ГЛАВА 7 ДРУЗЬЯ ПО НЕСЧАСТЬЮ.

Краков, Польское княжество - Швеция, Сигтуна 1148-1149 года

С Вальдмаром мы вскоре встретились, он пришел понурый, недовольный.

- Ты чего хмуришь? – я погладила его по руке.

- А ерунда, - махнул он рукой.

- А ты чего плакала, кто обидел? – заглянул мне в глаза.

- Жалко с тобой расставаться, скоро меня увезут отсюда…

- Это куда и зачем ещё? – удивленно поднял брови.

- Засватали кажись…

- Вот же напасть…

Мы сели в сено, прижавшись к столбу, что поддерживал крышу ёвны, каждый думал о своём. Наши руки нашли друг друга, мы сидели какое-то время молча.

- Я так не хочу с тобой расставаться, - у меня появились слёзы в глазах.

- Сонька не реви, я клянусь, найду тебя, и мы вновь будь болтать обо всём на свете[0].

- Правда? - я посмотрела на него внимательно..

- Правда, я вырасту и убью твоего мужа, а тебя заберу с собой, навсегда.

- Ой, не надо убивать -то. Просто забери, меня с собой, - я испугалась его решительности.

Мы до темноты просидели в ёвне, валяясь в сене и строя планы, что мы вырастем и найдем друг друга, чтобы больше никогда не расставаться. Мы клялись друг другу в вечной дружбе, с детской наивностью полагая, что от нас в этой жизни это хоть немного зависит.

Но судьба распорядилась иначе, через два дня Вальдмар уехал из Кракова. Мне в тот миг показалось, что мы никогда более не встретимся, вокруг стало пусто и неинтересно.

Мне не говорили, засватали или нет, а если да то за кого, куда и когда я поеду к мужу.

Через несколько дней после его отъезда, в Краков пришло известие от старшего моего брата по матери Кнуда. Он сообщал, что в Швеции, у короля Швеции Сверкера[1], умерла жена и король, ранее встречавшийся с матерью, хочет взять её в жёны. Брак поддерживают и союзники первого мужа Ричезы в Геталанде.

В том же году, в сопровождении воинов деда Болеслава, я с матерью отправилась в Швецию. Нас встретил сам король Сверкер в сопровождении своих людей, после чего мы въехали в Сигтуну[2], главный город шведов.

Город находился на острове, по середине озера Меларен, в дне пути от Варяжского моря. Само озеро покрыто множеством островов с неширокими извилистыми проливами. Чтобы добраться до Сигтуны, надо было хорошо знать путь по шхерам с их мелководьем и извилистым фарватером. Город защищали как искусственные укрепления, так и сама природа. С севера к Сигтуне примыкало непроходимое болото, с востока сухопутные подступы прикрывали два укреплённых замка, к югу лежала гавань, запиравшаяся большой цепью, прикреплённой к двум утесам. С суши город окружала стена.

Я с любопытством рассматривала всё вокруг, и конечно короля, который стал мне отчимом. Это был высокий и сильный мужчина, со светлыми волосами, с немного рыжим отливом. Лицо его было закрыто усами с большой бородой. Голос был громкий и властный, и этим он пугал меня. Несмотря на то, что ему уже было сорок восемь лет, чувствовалось, что он ещё в силе, и здоровье его крепкое[3].

Город был большим, семь церквей и монастырей стояло в главном городе шведов. С первой попытки мне мало, что удалось рассмотреть, но мне понравилось. Я заметила очень красивые резные ворота[4].

Около года я жила спокойно, мать не трогала меня, отчим вообще не замечал. Правда, я очень старалась не попадаться на глаза к светловолосому великану, так пугающему меня. Я пряталась при любой возможности, он часто кричал, срывал свою злость на всех вокруг, только не на свою семью. Часто слышала, крики убиваемых людей, он жестоко расправлялся с неугодными, с теми кто по свой воле или по незнанию вставал на его пути.

Это время, что я провела в страхе, я до сих пор не могу вспоминать без содрогания. Не нужная никому, забытая я стала бесцветной, почти прозрачной. Около полугода моя жизнь, была не жизнью.

Меня радовало, только одно, мать отстала от меня со своими нравоучениями и порицаниями. Вскоре я обрела свободу, матери было не до меня, она ждала ребенка[5].

У короля Сверкера были дети от первой жены, это сын Карл и дочь Хелена. Хелен жила в доме отца и ей было около восьми лет, Карл был уже взрослый, около восемнадцати ему было.

С Хелен я не смогла подружиться, она была тихой и застенчивой девочкой, почти не выходящей из своей комнаты. Она была обучена вышивать, я знала, что она много молилась и посещала церкви. Мне же не сиделось на месте, я любила бегать, играть с мальчишками.

