На утренней планёрке сотрудники косо посматривали на свою коллегу. Вчера ее не было, а точнее косились на её очень качественный и свежий загар. Все бы ничего, но Анжелики вчера не было. А сегодня первый день, как она вышла с недельного больничного. Ее отдохнувшая физиономия говорила о страшной болезни — лень на море. Я даже закрыла глаза, представляя шум моря, дождик за окном, свежесть гор и всех альтернативно умных начальников, горящих в огне. Ну все, сеанс релаксации закончен, пора возвращаться к совещанию.

— В такую погоду совсем не хочется работать!

— В какую?

— В любую!

— А я машину помыл, заранее извиняюсь за предстоящий дождь!

— Если бы дождь. Ну, хоть кто-нибудь, убавьте кондиционер до минимума!

Беспечный разговор закончился, когда зашли хмурые начальники, взглядом как гвозди забивавшие коллег в кресло. Отчего те начинали издавать протестный скрип, еще больше смущая умы, не желающие работать.

— Доброе утро, господа офицеры. Начнем совещание. Что вчера произошло? Почему половина сотрудников сегодня не вышло на работу?! Из-за чего убийство в Талдомском районе Подмосковья повторилось? Как вы можете это объяснить?

Ну, во-первых, не мы убивали. Во-вторых, спрашивают явно не у меня, я там вообще ни при чем. Поэтому продолжила досыпать с открытыми глазами и крайне заинтересованной миной на лице. Минут тридцать склоняли всех и вся, по шебаршению задних рядов поняла, что второго зама вчера просто не оказалось. Его отозвали из отпуска с сегодняшнего дня, так как прокурор и его первый зам были на больничном. Так что настроение нового начальства — удавить тех, кто испортил отпуск. И никто его за это не осуждал, хотя его мотивирующие цитаты, вставленные в матерные предложения, иногда заставляли подпрыгивать. Из задумчивости меня выдернул вопрос:

— Смотрю, у нас новые сотрудники? Прошу, представьтесь.

— Гаюн Зоя, старший следователь.

— Звягин Виталий, командир спецподразделения.

— …

— И зачем вас прикомандировали?

— Похищение детей. По состоянию на сегодняшний день похищено трое. Кулдун Дмитрий Астович, Краснощеков Егор Дмитриевич, Затворницкий Максим Александрович — все дети двух с половиной лет, связи между родными установить не удалось…

Вышла как оплеванная. Если этому не представившемуся индюку что-то не нравится, то пусть возвращается обратно и не лезет в то, что не понимает! Как шпрота отодрал за свои, между прочим, косяки.

— Зой, не бери в голову. Наш Городовой мужик конечно с претензией. Но не злопамятный.

— Это его проблема! Не нравится — отправляй обратно. Если порядок не навел, то это точно не моя проблема. А чего он вставлял странные предложения?

— А он просто с курсов по повышению квалификации вернулся. Вначале мы все просто ошалели от этих пассажей. Когда он в первый в первый день вернулся, то мы половину не поняли к чему и кому вставлены те или иные слова про мотивацию и лидерство. Так прокурор пару раз сам переспросил. Теперь попривыкли, но на новеньких влияет. Ладно, пошли создавать видимость работы.

— Гаюн! — на лестнице догнал дежурный. — Товарищ следователь!

— Тамбов, вэлком! — присказка вырвалась ненароком.

— Вы вчера материал сдали, а кто расследовать будет?

— Это не моя проблема. Обратись к начальнику, нас командировали под иное расследование. Это уж сами!

— А начальник на тебя расписал!

— Тогда под роспись. Зайду в дежурку и распишусь.

На то как скривился дежурный, было видно, что шеф такое поручение не давал. А на залетных списать висяк — милое дело. Но по журналу передача осуществлялась исключительно с подписи Городового, если бы сама взяла — тут уж отвечай. Нашел крайнюю.

