Но ее мать оказалась не из робкого десятка: Мири нашла в доме общие фотографии Эмира и Алишы. Родители хорошо проводили время вместе, выглядели счастливыми.

То ли пытаясь наверстать упущенное, то ли из прагматизма, отец начал заставлять брать в руки меч. Он ограничивался простыми упражнениями, объясняя тем, что к тяжести меча стоит привыкнуть, ведь клинок станет главным инструментом для Мири уже совсем скоро. Ей пока в это слабо верилось, как и в то, что ей доступна некая магия.

Ранним морозным утром Мири выбралась из постели, накинула куртку и вышла во двор, подышать воздухом и принести для печки дров.

За домом находилась просторная левада, а на земле, нанизанные на деревянный каркас, стояли набитые соломой мешки, помеченные как цели.

Такуш, жеребец отца, резво носился между ними, а всадник отстреливал мишени из арбалета.

Он держал оружие в левой руке, поэтому мог стрелять только когда двигался прямо на мишень или мчал против часовой стрелки.

Когда конь оббегал мишень правым боком, отец заставлял его делать петлю и разворачивал, чтобы совершить выстрел из более удачного положения.

Все это он делал, управляя конем одними ногами — уздечки на жеребце не было.

Любопытная тренировка. У этих двоих получалось работать слаженно, конь и всадник хорошо понимали друг друга.

Заметив дочь, Эмир приветливо помахал и подъехал к ней. Такуш потянулся к Мири мордой, в надежде на угощение, но она поспешно отпрянула от него.

Пугал, бес.

— Уже не спишь? — повел рассеченной бровью отец. Охотник уже через три для после ранения снял с глаза повязку. Теперь на его лице остался шрам от первой встречи с дочерью. Он, вроде как, не злился, но иногда опускал шуточки по поводу одичавшего отпрыска.

— Холодно в твоем доме, нужно топить.

— Не имеет смысла, мы скоро выезжаем.

— Уже? Я вообще-то не готова, — заупрямилась Мири, потому что знала, что вторая часть пути будет намного сложнее. Ведь теперь отец не мог показывать дорогу, дальше она была обязана проделать путь сама. Найти дорогу в закрытый город.

— Не упрямься, юная дао. Твоя задача, с учетом обстоятельств, намного легче, чем у остальных абитуриентов, кто проделывает путь в одиночку. Я же буду сопровождать тебя, только подсказывать не смогу. Но я абсолютно уверен, ты сможешь идти по знакам, о которых я тебе говорил.

— А если не найду?

— Найдешь. Инстинкт выведет тебя. Если не будешь противиться. А этого лучше не делать, мы и так потеряли много времени.

Спорить бесполезно.

Мири пожала плечами и ушла готовить завтрак и собирать вещи. Ей вот торопиться в закрытый город совершенно не хотелось. Это же столько времени быть запертой в одном месте! Эмир сказал, что ждать начала обучения придется до следующей осени, а этот год Мири потратит на адаптацию на новом месте, научится жизни среди себе подобных. А потом еще пять лет обучения тонкостям ремесла Охотника.

— Ты не будешь одна, там таких опоздавших уже штук десять набежало. Урожайный нынче год на первашей, — словно прочитал ее мысли Эмир за завтраком. Мири так и не научилась рассчитывать порцию на Охотника, и в итоге ей досталось только одно яйцо. Пришлось закидываться жаренным хлебом и какой-то колбасой.

Они плотно позавтракали, подготовили лошадей и покинули дом Эмира.

Мири пыталась сосредоточиться на дороге, но все-таки не выдержала и задала вопрос, который безуспешно задавала все эти годы маме.

— Слушай, а как ты с мамой познакомился? И, главное, зачем?

Отец загадочно улыбнулся.

— Знаешь, я долго размышлял и понял, что наша с ней встреча очень напоминает знакомство с тобой, но это длинная, и все-таки немного другая история. И началась она в графстве Иллор, с графа и его горгуль…

Мы все одиночки, каждый неминуемо играет сам за себя. Это порождает хаос, превращает жизнь в сплошные разборки и войны за незначительные личные достижения. Мы гонимся за манящим блеском, подобно воронью.

