюдное место и тихонечко прикончить?

Как всегда, волнительные мысли приходили слишком поздно.

Оставалось надеяться на Румара. Только как он отобьется от вооруженного, заведомо более сильного Охотника голыми руками? Тут никакая удача не поможет.

Отец подмигнул им и скрылся в украшенном ветвями и старой травой, проеме.

Мири сделала глубокий вдох, отпустила пальцы друга, и шагнула следом.

Практически идеально круглую пещеру освещало солнечным светом. Он попадал через щели в потолке, и казалось, что луч можно потрогать.

Нет, в каменном помещении не было никаких порталов.

Двенадцать каменных плит стояли по краям, а в центре пустая площадка. Этакий созданный природой алтарь.

На плитах лежали скелеты и какие-то предметы. У одного из них, например, в ногах вязанная шапочка, у другого возле рук брошена игрушка.

Двенадцатая плита, та, которая пустовала, привлекла внимание Мири. Там лежала ее фенечка.

— Это же… мое! — воскликнула она и подбежала к камню. Да, точно, ее украшение! Мири вопросительно посмотрела на Охотника.

— Как ты и сказала, портал в другой мир. Мир мертвых. Этот камень предназначался для тебя.

От этих слов стало холодно и очень неуютно. А еще не хватало воздуха. Уйти бы отсюда поскорее! Стены теперь давили. Но нужно узнать правду. Мири взяла себя в руки и повернулась к Охотнику.

— Отец. Расскажи, кто такой Лунный бычок на самом деле.

— Хорошо, — Эмир смиренно пожал плечами и опустился на каменный пол. Мири села напротив и обратилась в слух. — Ты имела несчастье спутаться с самым опасным подвидом келпи. Обычно это демонические лошади, которые предлагают прокатить тебя, а затем тянут на дно. И пожирают. А плоцкий архикелпи — штука поопаснее. Их тут водится некоторое количество. Они редкие, но постоянно эволюционирующие существа. А становятся они сильнее за счет своих жертв. Ты, как я понимаю, девственница?

Мири аж воздухом поперхнулась. Нормальные такие вопросы задает папаша при знакомстве с дочерью.

— Не твое дело!

— Не мое, ага. Но вот для келпи — принципиально. У них пунктик на невинных дев. К слову, нетрудно догадаться, почему Плоцкий келпи не стал преследовать твою мать. Не без моей помощи.

Мири скривилась в отвращении. Все Охотники такие озабоченные, или это просто ей с предками повезло? Впрочем, не важно.

— Ты обратила внимание, что во время сражения у архикелпи появились руки? Черные такие?

— Да…

— Нетрудно догадаться, проекции чьих рук это на самом деле?

— Не нравится мне это все.

— Милая, тебе это с самого начала не должно было нравиться. Когда этот демон похитил дорогую для тебя вещь, чтобы создать между вами связь во сне. Этот зверь владел такой способностью.

— Блин…

— Да, Мири. Если за тобой ходит странная тварь, тут радоваться не нужно. И защищать эту животину — тоже.

Мири окончательно запуталась.

— Бычок ведь спас нас от демона! Он вообще много раз меня спасал, показывал дорогу.

— Демона?

Мири закрыла глаза и вкратце пересказала историю, которая произошла с ней и Румаром этой ночью. Отец слушал не перебивая, вопросов не задавал до тех пор, пока она не закончила.

— Вы наделали глупостей. Но я восхищаюсь твоим везением. Что ж, я невероятно рад тому, что ты и твой друг выжили вопреки всему, что с вами случилось. Возможно, эти события и пробудили в тебе твой дар.

Мири припомнила, как все произошло. И рассказала, что это случилось намного раньше, когда она спасла Тоомаш от мертвяка. Именно после этой вылазки Мири начала сомневаться в своей адекватности.

Отец просто взялся за голову и обреченно закивал.

— Невероятное везение. Это просто… без комментариев.

