Как только я подумала о последнем, так сразу, прикрывшись платьем, написала сообщение Горчакову Он опер опытный, и уже через секунду появилась надпись «принято». Этот будет искать. Наверняка уже на работе.

К нашей женской компании присоединился пришибленный брат. Он как рыба таращил глаза и силился что-то сказать. Странно себя ведёт. Видно это тот самый шок, который проявился спустя сутки.

— Вы можете предположить, кто это мог бы быть?

Девушка отрицательно покачала головой и расплакалась. Тут наконец очнулся брат потерпевшей. Он всё-таки подошёл к нам.

— Как выглядела женщина?

— Нет чёткого описания. По словам свидетеля, это женщина, достаточно сильная, чтобы нести на руках ребёнка и фактически бежать с ним. Точно описана длинная седая коса, юбка и кофта. Больше пока ничего не известно.

— Женщина забрала ребёнка?

— Да, судя по описанию. Так же есть предположение, что это переодетый мужчина. Да и камеры на выходе из арки не зафиксировали выход женщины с ребёнком.

— Мы остались одни. Родственников-женщин, как в прочем и мужчин у нас нет, — все это он говорил, сосредоточенно смотря мне в глаза. Ничего толком не нашёл.

А вот я увидела странный-радужный отблеск в его глазах. Покер-фейс я держала лучше него. В квартире как ветерок пронёсся, а Ярослав Викторович еще больше нахмурился.

Ничего не узнав, я попрощалась и вышла. Не заметив похожего ощущения, как при подъёме в квартиру, я выскочила из подъезда.

Прогретая на солнце площадка создавала мирный облик двора. Дворники уже убрали заградительную ленту в мусорку. Я иногда заходила на места преступлений. Какой-то психиатр говорил, что преступники часто бывают на местах своих преступлений после совершения. Не уверена, что все злодеи так поступают, но я иногда заходила. Мне кажется мир стремится сгладить эти места, как замостить рану на теле.

Медленно иду в сторону парковки. Почему медленно? Ощущения, как под водой нахожусь или застряла в густом киселе. Наверное, я просто устала, не выспалась, да и это дело…Встряхнулась и назло, бодренько порысячила к машине.

Помогло, до отдела я практически долетела. Всего час на печать документов, отправку их по службам и инстанциям. Все, на сегодня все. Теперь по своим делам. На это интуиция никак не прореагировала. Вот и отлично, вот и хорошо.

До вечера я болталась по своим делам. Как ишак притащила покупки на будущую неделю. Вот зачем я пошла пешком? На машине три минуты, но нет же. Парковку я заняла просто отличную, решила потом не искать. Шесть пакетов из магазина — мул, ишак или просто ослица!

Опера звонили, сообщили что никакой бабки не нашли. Даже на камеры не попала ни разу. Странно, но и описание не точное, так что ждём. Операторы просматриваются, но и там тишина: никто не требовал выкуп, никто не звонил. Это плохой сценарий. Переодевшись, направилась в Нескучный сад. Бег неплохо помогает думать, ну и конечно поддерживать форму. Вдох, выдох.

Когда я была маленькой, относительно конечно, меня очень впечатлили слова в фильме: «когда асфальту все равно на твои мысли». Фильм «Чего хотят женщины», старый и добрый. Главное привил мне любовь к бегу. Так что наушники в зубы и вперёд. До набережной я решила проверить родственников потерпевшей, дальних и особо дальних. Подбегая к лавочкам в парк я передумала. Не поможет, забрать ребёнка мог человек либо близкий, либо использовавший успокоительное. Но что это за успокоительные, практически моментальные действия? Не могу вспомнить такого.

— Привет Сири, позвонить Юрию Александровичу.

Пока бездушный голос соединял с абонентом, я перешла на быстрый шаг

— Юрий Александрович, добрый день, это Гаюн. Простите за звонок в выходной, но у меня Маленький вопросик.

— Зоя, здравствуй! Для тебя у меня всегда есть время, ведь ты практически единственная, кто радует старика загадками. Что, опять мои борзые напортачили?

