...абсолютно любые...

Клекот и вопль, оргазменная страсть и невинная чистота.

...сделка...

...заключена...

Канал создать непросто, но он бы не был собою, не сумей он справиться, не отвлекаясь от происходящей битвы, тем более что с той стороны ему помогают и всячески содействуют. Тихо, незримо, не вызывая никаких подозрений, заодно взломав амулеты и разумы парочки самых чувствительных телохранителей, приставленных к нему тактиками. Они все равно не видят всей картины, замечая лишь сидящего в кресле-качалке старого зверолюда, который и вовсе будто спит. Лишь те самые, отличающиеся повышенной чувствительностью, способны уловить нотки используемых им сил, осознать, что он не просто спит, но что-то делает. Тех, кто мог понять, что именно он творит, он сам же и отослал подальше от глупой смерти в неравной схватке.

Душа плачет и стонет, когда внутри его тела, придя прямиком через построенный канал, оказывается вторая из тварей, которая послабее. Нематериальная, добровольно лишившаяся своего вместилища, запустившая распад сотканного из полуматерии тела, она вошла в него без боли, искусно и мягко, словно уже заранее знала, что он согласится, что именно в его тело ей придется течь через именно такой канал. Вероятно, это действительно так - твари знали о нем, готовились к этой сделке и были уверены, что он ее примет.

Похоть и страсть не особо и туманят мозги, оставаясь на самом краю сознания - когда это нужно, никто не контролирует Порок лучше, чем изверг, чующий добычу. Новый путь, новый ручей и реку создавать сложнее, но теперь их двое и вторая, даже не пытаясь (а он отслеживает в полной готовности к предательству) влиять на него, помогает со всем своим мастерством. Как бы силен он ни был, как бы далеко не зашел на своем пути, но она ему не уступит - изверги и души всегда едины, без вторых не будет первых.

Вторая передача замаскирована под обычную ментальную нить связи, какие он творил многими десятками, то и дело давая подсказки командирам или отдельным бойцам. Стоит только генералу Кара принять его посыл, открыть разум, как он атакует - быстро, четко, смертельно резко, со всем своим мастерством.

Удар, перехват мышления и тут же смена восприятия.

Генерал даже не успела осознать атаку, как уже забыла про нее, перестала воспринимать созданный канал, не могла осознавать существование копошащегося в ее мыслях Р'Арнристаля. Сам бы он не справился, ведь у генерала слишком хорошие амулеты, а сама она очень даже сильна и волей, и умом, но он не один. Вторая помогает всеми силами, а первая, которой он уже не мешает, а прикрывает, не только приоткрыла брешь в амулетах, но и незаметно рассеивает внимание свиты генерала.

Миг, и вот вторая уже внутри незаметно для всех испытывающей непрерывный оргазм Кара. Невысокая и по-мальчишески, словно подросток какой, сложенная женщина не сбивается, не перестает отдавать команды, не придавая своим оргазмам никакого значения, ведь они стали новой нормой, признаком довольства и хорошего настроения. Ее цепь командования только укрепляется, становится разветвленнее, охватывает все больше, отправляя вместе с командами и приказами что-то еще. Что-то, что не видит и не осознает никто из командиров и тактиков младшего звена, а если и осознает, то они втроем быстро это осознание гасят.

Противостоять и ему, и этим двум армия сумела бы, пусть и не без труда, не без потерь людских и не без утраты инициативы, но их действия идут изнутри периметра обороны, скрытно и незаметно. Идеально подобранная тактика, превосходное исполнение, что он не стесняется передать по сети связи. В ответ приходит лишь заигрывающее принятие комплимента, будто тихий смешок пополам с приглашением отведать подобных ласк самому.

Спустя шесть минут армии перестают уничтожать друг друга, хотя удары, особенно сверхдальние, наносимые магами из-за спин первых линий, еще продолжаются.

Спустя десять минут генерал Кара полностью переходит на невербальное командование через цепь, потому что ее рот оказывается постоянно занятым членами ее свиты, а к полевому штабу выстраивается небольшая очередь - командующая через цепь генерал может заставить своего подчиненного кончить почти мгновенно, так что очередь движется очень быстро.