Что-то Румар совсем притих. Мири посмотрела за плечо отцу и обнаружила упавшего на колени друга перед одной из плит с жертвами келпи.

Мири подскочила к Румару. Он не был в сознании и выглядел неестественно серым. Его руки безвольно лежали на плите перед скелетом с шестью пальцами на руках. Тоомаш отыскал свою сестру.

— О, человеческое сердечко не выдержало, — с каким-то равнодушием отозвался отец и пояснил: — Поэтому людям и не место в нашем мире, их тела слабее.

Мири подбежала и начала трясти товарища. Он не отзывался, и это пугало. Она повернулась к отцу.

— Эй! Сделай же что-нибудь! Неужели ты просто будешь смотреть, как он умирает?

— Возможно.

— Ну и мразь же ты! — со всей ненавистью, что в ней накопилась, прокричала отцу Мири. Она опустила тело друга на пол, взяла в руки его голову.

— Пожалуйста, не нужно так пугать! Проснись!

Эмир бесшумно подсел рядом и вкрадчиво произнес:

— Хочешь, помогу его спасти?

Мири не было так страшно еще никогда, руки била мелкая дрожь. Теперь Румар для нее значил намного больше, чем тогда, когда она бросила его в лесу. И опять он пострадал из-за нее, это она его сюда привела. Мири поняла, что ее глаза снова в слезах.

— Чего ты хочешь? Ты же не поможешь мне просто так?

— Верно, — протянул отец. — Ты, как ни странно, догадлива.

— Говори! — повысила голос Мири.

— Хорошо. Ты уйдешь со мной по собственной воле.

— Куда?

— На земли предков. Туда, где твое место. Каков твой ответ?

— Спаси его, — обреченно выдохнула Мири. Чем бы ни пришлось платить, все же Тоомаш достоин более долгой жизни. Он ведь готов жертвовать собой ради нее не задумываясь. Дурной пример заразителен.

Отец кивнул, и порвал на груди Румара футболку. Достал из нагрудного кармана фломастер и принялся что-то чертить на коже. Что-то шептал, его руки сияли голубым светом. Он закрыл глаза и хмурился. Сканировал больного своей магией, что ли?

— Милая, я вылечить это не могу, тут операция нужна. Я помогу лишь сохранить ему жизнь до больницы. Тут надо торопиться. Связь с людьми есть? Этот… телефон.

— Да, разумеется.

— Звони. Иначе скоро его потеряем, я не смогу поддерживать в нем жизнь долго. Позови сюда Грэгора. Он в этом деле разбирается лучше меня. А я буду ассистировать.

— Поняла.

Писк аппарата неприятно бьет по ушам, куча проводов немного раздражает, но это мелочи, на которые плевать, в общем-то, как и на иглу в вене.

Столько писем лежит, а взять и прочесть хотя бы одно — нет сил. А еще умиляет эта до безумия уморительная игрушка у подушки. Не очень понятно, кого пытались сшить, но, похоже, что котенка. Фиолетовый, почему-то с бородой… Или это грудка? Не, все же борода. Яркий такой зверек, в курточке и с пуговицами вместо глаз.

Взгляд Румара перескочил от тумбочки к окну.

Невыносимо яркая синева неба и ослепительно белоснежные облака словно насмехаются над теми, кто заперт в четырех стенах. От такой погоды совершенно не радостно, даже наоборот, жуткая тоска накатывает. Ведь хочется туда, под это небо.

Конечно, палата, в которой очнулся Тоомаш, целиком и полностью предназначалась ему одному, тут не стояло других кроватей, только несколько кресел для посетителей. Которых и не видать. Приходил сюда кто-нибудь из друзей? Или к нему не пускают посетителей и поэтому лежат только письма?

В таких местах Румару приходилось бывать прежде, обстановка не новая.

Он не помнил, как очутился здесь, и что произошло с тех пор, как он зашел в пещеру чудовища. Все как в тумане.

Мозг отчаянно просил не вспоминать увиденного, но образы словно сами собой появились перед глазами.