Склонился над картой и я, хотя больше для того, чтобы скрыть почти закрытые в дреме глаза. Работа у Тиа вышла весьма подробная, причем с кучей пометок, которые она любовно понаставила, пока готовилась к цареубийству. Что-то друидка рисовала по памяти, что-то выловила личным наблюдением, о чем-то только подозревала или имела нечеткие видения, но получившаяся в результате карта могла бы стать отличным поводом потребовать за нее кучу денег у любого резидента, шпиона или даже бандитского атамана, хотя получение оплаты сталью под ребра куда вероятнее. Не то чтобы эти подробности были такими уж уникальными, но собрать их все вместе на одной карте было довольно сложно даже для обладателя высоких полномочий. А ведь у нее и целая стопка пергаментов поменьше есть, где прорисованы отдельные районы, пусть там, большей мерой, уделено внимание только Императорскому Парку и окрестным кварталам. Сам парк чуть ли не до каждого кустика и пучка травы прорисован, что неудивительно.
- Какая ты кровожадная, подруга. - Столь же задумчиво ответила ей Тария, пытающаяся прямо сейчас продумать пару новых маршрутов побега, на случай несрабатывания уже придуманных. - Да и стоит ли? Твари кучу народа положат, но за нами все равно побегут, а уж искать после будут намного усерднее. Мне лопухов не жаль, но риску много, а толку-то с гоблинский хер.
- Соглашусь со словами Тарии, пусть и не с формой этих слов. - Выдает свое веское мнение единственная из нас, вообще не смотрящая на карту, так как прекрасно знала ее на память. - Диверсия принесет пользу и отведет удар от нас лишь тогда, когда мы гарантированно провалим отход, при этом уводя лишь какую-то долю ответного маневра противника. Риски установки необходимых механизмов вызывающе высоки и необязательны. Кроме Тина поручить эту часть подготовки, что может быть с честью и правдой в словах оценена в еще один полет одинокой листвы, к сожалению некому. Ни мне, ни Гестии не по силам провести все необходимые приготовления быстро и правильно. Вернее, не по силам сделать это в нужные сроки. В иной ситуации я бы требовала отложить операцию на несколько месяцев, а лучше на год - с потенциалом нашей группы не составит труда превратить в подготовленный полигон хоть треть Вечного разом, но зная Тина...
Последние слова она произнесла с такой непередаваемой интонацией, что мне даже стало на секундочку стыдно, впрочем, только на секундочку, не более. Даже если убрать фактор моего шила в жопе, не дающего сидеть на месте, я подсознательно ощущал, что в городе не стоит задерживаться. Еще до похода в подземку, сразу по возвращению с пикника на природе, я потратил весь день и часть невозобновляемого запаса усиливающих ясновидение зелий, пытаясь понять причину своих едва оформившихся предчувствий, несмотря на бесящий ор решивших поиграть рядом с проклятой территорией мальчишек.
Не понял, попросту не найдя их источника, словно все возможные векторы, по которым я мог бы уловить ключ-образ оказались не перекрытыми даже и не замаскированными, а попросту отсутствующими. Словно со мною говорили сами камни древней мостовой, скрип рассохшихся дверей и стоны несокрушимых стен. Что-то было в городе неладно, что-то не направленное конкретно на меня, но все еще неизменно присутствующее рядом. Безумно сильно заныли давно зажившие раны от почти растворившегося в черной жиже тела, а в памяти воскрес образ прекрасной девы, с пустым лицом и телом, состоящим, казалось, целиком из черных штырей.
- Полет одинокой листвы? - Лосий, как и я, смотрящий на карту просто из вежливости, переспросил незнакомый лично ему термин, как и всегда стараясь сохранять эрудированность в любой ситуации.
- Операция, проводимая вне поддержки любого союзного государства и образования, в ходе которой в распоряжении первого лепестка, командира группы, остается только его отряд и все, что он сможет использовать, не прибегая к посторонней помощи. - Машинально отвечает Тиа, переводя направленный в никуда взгляд строго на меня. - Считается, что в случае провала, вы заранее признаны сброшенной листвой и не имеете права ни на помощь, ни даже на побег. Только гибель в бою либо от своих рук. Тин, тебя что-то беспокоит? Что-то связанное с твоим чутьем?
Все же почуяла, зараза.
