— Подводя итог оперативному совещанию (уже?!), хочу поблагодарить за положительную динамику (а час до этого почему обкладывал в трехэтажные конструкции за ту же динамику?) и качество предварительного следствия (где он нашел эти качества?), а также потребовать принятия всех мер (вот, вернулся к обычной манере, а то благодарю, вы молодцы!) к повышению результативности деятельности от руководства следственных подразделений, допустивших недочеты. Чуть не забыл, необходимо инициативно и ответственно относиться к выполнению служебного долга. Гаюн, задержитесь после совещания…

«А вас, Штирлиц, я попрошу остаться!». Сразу видно, воодушевляющее совещание, трудовой подви… обморок стартовал после выхода из кабинета начальства. Следаки, даже не курящие, потянулись в курилку.

— Ты теперь работаешь в группе сформированной из сотрудников ФСБ, оперативников, непосредственно тебя и различных экспертов. Там еще много кого. В двенадцать тебя ждут на совещание.

Даже самую простую задачу можно сделать невыполнимой, если провести достаточное количество совещаний.

— Свободна!

— Хозяин дал Добби материалы. Добби Свободен?

— Пошла отсюда!

Рысцой покинула кабинет. Осталось найти еще тройку соучастников будущего совещания и выдвигаться.

В кабинете меня никто не ждал. Стол у уже успел покрыться бумажной пылью, а уборщица даже не заглянула. Нужно будет попросить протереть. Ну и где мне искать подельников-попутчиков по несчастью? Пока думала, налила кофе и втянула носом аромат. Ничто не бодрит так, как кружка черного, горячего кофе… выплеснувшегося на ноги. Не стоило стоять спиной к отрывающейся двери. Ну что ж за день-то такой сегодня? Форма и не такое переживет, но как же горячо. И нос обожгла, это ли не карма?

— Простите, не сильно обожглись?

— Сильно! Стучаться в дверь не учили?

— Влезать в окно я научился раньше, — хохотнул спецназовец. — Синяка и ожога не останется?

— Нормально все! Утро задалось.

— Вечер будет отличный!

— Не каркай! За мной?

— Ну, если ты майор Гаюн, то да. Правда думал, что вы мужик!

— «Ты». Зоя — протянула я руку.

— Виталий, командир спецназа. Поехали, а то опоздаем.

— На чем едем?

— На твоей. Думаешь, чего ждем? Моя сегодня укатила на ремонт, а я рядом живу.

— Кто еще с нами?

— Новенького эксперта-стажера выдали. Кажется, блатной. Молодой очень, зеленый. На араба похож, вон у твоей машины трется.

Действительно, у машины в форме стоял молодой человек, но оценить его молодость со спины было невозможно. На выходе зашла в дежурку, чтобы сдать ключ от кабинета и напомнить, что кабинет иногда требуется убирать.

— Машуль, у нас уборщица умерла?

— Почему же? Делает уборку в архиве.

— Крысы еще не все сожрали?

— Трубу вчера прорвало. Наш тыловик столько материалов утопил. Окрестные отделы половину материалов дотопили.

— А прокуратура?

— Газель материалов пригнали. Вроде невосстановимы, Соболь теперь списки готовит.

— Отличная новость. Мои собрал?

— Обижаешь. Все, что не списано и забыто, я тебе потом кину. Можешь не искать.

— Договорились. Но по возможности, хоть мусорку пусть выкинет! Ты же помнишь, как в прошлый раз тараканов вместе с нами травили?

Машка хрюкнула от накативших воспоминаний, а я вылезла из ее окошка. С того памятного явления СЭС по Комитету гуляет шутка.

— Сейчас сдохну от этой отравы!

— С прокуратурой это согласовано? Тогда иди и работай!

Молодой мужчина, которого я разглядывала еще из кабинета, оказался любимым учеником Юрия Александровича и тем самым студентом, что желал познакомиться.

— Привет, студент!

— И вам, товарищ майор, — мой, уже персональный Чеширский кот оскалился в своей очаровательной улыбке. — Только я не студент, аспирант. Юрий Александрович так нас всех называет. Я студентом останусь, наверное, до своего десятилетнего трудового стажа, а то и дальше. Вам, кстати, привет от него!

— Что верно, то верно! Ему от меня тоже передай, ты увидишь его раньше меня. Едем. Нам в одну из высоток на Таганке.

Самые высокие здания Москвы — это не небоскребы, а здания исполнительской власти, МВД, прокуратура, Комитет, с каждого видны разные регионы России. Из подвалов Лубянки хорошо видна Колыма.

Второе совещание за день. Успокоив себя, что мой начальник вообще с них не выбирается, я уселась на ближайшее кресло. Постепенно в комнату набилось человек пятнадцать. Были здесь и мачо, место которым скорее на обложках модных журналов, чем в спецовке с ТТ на перевес. Были и явные ботаники, размер очков которых мог посоперничать с микроскопом. Руководителем этой шайки был назначен подполковник Воловик Александр Степанович. Он напоминал колобка с очень холодными глазами. Две льдинки впивались в нас и настроение падало, а улыбки гасли, превращаясь в морщины. Неприятный.

— Теперь, когда рабочее настроение вернулась к вам, прошу доложить по состоянию на сегодняшний день, что сделано, а что нет. Каковы причины? Старший следователь?

— Добрый день, меня зовут Гаюн Зоя Владимировна, Следственный Комитет. На сегодняшний день были полностью опрошены свидетели, заказан биллинг. Не выявлено никаких посторонних телефонов на местах преступлений. Связи между родственниками похищенных нет. Два мальчика идентичны по возрасту, полностью идентичны даты рождения. Иных связей нет. Был сделан запрос в психоневрологические диспансеры, из которых ожидается ответ. Дактилоскопия и генетическая экспертиза не проводилась, так как оба места являются местами общего пользования. По вчерашнему происшествию все еще проводится экспертиза.

— Что не сделано?

— Отчета от экспертов нет, также нет информации об оповещении 130 родителей детей родившиеся в те же даты.

— Все равно оперативно.

Кажется, он видел во мне девочку, случайно оказавшейся на этом собрании. Кроме меня в зале находилась еще одна женщина. Если бы ее не представили, то я бы думала, что это мужик — представитель по делам несовершеннолетних.

Остальных я не особо слушала. Все что они говорили, я уже так или иначе знала-слышала-читала. Еще два часа пустой говорильни, а после — полученная головная боль и нервный тик временного начальника. Что, думал самый умный? В глазах коллег светилась мудрость подчинённых: «не мешай руководству выёживаться». Главное, что совещание не породило ни одной великой мысли. Даром, что похоронило пару идиотских.

Я лениво разглядывала как за окном въезжают и выезжают сотрудники. Вот за что? У меня что, только одно дело? Да я лучше бы справки попечатала. Тут аналитиков, по молчаливому согласию с оперативниками, будут слушать, но не делать ничего. Ну у кого такая радужная мысль появилась — проехать по всем ПНД и лично, ЛИЧНО поговорить с врачами. Да они нас за кандидатов в пациенты примут. Или поставить пикеты на выезде из города. Где они столько сотрудников после сокращения найдут? Армию выставлять? Из-за двух детей? Как ни прискорбно, но это не показатель. Люди сотнями исчезают. В каком мире они живут? Искаженный преобразователем голос возвестил о конце отдыха:

— СОГ, на выезд. Похищение ребенка.

Желанные слова подорвали всех оперативников с совещания, и мы исчезли. Еще звенело эхо от громкой связи в коридоре — чудеса телепортации сотрудников на практике. Новый начальник даже квакнуть не успел. Слава Роду.

Все познаётся в сравнении… верните меня на совещание! В районе метро Октябрьская, напротив министерства, собралась группа встречающих. Они были без каравая, с подозрительно злыми и деланно озабоченными лицами. Вся эта группа качнулась в сторону подлетевших машин. Опера по привычке рассыпались опрашивать. Эксперт остался у машины, а вот что с нами забыл спецназ, я даже представления не имею. Командир ошивался около меня, но остальные сидели в машинах и носу не казали под светлейшие (вестимо, от гнева светлые!) очи начальства. Здесь только родственников успокаивать звезд собралось больше, чем в целом поясе Ориона. Мне даже показалось, что я увидела мелькнувшие адмиральские погоны. На острие звездного начальства орал, как резанный, мужчина. Рядом визжала женщина. Молодящаяся, ухоженная. О таких говорят «дорого-богато», непременно коверкая букву «г». Чуть позади этой парочки беззвучно плакала молодая девушка в джинсовых бриджах и светлой кофточке. Ко мне подбежал участковый, красный как рак, злющий как шершень и мечтающий сменить район здесь и сейчас, благо его шеф виднелся в этой нестройной толпе. Даже если и были улики, то эти мамонты их затоптали. Собака горестно сидела и смотрела на альтернативно гениальное начальство. Кинолог уговаривал своего товарища немного поработать. По взгляду барбоса и кинолог, и окружающие понимали — даже не будет пробовать искать.