А после пары столетий, эта суета начинает надоедать, хочется спокойного и мирного существования. Окунуться в быт и наслаждаться дыханием времени. Таких, как я, можно понять. В конце концов, разницы между людьми и демонами не так много. Так же, как и люди, мы нуждаемся в ресурсах, развлечениях и отдыхе. Многие из нас это понимают и стараются не привлекать к себе внимания. Для этого мы создали свое общество — центр поддержки. Чтобы объединять усилия, когда наши цели становятся общими. И одна из них — не выдавать свою природу.

Мы созидаем и слушаем дыхание мира, по необходимости уничтожаем и поедаем слабых.

А я сейчас очень слаб и легко могу стать жертвой не только себе подобного, но и какого-нибудь филина или орла. Вряд ли я успею как-то повлиять на голодного хищника.

Лишен теплокровного мясного мешка и вынужден ползти по земле. Медленно, потому что наступили холода, и тело стало неповоротливым. Если температура опустится еще ниже — рискую впасть в анабиоз до весны.

Трудно скрываться от угрозы, не имея слуха, а только ощущая вибрации. Я ведь привык ориентироваться на слух. Прошлый мясной мешок имел отвратительное зрение, но слух его был просто чудесный. И я привык к этому.

Теперь восприятие совсем не то. Я снова вынужден начинать с нуля, глупо потеряв все, что имел. Достижения, ресурсы, связи.

Такое иногда происходит, когда меняешь тело: приходится заново учиться некоторым вещам, свыкаться с недостатками мясного мешка и приспосабливаться. У меня, кстати, есть несколько важных пунктов по выбору тела.

Любовь — это дар. Как там люди говорят? Дареному коню в зубы не смотрят — а я вот смотрю, потому что проблемы с зубами для меня недопустимы.

Но сейчас я бы согласился и на это. На беззубого урода с увеличенной печенью и пропитым лицом. Готов вытерпеть жесточайшее похмелье.

Этого бы хватило, чтобы двигаться по таежной глуши чуточку быстрее. Мне ведь нужно добраться до центра поддержки и получить стартовую помощь. В центре поддержки не съедят собратья-демоны, это нейтральная территория, все-таки, этикет для нас — не пустой звук. Но есть проблема: до Плоцка очень далеко, а я могу ориентироваться только по солнышку, а световой день поздней осенью короток. И попутка вряд ли остановится, чтобы подкинуть до города маленькую синюю змейку. Но ничего, живу не первый день, главное — следовать правилам. Техника безопасности превыше всего.

Говорят, демоны господствуют над хаосом, но я взял разум под контроль и подчинил себе порядок. Мое планирование безупречно.

Увы, не всегда все идет как надо: я ведь должен был вернуться в город красавчиком-героем.

А теперь мерзкий Тоомаш как кость в горле. Он знает обо мне. Но это относительная мелочь, ведь проблемы с ним намного серьезнее.

Тоомаш одарен, но пока крайне слаб, его способности откровенно примитивны. Но страшно представить, что ждет мое сообщество, когда проблемный панк сможет их развить.

Этот человек чувствует нас. Неосознанно пока что, и хвала Йогара.

Даже Охотники не могут выявить демона, когда он затаился в человеческой оболочке. Мясной мешок жив и здоров, никак не изменен — поэтому у изгоняющих не срабатывают инстинкты Охотника. Но Тоомаш — это какой-то особый вид человека, и он опасен своей прозорливостью.

Я предупреждал об этом остальных. Взялся за это дело и попытался отобрать у наглого сопляка тело, чтобы обезопасить товарищей. Ну, и потому, что он красивый, крепкий и богатый. Я бы купался в любви и ласке. И все довольны.

А келпи идиот! Я бесконечно зол на этого кретина. Корова есть корова, тупая и упертая.

Наши с ней интересы не противоречили, ей достаточно было подождать, пока я заполучу Тоомаш и отпущу девчонку, которую келпи присмотрел себе на десерт. Я не претендовал на нее, а келпи взъелся на меня, даже не выслушав. Он подумал, я отбираю у него добычу. Тупое парнокопытное!

Я понимаю, что его понесло от нетерпения, ведь до вознесения на новую ступень ему оставалось совсем немного, последний человек. Но это не повод терять голову!