Дежурный прострелил (явно хотел пристрелить) меня взглядом и отправился обратно. Брыкаться буду, но хочу обратно в свой кабинет, к своему начальнику, а не это вот все! А сегодня пятница. Истину говорят, что если утром настроение отличное, то к вечеру его испортят, но обратная пропорция не действует. Обошлось. Дошла до выделенного места и включила доисторический компьютер. Еще минут двадцать борьбы упрямства и старости, но девяносто восьмой год проиграл. Спецы притаились в углу. Ну как притаились, иногда там падало, материлось и затихало. Кто-то спал на куче сумок, храп иногда выдавал их бурную деятельность. Анубис привалился к кафедре и тоже придавался Морфею, подложив сумку под спину. Так как делал он это за монитором, то успеет проснуться, если кто войдет. Длинные уши периодически вздрагивали в сторону шума. Мы те еще работнички. Клавиатура не подходила мне для сна совершенно.

К обеду все, кто хотел, выспались. Все, кто не хотел — тоже. Я с начала службы не вспомню такого. В начале ты на подхвате всего и вся: доделать, дописать, допросить и отрапортовать. Потом появляются свои материалы. Там тоже море всего, но уже с приставкой «с»: съездить, сделать, спросить и тд. И утренний горячий кофе к вечеру превращается в «Вау, у меня еще кофе есть». А тут сижу, копаюсь в интернете с телефона, ибо компьютер умрет при первой же загрузке любого сайта, попиваю горячий напиток и предаюсь лени. Опера умчались утром и пока не объявлялись. Думаю и не появятся, если специально не выдернут. Отчеты готовы, что там по одному делу писать? Обычно их от пяти до бесконечности, а тут!

— Как смотришь на то, чтобы скататься по вчерашнему делу? — Анубис, в глазах которого сверкало любопытство, умоляюще сложил руки.

— И что же ты хочешь?

— Ну мы знаем, что убийца — женщина, уже как минимум дважды прибегавшая к ритуалу. Предположу, что внешность для неё главное. Может модель, жена олигарха? Я все думал об этом и прошерстил в интернете, пока бездельничали. Ну ты понимаешь!

— Ты же спал?

— Я думал, — напоказ оскорбился эксперт. — Ну, что ты думаешь?

Заманчиво и лень! Или все-таки заманчиво?

— Ребят, есть предложение поехать поработать, — одуревшие от безделья ребята подползли к кафедре.

— Что за предложение?

— Вчера, если помните, выезжали на убийство девушки. Это второе убийство. Предположили, что убийца — женщина. Наш эксперт рассчитал, что рост ударившего примерно равен убитым. Так вот, я предлагаю взять на себя пару запросов. Например, спецы поедут расспросят местных. Может женщина чем-то занималась рядом? Есть пара запросов на билинг, на почту передать…

— Поедут, позвони…

Его коллега с локтя зарядил молодому и неопытному, имя которого я до сих пор не узнала. Естественно никто никуда не поедет. Позвонят и расспросят — вот максимум усилий. На почте проторчат от пяти до семи часов, сочиняя очередную сказку на бумаге о космических очередях и страшных бабульках, в битве с которыми они получили как французы под Москвой. Но главное, с полным правом уедут по своим делам. А именно загорать, копать картошку или просто отдыхать, каждому на свой вкус и цвет. Но подальше от работы.

— Поедем, поможем прокуратуре.

Схватив парочку запросов, все постепенно растворились, справедливо решив, что ошиваться в кабинете или сделать парочку звонков по пути на дачу — это неравнозначные задания. Остались только я и Анубис.

— А почему Владислав Стражников?

— Я же страж, потому Стражников. Влад — владеющий. Мне показалось это интересным.

— Почему я не ассоциирую тебя с Владиславом, называя лишь Анубис? Одёргиваю себя, когда пытаюсь назвать по-другому.

— Имя — это суть. Моя суть стража мертвых сильнее, чем имя, которое я выбрал. Оно слабее на меня действует. Тем более для сильных или древних обитателей Нави.

— Поняла. Людей отправили, теперь попробуем проверить твою версию. Так кто твой подозреваемый?

— Подозреваемая Лилия-Мария Агридская, француженка. Самая шикарная жена владельца компании Новой Аграрной Компании.

— Уффф, ты как себе представляешь? Их охранники даже «здрасти» сказать не дадут, тебя уже скрутят и уложат на асфальт. Зря отпустили Звягина, с ним был хоть шанс.

— Мы просто поговорим с ней.

— «Здравствуйте, а не вы ли убили двух девушек»? Ты как это представляешь?