Зря я вспомнил о той стычке - память о пережитой агонии и фактически почти свершившейся гибели, что куда хуже простой смерти, продавила даже мою броню отречения. Несильно, но успевшей не единожды поработать со мною в связке ушастой коллеге хватило опыта, простого жизненного опыта, чтобы уловить этот короткий миг слабости. А следом за ее словами, которые она намеренно сказала при всех, на меня посмотрела уже вся команда скопом. Это от одной Тиа я могу отшутиться, но если на меня насядут все скопом, особенно Тария с ее навыком давления на жалость, то придется либо колоться, либо срочно "тикать из базы" на прогулку по городу.
- Вспомнил, когда у меня был такой же затык - тоже ничего не чуял, хоть ты обосрись. - Неохотно отвечаю, не желая ни вспоминать, ни вновь переживать, ни пугать остальных, не имея на руках ничего, кроме слишком смутного предчувствия беды. - С тех пор я изрядно развил свою чуйку, так что подобными трюками меня не обмануть. Вычислю по пустотам. Просто сама ситуация похожа - тишина во всех спектрах, будто в стену из ваты и перьев бьешься.
Следующие пару часов потратил на подробный, а с Тиа иначе не выйдет, пересказ своих приключений в Крае. Эльфийка слушала с нечитаемым выражением лица и столь же нечитаемым клубком чувств в душе. Я мог четко различить лишь один, сияющий утренней звездой образ, ближайшим аналогом которого будет "и как ты, дебил, узнав о творящемся в задрипанном городке безумии, не покинул его тем же часом, быстрее собственного визга?" - вполне объяснимая реакция, целиком мною разделяемая. Знал бы заранее масштабы и опасность таящейся в городе твари, не стал бы связываться, но поначалу мне еще казалось, что я смогу всех раскидать и быть таковым, а потом стало поздно.
- Черное Небо... - Медленно произнесла она, буквально катая эти слова на языке, словно редчайший сорт цветочного меда, или глоток превосходного вина. - И ненависть к теневой энергии как таковой. Сильная связь с Тьмой, провокация физических мутаций и построение цепочек вербовки через искажения. Ты не пытался рассмотреть ту черноту своим даром алхимика?
- Даже не думал, и сейчас не думаю. - Аж поперхнулся от подобных предъяв. - Оно слишком мерзкое и опасное, особенно для меня в тот момент времени - я ведь давал образ. Даже сейчас к той дряни касаться не хотел бы, а уж тогда меня стошнило бы от одной мысли. И я не думаю, будто это была эссенция, пусть даже искаженная. Может я и мог пропустить такую деталь за своим отвращением и опаской, но во время последней нашей встречи я в той мерзости буквально искупался. А еще оно слишком невидимо, будто и нет этой дряни вовсе, пока не накопится критическая масса, что позволит ей проявиться в реальности. Мне вообще кажется, будто я видел не саму мерзость, а ее отпечаток на мироздании, маркер, если пожелаешь. Что-то похожее на материализованный эффект Эгиды - овеществленный провал во Тьму.
Несколько секунд она оценивает мои слова, явно перебирая в памяти все известные ей архивы данных, которых туда напихано достаточно, чтобы ее хотели все сколь-либо влиятельные личности континента.
- Это было что-то очень древнее. - Наконец-то определилась она с ответом, тут же закосплеив Капитана Очевидность во всем его могуществе. - Древнее и ослабленное выше всякого предела. Я читала несколько свитков, где говорилось о чем-то подозрительно созвучном со словами о черном небе, но это были пергаменты столь древние, что даже эти копии, снятые из пришедших в негодность свитков, почти рассыпались в пыль прямо в руках. Свитков, где писалось о чем-то, куда более древнем, чем даже Извечный Лес. Большего я сказать не могу, пока не проведу несколько направленных медитаций, дабы дать новые силы покрывшейся пылью памяти.
- Зелья возьми в общем шкафчике. - Машинально подсказываю, вспоминая, положил ли я туда приготовленные по ее просьбе зелья, как раз для работы с памятью и предназначенные. - Я все еще не уверен, будто здесь та же самая тварь. Или похожая. Другой почерк, другие оттенки, другое все - общего только неуловимость для моих чувств. Может быть, это вообще предвестие того, что скоро будет диверсия Алишана - на границе стычки уже переходят в полноценные военные действия, а император направил в те регионы аж три с половиной армии, если считать егерские корпуса.