— Юрий Александрович, ну почему напортачили. Пока не успели — трупа нет. Я немного по другому вопросу, у меня похищение ребёнка. Да такое, что он и не пискнул. Хотя я сомневаюсь, что он знал похитителя. Так что предположила, что ребёнку что-то вкололи. Но учтите, должно быть мгновенного действия, в условно свободном доступе. Я сильно сомневаюсь, что здесь будут чьи-то уши торчать.

— Мгновенного, говоришь?

— Мать отвернулась на две с половиной минуты, есть запись. Как повернулась — ребёнка нет.

— На ум ничего не приходит. Я поищу. Вот люблю твои загадки.

Дальше речь перестала быть связной. Ушёл думать, не отключая телефон. Я побежала дальше.

С Юрием Александровичем Соболевым я познакомилась в морге, на практике. Я ему приглянулась, задавая вопросы и ставя его в тупик своими версиями. Он вёл только одну пару, подменяя какого-то лектора. Как потом оказалось, он был суперпрофессионалом. Его ученики как раз и учили нас. Патологоанатом был просто фанатиком своего дела, а на пенсию его пытался выгнать уже четвёртый начальник, но! На пенсию он не пойдет. Шутит, что на работе его и найдут — вполне возможно так и будет. Его подпись на заключении как приговор. В Москве, а может и в России, пока не находится ни один патом, что сумел оспорить его заключение. Для него каждый сомневающийся, каждая загадка — это вызов его профессионализму. Если есть такое средство, способное вырубить ребёнка за секунду, то он его найдёт.

Бежим дальше, в прямом смысле этого слова. В Парк Горького я забегать не стала. Пошла на второй круг, какмежду лопатками засвербело от чужого взгляда. Пропетляв как заяц около километра, но не избавившись от этого взгляда, остановилась около детской площадки, затерянной в Саду. Здесь взгляд стал практически осязаем.

Около площадки на лавочке сидел брат потерпевшей, Ярослав. И да, это его взгляд грозил мне дыркой в спине.

— Добрый вечер, Ярослав. Чем обязана? Вам звонили? Предлагали заплатить выкуп?

— Зоя Владимировна, я не по поводу похищения племянника. Я хотел с вами поговорить.

— По какому вопросу?

Ярослав замялся, посмотрел на меня странным изучающим взглядом. Что ему не нравится? Вначале следит за мной, а потом смотрит так, как будто я утаиваю от него, что я единорог. И откуда он узнал где я обитаю.

— Зоя Владимировна, я бы хотел поговорить.

— Говорите.

Ярослав все глядел на меня и глядел.

— Ну же, о чем вы хотите со мной поговорить, Ярослав Викторович?

Ну, что стоим? Кого ждём? Честно говоря, меня начало все это напрягать. Мало того, что следит за мной, так еще и говорить отказывается.

— Зоя Владимировна… вы кофе не хотите?

О-ля-ля, я ему понравилась? Да вроде не похоже. Смотрит со злым любопытством, изучающе так.

— Простите Ярослав Викторович, но я предпочитаю не встречаться с фигурантами своих дел вне рабочего времени. Теперь прошу простить, у меня свои дела. Будет какая-то информация или нужно будет ответить на вопросы, то я вас сама найду.

Домой я вернулась со странным чувством злорадства, но уже без буравящих взглядов.

Эту ночь я провела спокойно. То ли организм устал до предела, то ли просто вернулась в рабочий режим. Да я чуточку чёрствая. Но такая работа. Утреннее настроение было шикарным — верный признак испортить его к вечеру, хоть из дома не выходи. Я мурлыкала тихо какую-то мелодию. Нужно побегать, может сходить куда-то еще. Но лень пересилила. Я сидела на подоконнике, хрустела яблоком и читала книжку. Кофе тоже было, а вот плед отсутствовал. Жарковато для него, да и не грустить собралась. На обед ничего не хотелось, может всё-таки прогуляться?

— Хозяйка, к тебе гости…

Тонкий мужской голос раздался из угла. Книга, остывший кофе, огрызки и я — оказались на полу. Хорошо, что пледом не накрылась. С помощью маршрута неизвестному голосу и трём минутам барахтанья, я встала и посмотрела в сторону звука. Там никого, то есть просто угол. Так, я не пила. Радио выключено, телевизор тоже.