Спустя двадцать минут генерал проглотила уже многие литры семени, которое все уходит в ее формы, превращая худую и андрогинную носительницу крови какой-то очень древней и вымершей расы в бимбофицированную версию самой себя, а почти вся армия уже не стесняясь обжимается и занимается сношением с недавними врагами.

Спустя полчаса Чезаре Траймз передает Колокольчик Распада одной из тварей, не отвлекаясь от трех культисток и одного культиста, что из ложечки кормят его чем-то подозрительно похожим на дерьмо. Остальные сильнейшие бойцы пали еще раньше, цепь командования только укрепляется, а панические вопли и приказы из командных амулетов, ведущих в Дворец, уже давно никто не слушает.

- Твоя часть уговора исполнена. - Даже не пытаясь предать или влезть в душу говорит наконец-то показавшаяся на глаза первая. - Мой Господин исполнит наши обязательства сегодня же.

Низкая, как для столь сильной твари, лишь чуть выше него, краснокожая и обнаженная, совершенная в каждом движении и столь же опасная дьяволица нехарактерно собрана, как для ее вида. Не все у них в порядке, не все прошло так же гладко, как и тут.

- Если. - Высказывает он, зная, что тварь, ощупывающая его вниманием душ множества видящих, поймет весь подтекст без труда.

- Если. - Соглашается она, еще сильнее его желая, но не смея пойти против сделки... пока что и при таких условиях, не иначе, опасаясь гнева своего архидьявола.

Или его одобрения.

- Не желаешь ли посетить леди-генерала? - Одним прикосновением заставив мимопроходящего культиста выступить в роли кресла, на которое собеседница и уселась с наслаждением вытянув вперед идеальные ноги, она спрашивала без интереса и желания поддеть, ведь он с семейством этой выскочки, этими самонадеянными идиотами, так трясущимся над наследием в их крови, что регулярно это наследие усиливали, несмотря на все риски для наделенности, конфликтовал в свое время. - На прощание, так бы молвить.

- Я уже со всеми попрощался.

Почему-то после этих слов она заткнулась и даже оскорбилась, пусть и на свой, дьявольский, манер.

Симфония чувств того, кто лишает себя собственной сути - лакомая сладость, которая быстро приедается, особенно в таких ситуациях, когда вокруг слишком много источников нужной ноты. Но чаще всего речь идет об обычных адептах Безумия, с хохотом и предсказуемо-комичным непониманием прописных истин теряющих ту часть мелодии, что делает их смертными, или кем-то, кто уже успел достичь многого. Кем-то, кто силой своей и волей своей рисует непередаваемо особый оттенок мелодии, создавая отдельную нить в общей симфонии. Но уж если этот кто-то отчаянно не желает идти на такой шаг...

Сумев вскрыть такую неправильно холодную скорлупу несуществования, он понял этого мальчика куда лучше, чем тот мог бы вообразить. Последний и первый, обреченный на поражение с самого начала, отчаянно пытающийся что-то доказать даже не окружающим, а всему миру скопом, при этом не осознавая толком, что именно он хочет доказать. Снедаемая обреченным Одиночеством душа была столь сладкой, что сердце его переполнялось сладостной печалью от невозможности обогреть эту душу самому, душу в которой было столько места для его возлюбленной Похоти, но которая сама себя лишила всего.

Это как глоток редчайшего вина, один вдох искусно сотворенного парфюма, который тут же пройдет, навсегда исчезнув. Хотелось поймать его ноту, влить ее в свою мелодию, сделать частью лепестков своего цветка, вознести на новый пьедестал всемогущественного Хора, но иногда приходится принимать мир таким, какой он есть. Насладиться тем, чем можно и нужно насладиться, вместо пустых сожалений о невозможном - уже не человек, уже не Призванный, зашел слишком далеко, оставляя ему только наблюдать за этим падением, выжать из него столько страсти, сколько возможно. Взять все, что только можешь, услышать ритм и запомнить ноты, а после оставить потерявшего свой шанс глупца в его заслуженном Одиночестве.