Взмахом за спину отправляю флакончик с негатором, частично дезактивирующий зомбирующую пыль и заставляющий ее перестать самой двигаться в сторону чужих душ. Дрянь осталась опасной, но хотя бы теперь помрут только те, кто попробует ее пальцами трогать. Ну, похоже, свою задачу я почти выполнил, найдя культ и выведя его на свет. Можно и честь знать, только закончу на мажорной ноте, наверное.

- Эт-т-т-т-то жи-жи-жи-жи... - Командир, в отличие от своих подчиненных, шокированных трансформацией твари, как и ее мозгобьющей аурой, еще может говорить, не иначе оттого, что почти весь удар флера пришелся прямо на меня. - Н-н-нелюдь поганая!

Тварь и вправду теряла свой человеческий вид, который сползал со стремительно распадающейся на прах и чистую энергию тела, обнажая белоснежную плоть напоминающей бесполую античную статую мерзости. Слишком идеальные и вместе с тем пугающие черты удавалось уловить, пока труп обращался ничем. Тут даже не зловещая долина, а целый зловещий каньон и Марианская впадина. Долго пронаблюдать, впрочем, не вышло, так как настоящее тело твари рассыпалось даже быстрее ложного.

- Ага. - Соглашаюсь с так и не пришедшим в себя стражником, после чего отпрыгиваю от здания шагом тени, оказываясь в двух сотнях метров, уже в момент выхода швыряя вперед флакончик с сияющим холодным синим светом содержимым. - Жи есть.

Давно хотел опробовать, но так ни разу и не пришлось нужного момента, а тут такая возможность, что даже сам себе не прощу. Пусть с момента начала драки прошло едва ли несколько секунд, но тот факт, что никто не вышел мне дать люлей говорит лишь об одном - они там чем-то заняты. И лучше бы мне не дать им закончить, а то откроют портал и свалят в туман, оставив меня разбираться с имперцами. Флакон долетел без эксцессов и с легким тюк-дзинь разбился о внутреннюю стену трудового дома, перелетев внешние строения и разорвавшись уже внутри периметра.

Хлад.

Хлад.

Хлад!

Три вещи могу сказать. Во-первых, изрядно недооценил мощность получившегося состава, так как должно было накрыть только цель, но накрыло бы и рядом проходящих людей. Во-вторых, там была какая-то магическая защита, напоминающая структурой воронку, подымающуюся вверх, потому что поток абсолютного холода именно в весенние небеса и ушел, никого толком не задев, будто всю эссенцию воздушным потоком подняло, практически не тронув даже само строения. В-третьих, там явно проводился какой-то очень важный ритуал сложности огромной и опасности неимоверной, которому категорически нельзя было мешать. Иначе я не знаю по какой причине вся территория того барьера (то есть, весь трудовой дом с пристройками и случайными прохожими) могла, спустя миг после отражения удара сконцентрированной эссенции, красиво мигнуть розовым светом и осыпаться щепками, пылью и кровавой взвесью.

С прострелившей виски болью, понимаю, что все те судьбы моргающих людей я видел с такой легкостью и обманывающей меня правдоподобностью потому, что они там действительно были. Все девять с лишним десятков душ, от которых остались только срезанные с тел лица, наклеенные на одну из стен главного здания. Лишь только лица, неподвижные, молчащие и плачущие от своей судьбы, осознающие все происходящее с ними от начала и до конца. Око улавливало моргания просто потому, что именно в эти моменты чары, удерживающие лица на стене, а души в лицах, позволяли глазам на миг закрыться, увлажняя роговицу. Именно на глазах и была завязана сама суть замкнутого поля, обманывающего ясновидение и даже сенсорные навыки или перки вроде Ока, Сферы и черт знает чего еще. Типичная такая магия в исполнении извергов, почти классическая в своей типичности.

Обломки здания еще только осыпались, а волна планарной силы разом выжгла души всем оказавшимся рядом прохожим и невезучим стражникам, если не считать одного, побежавшего еще в самом начале, когда Посланник показал свое лицо. Все же умница я, что не позволил своим подойти поближе. Придется растворить кислотой книжную коллекцию Лосия и бежать налегке, как и хотели изначально.

