— Что, плохой следователь?

— Да я не поэтому. Мне с ней поговорить нужно.

— Так запишись на приём, — хохот в трубке стал булькающий. — Ладно, отзвонюсь, как все узнаю.

Три часа я успокаивал сестру. Потом не выдержал и погрузил ее в сон.

— Ярик, запоминай, Ленинский проспект…

Когда я добрался до ее дома, она как раз направилась побегать в парк. Кто же она? Не ведьма, этих домовые терпеть не могут. Не расскажут конечно о жильцах, охраняют покой домов. И не пропустят, ко мне так точно. А тут — костьми ложится, но не говорит.

Пока парковался, пока добежал через переход к парку, девушка уже скрылась. Она бегала по парку, но я поймал ее глазами только ко второму кругу. Аркан не сработал — как в пустоту. Еще час я вспоминал все поисковые заклятия, потом заклятия воздействия, после, в принципе, все что знал и что не могло бы разрушить окружение. Пусто. Сила уходила как в молоко. Разговор не получился — девица просто проигнорировала и направилась домой. Нужна информация. У кого, у кого, у кого?

— Али, нужна информация! Нужна еще вчера!

— Ярик? Слышал, слышал. Чем смогу, друг. Что поиск дал?

— Ничего, только что жив и все. Но у меня еще есть вопрос. Кто в мире Нави, Яви и Прави не подчиняется никаким поисковым заклинаниям? Да в принципе никакие убеждения не подходят, но и активной защиты не видно.

— Трудный вопрос. Сегодня в Москве можно встретить, что джина, что Мару. А уж ведьм — каждая вторая. Тут смотреть нужно. Я тут даже Гарма встретил. Дуамутеф в кинотеатр завалился. Понаехали в Россию, — в трубке фыркнули. — Так что тут масса вариантов. Ты сам понимаешь, последнее время только у нас не выгоняютникого, если он или она не нарушают закон.

— Как узнать, кто же передо мной?

— Брат, ты головой не бился? Если не помог обряд, то пока сам не раскроется, узнать и не получится. Это не Европа какая-то, с ее закончиками. Покон не нарушен?

— Нет.

— Тогда прости, не помогу.

Я просидел в машине под ее окнами до вечера и прозвонил половину записной книжки, не знает ли кто эту Гаюн. Но либо она очень умна, либо новенькая.

Боги не вмешиваются в нашу жизнь, живут среди нас. Можно сказать, они становятся смертными и умирают, если о них полностью забывают. Есть шанс задать вопрос богу. Но ответит ли он, захочет ли? Я прокатился в лес, но леший покрутил пальцем у виска (корягой о пень) и отправил самому узнавать. Знает ведь, бревно старое.

На следующий день я таки решился просто спросить, полностью раскрывшись. Ведь от ее действий и знания будет завесить мой племянник.

Род, после обряда только что и шепнул — жив, она поможет.

Решил — пошел. Итого: стою около двери, закрытой-захлопнутой. Ну и? Вот что теперь-то делать? Ждать под дверью? С ментами я долго буду разговаривать, при ней то не договоришься.

Кулак впечатался в стену ниже звонка и я очнулся на улице. Домовой чихнул за спиной:

— Без приглашения я тебя больше не пущу. Слышь, волхв! По Покону, да будет так.

Все, в этот дом я попаду только после официального приглашения. Но это еще одна зацепка о личности девушки.

— Василич, помоги решить вопрос.

— Слава, иди в…

— Я уже оттуда. Мне нужно полное доступное досье на Гаюн Зою Владимировну, адрес которой ты мне скинул.

— Слава, ты …… — и матом шесть с половиной минут.

Заслушался.

— Василич, с меня возможная помощь в любом деле, которое не повредит мне и моим близким. Перун и Велес свидетели.

— Ох ты, серьезно. До утра соберу что смогу.

Кто же ты?

Понедельник летом это как двойное наказание — расстрел через повешенье. Ну почему в такую хорошую погоду на работу идти втройне труднее? День будет просто адский. Во-первых, я чуть не свалилась с кровати, а это, на секундочку, «второй этаж» моей квартиры. Во-вторых, на плите осталось жирное пятно после жарки яиц, перемешанное со сбежавшим кофе. Форма помялась на стуле, или я так ее плохо повесила. Ну и безусловно обожглась. Короче говоря, обычный мой понедельник с не зазвеневшим будильником. Что с ним — будильником, периодически случается. Как собственно и со всей техникой, что попадает мне в ручки.

Пробки приятно не удивили, а на утреннем селекторе я огребла за то, что ребенок еще не найден, как и злодей. Но к материалам, вылизанным за выходные, придраться не смогли.

Это были все тот же стол и все те же дела, но я смотрела на все это, как в первый раз. Как плёнку сорвали с новых очков, и мир заиграл новыми красками. Красками или не красками, но два дела заиграли действительно радугой. Проверила, солнце на них не падало. Какое солнце, у меня самый тёмный кабинет. Солнце только в районе пяти утра заглядывает в кабинет. Я его выбрала за наличие кондиционера и вечной прохлады. Достала дела, которые переливались, и раскрыла их. Попалась одна простая карманная кража, приведшая к гибели пострадавшего — карманник толкнул. Задержанный не раз привлекался за кражи, но тут вдвойне не повезло. Во-первых, он стал совершеннолетним. Во-вторых, убийство. Надолго сядет. Переливались отпечатки пальцев. Интересно, интересно.

— Дежурный, Луценко уже отправили в СИЗО?

— Нет пока, он в ИВС. Машины не было. Отправляем через час.

— Можно его ко мне, пропустила подпись. Биг Босс сегодня крайне не в духе.

— Сейчас пришлём.

Луценко был помят и небрит, но за трое суток в ИВС это нормально. В его внешности почти ничего не поменялось: глаза, злобный блеск в которых смешивался с такими же всполохами, как на отпечатках. Перепечатать одну страничку оказалось не сложно и пока тот ее подписывал, все смотрела на него. Кто же ты? Домовых я уже видела, но они так не светились. Скорее были серенькими, пыльными. А этот как мыльный пузырь на солнце, интересный эффект. Интересно, кто же он? Из глубины подсознания всплыло слово «пикси». Уверенность, что передо мной пикси, была всеобъемлюща. Надо же, прямо как Гугл запрос — спросил, тебе ответили. Нужно практиковаться. Зная с кем имеешь дело, все проще. Отправив обратно подследственного, я попробовала на второй папке. Ничего. Предположу, что я должна видеть существо. Если основываться на статье в интернете, то я должна знать все на свете о происхождении земли и неба. Будем пробовать.

Остаток дня, как мне показалось, прошёл в режиме вопрос-ответ. Гугл отдыхает. Но есть и ограничения, только если перед тобой представитель нелюдей. Около ИВС я гуляла несколько раз, чем доводила дежурку до нервного тика. Оставалось всего 15 минут до конца рабочего времени, как меня вызвали. Сухаревская, Последний переулок. СОГ шепнул мне, что опять ребёнок и опять похищение. Четырёхэтажный Великий и могучий просто терялся на фоне мата начальства. Серийное. Это серийная кража. Значит ли это, что первый ребёнок уже умер? Нет, не умер, на это моей системы запросов хватило. Правда, она не ответила — где дети? Ну хоть за это спасибо!

В переулок я проехала с тремя скандалами и шесть раз тыкала посту ксивой. От блеска звезд у подъезда трудно было не заплакать. «О, сотрудники в штатском» — чую, пахнет ФСБ. Удивительно только что они не приехали на первое преступление и оставили все мне.

— Майор, это…

При высоком начальстве ругаться так, как хочется, не получалось. Но по лицу многое угадывалось. Эксперты маститые и не очень облепили подъезд. Они чуть ли не обнюхивали двери и ручки, чем отбирали у служебных собак работу и вызывали их недоуменное поскуливание. Горчаков стоял рядом с кинологами и курил, философски взирая на этот бедлам. Я направилась к нему, искренне опасаясь быть растоптанной одичавшими генералами и полковниками.

— Ну что скажешь, Олег?

— Я приехал первый. Бабушка гуляла с внуком, мальчик так же 2,5 года. Бабушку, уже заходящую в подъезд, толкнули. Она упала, и в этот момент некто схватил мальчика и сбежал. Бабушка не видела напавшего, но говорит, что видела седые волосы.

— Что камеры?