Постепенно я обрела новых друзей, вокруг меня собирались целые ватаги, одногодок. Им было интересно со мной, я рассказывала им истории из прочитанных манускриптов и рукописных книг. Многие из них вскоре уже могли поплыть с отцами в походы на дальние страны и города.

Постепенно они всё теплее и теплее относились ко мне, я стала им названной сестрой. Мы росли, я чувствовала за спиной поддержку друзей. Это предавало мне сил, постепенно я выпрямила спину, появилась и стойкость в характере.

Хочу обратиться к моим читателям с вопросом.

От одного из вас я услышала мнение по поводу сухости моего повествования в этой книге и так же от переизбытка исторической информации. И ещё о том что эта книга сильно отличается от предыдущих моих произведений. Хочу услышать ваше мнение и возможно какие-то подсказки.

[0] Здесь я хочу пояснить, почему, дан Вальдемар и Сонька, понимали друг друга, Только через 120 лет после Кирилла и Мефодия глаголица и кириллица придут на Русь вместе с крещением Владимира Святого в 988 году. Кириллица станет официальным языком. Её буквы и звуки наполнят бытовую речь, вытесняя церковнославянский язык Руси на основе греческого алфавита.

Но князья - Владимир, Ярослав Мудрый, Изяслав, Святополк, продолжат говорить на всех языках мира. С варяжскими дружинами на датском, со славянами на славянском, с Европой и Византией - на латыни...

Мы знаем, что дочери Ярослава Мудрого говорили на латыни и переучивались на венгерский, франкский и норвежский после замужества. А князь Изяслав переписывался с римским папой без переводчика

В конце Киевской Руси появится Владимир Мономах. Судя по его любви к славянским терминам, большую часть времени Мономах говорил на старославянском языке, а меньшую на латыни.

Затем Киевская Русь распадется на мелкие княжества, но весь славянский народ этого пространства будет говорить на общем языке с местными диалектами, писать берестяные грамоты на едином церковнославянском языке, а другие языки исчезнут.

Начнет формироваться единый русский язык как единственный язык нации. Но с захватом Литвой западных русских территорий до самой Москвы и Орла, общий язык развалится на белорусский, украинский и русский языки.

Так что по большому счету Древняя Русь не имела единого русского языка. А ее князья говорили на чем угодно и были невероятными полиглотами.

[1]Около 1148 года умерла королева Ульвхильд Хокансдоттер, жена Сверкера I. Вскоре после этого овдовевший король женился на Ричезе, которая прибыла в Швецию со своей дочерью Софией.

[2] Сигтуна - первая столица Швеции, которая в XI—XII вв. являлась крупным торговым, политическим и религиозным центром страны. В августе 1187 года город был захвачен и разрушен то ли карелами, то ли эстами, то ли русичами новгородцами (вероятнее это были объединённые войска). В средние века семь каменных церквей и монастырей были воздвигнуты в городе, но на сегодняшний день можно увидеть руины только трех.

[3] В те времена 48 лет, была уже старость. Средняя продолжительность жизни в средние века была 30 лет. Поэтому пережившие 55-60 лет, были долгожителями с крепким здоровьем.

[4] Эти ворота установленные на Софийский Собор в Великом Новгороде. Шведы 1164 году совместно с финнами на 55 судах поднялись по Неве в Ладогу, подошли к устью Волхова, но были отбиты. Шведы отошли в сторону и встали лагерем у реки Вороновки. Посадник Нежата, оборонявшийся в крепости, подождал подхода главных сил с князем Святославом Ростиславовичем, вместе они напали на шведов, разбили и взяли множество пленных. Из 55 судов спаслись лишь 12. В том же году, в память о столь значимой победе, на берегу Волхова в Ладожской крепости была заложена церковь Св. Георгия Победоносца с изумительной фреской «Чудо Георгия о змие». Она стоит и сегодня. Самым крупным ответным вторжением был поход на тогдашнюю столицу Швеции Сигтуну. Отправившемуся в морской поход на Сигтуну русско-карельскому войску пришлось преодолеть немало трудностей. В довершение всего, водный путь к Сигтуне охранял находившийся в 20 км от города на берегу озера Меларен мощный каменный замок Альмарстек, служивший резиденцией главы шведской церкви архиепископа Упсальского. Таким образом, взятие шведской столицы представляло собой труднейшую задачу. В результате шведская столица была захвачена и сожжена. Попутно пал и замок Альмарстек, где был убит шведский архиепископ Иона. Сигтуну разрушили настолько основательно, что этот город уже больше не поднялся. Вместо него шведы выстроили свою нынешнюю столицу Стокгольм. На память новгородцам достались ворота немецкого пр-ва, снятые в Сигтуне и установленные на Софийский Собор в Великом Новгороде.