Свою троллью миссию я выполнил на пять с плюсом - чем бы тут ни занимался культ, но теперь ему уже нечего делать, а уж задавить их смогут и без меня. Очи и так взбешенны до крайности и не без моего скромного участия, а уж за возможность хоть на ком-то сорвать свою злобу они будут кипятком писать. Не исключено, что буквально.

Отсигналив своим точку сбора через надетые на них украденные тени, я уже собирался и сам прыгнуть, когда мой взгляд привлекло уже однажды заставившее встревожиться небо. Небо, стремительно меняющее цвет с синевы на темно-фиолетовое нечто, расходящееся конусом от того места, где раньше стоял трудовой дом. Да и от нескольких десятков других мест тоже расходясь. Если я правильно оцениваю скорость смены цвета, то очень скоро все небо...

Нет.

Да ну, нет.

Ну, нет же!

Ну, это же перебор даже для моей феноменальной удачи!

С глаз стремительно спадала пелена чего-то старого, давно маячившего на задворках понимания, отдающего медным привкусом крови, сладостью дорогого цветочного меда и гнилостным ароматом разлагающейся плоти. Что-то, всегда бывшее прямо на мне, на моих глазах, на каждом из нас, будто огромное грязное полотно, укрывающее собою настоящую картину. Не дающее заметить правду, забирающее себе каждую крупицу ее, будто очередную нить, что после будет воткана в изуверскую вышивку, сотканную из чужих жизней, душ и боли.

Звон.

И я просто знаю, что ни один телепорт, будь то массивный грузовой, сумасшедше дорогой личный или даже максимально защищенный ведомственный, каким пользуются первые люди государства, не перенесет за пределы столицы ничего и никого, как не пустит никого внутрь. Ни одна техника, ни один амулет, ни единый контрактный дух - пространство взбурлило, затвердело и словно начало нарывать, сводя на нет любые попытки пресечь его постоянство.

Звон.

Все храмы в один миг теряют связь с покровителями, будто между ними стала непроницаемая стена из чужих стонов и воплей экстаза. Храмовые алтари превратились в простые накопители, могущие использовать лишь то, что в них уже есть, но ни граном больше. Клирики всех типов, кроме самых могущественных, разом просели на полтора десятка уровней, а их молитвы теперь будут простыми словами, пустыми просьбами и обещаниями без исполнения, и немногим дана будет вера, что пробьется сквозь эту стену.

Звон.

Контракты и призывы, помимо сильнейших, не смогут найти стремительно падающий куда-то не туда город, будто он исчез со всех карт и даже из самой реальности. Связь с иными планами тоже стремительно слабела, оставаясь открытой только для действительно могучих адептов, но не для слабосилков, оказавшихся безоружными и обессиленными.

Звон.

Системы защиты, что укрывали Вечный, неуклонно растекались, смазывались и тонули в потоках патоки, закрывающих почти, а кое-где и безо всяких почти, разумные чары от отчаянного зова их создателей и хозяев. И всюду, на каждом шагу тех, кто должен был встать на защиту города и его обитателей, встречало предательство, удары в спину и некомпетентность тех, кто предавал не напрямую. Агенты культа были повсюду, теперь, когда они даже не пробовали скрывать свои начиненные чужим экстазом, болью и заемной мощью образы, это было очевидно, как дважды два.

Звон.

Звон.

Звон.

Звон.

Казалось даже само небо начало петь, начало посылать наполненные похотью и развратом видения каждому, кто под этим небом оказался. Это все еще небо, просто небо совсем другого мира, другого места. Не Алурея - Пекла.

На точке собрались точно в срок, задержавшись лишь на десяток секунд, благо все мы были достаточно прокачанными, чтобы не пасть от одного взгляда вверх, не зайтись в судорогах оргазма подобно заставшим явление горожанам, что не успели скрыться в домах. Да и тем, кто успел, было не намного легче.

Все мы молчали в эти секунды, пусть даже спустя миг мы все разразимся действием и примемся работать на спасение наших шкур. Молчание затянулось на шесть ударов разгоряченных адреналином сердец, а потом его разрушил немного истерический смешок Тарии: