Увы, приходилось спешить.

- Заканчиваем. - Короткий кивок друг другу и ловко вскочившая на ноги сомнамбула берет под ручку приведшего себя в порядок после дуэли Лосия, сейчас лишь немного растрепанным выглядящего, а мы все притворяемся покидающими Дом посетителями.

Ганс в обнимку сразу с Тарией и Гестией, как настоящий мужик, или даже мужыг.

Лосий с куклой.

Я с Тиа.

Просто компания нашедших себе парочку на ночь клиентов, спешащих в куда более приземленную, но и менее дорогую гостиницу. Конечно, подозрение вызовет и явно очень высокопоставленная аристократка-Посланница, идущая в обнимку со скромно выглядящим Лосием. И некая напряженность в нашем коллективе, и все сильнее спадающее с дуэльной площадки поле отвлечения внимания, но это уже частности. А частности я решал выпускаемым через оставшиеся у меня осколки зеркал полем отвлечения. Как тогда, во время приключений Кырдыка, только не столь активно - меньше следов и меньше шансов поднять тревогу из-за слишком плотного слоя сенсоров и множества взглядов.

По всем канонам боевиков нас должны были бы поймать на самом выходе, благо от дуэльной площадки до одного из выходов совсем немного идти, после чего настало бы время жаркой перестрелки, в которой обязательно кто-то бы погиб трагической и героической смертью храбрых. Увы, на Алурее боевиков не снимали, так что мы спокойно вышли и даже отошли подальше от Дома, когда я почуял падение своих обманок и подымаемую Домом тревогу. К тому моменту мы уже скользнули в один из переулков, а я переложил на каждого из нас по украденной Тени, меняя внешность и скрываясь от видящих.

Теперь главная опасность миновала, но время продолжало тикать - слишком многое еще нужно закончить, уложившись в конкретный срок. В любом случае, нет смысла возвращаться к утраченной легенде о простых авантюристах. Уж эту ниточку раскрутят со стопроцентной гарантией, даже если я наизнанку вывернусь. Планы на подобный исход у нас были, как были и резервные схроны, а значит пришла пора зачищать следы.

Двое бандюганов, проламывающих головы в переулках не очень благополучных участков столицы, были бы очень подозрительной парочкой в столь приличном районе. Даже с надеванием нормальной одежды, привычки, походка и ухватки таких личностей видны за версту и для их распознавания совершенно не нужен класс дознавателя. Тем не менее конкретно на этих двоих никто не обращал внимания больше необходимого, словно их нахождение здесь было самой логичной вещью в мире.

За подобную способность быть вне подозрений в любом месте, эти двое веселых двоюродных братьев, однажды зарезавших дочь одного должника и скормивших ее ляжки задолжавшемуся папеньке, отдали бы многое. Теперь же в их головах стало намного меньше жадности и жестокости, зато намного больше сизого тумана, забирающего в себя все, что делало их теми самыми бандитами, какими они были.

Им по силам пройти практически любую проверку, обмануть любых своих знакомых, притворяясь собою даже лучше себя прежних, но никому об этом рассказывать парочка не спешила. Как не спешила гордиться тем, что теперь им вполне по силам вырезать пару-тройку патрулей стражи, не привлекая лишнего внимания. Или отправить на тот свет десяток-другой душегубов, тоже не привлекая внимания и оставаясь вне подозрений.

Добротные двери чужого дома они открыли не отмычками, хотя и владели этим инструментом на уровне твердых подмастерий, а вполне рабочими ключами. И ключи эти подходили к замку даже лучше, чем оригиналы, в совершенстве копируя каждую черточку замочной скважины. Дом был чужим, но никто из внимательных соседей не обратил внимания на их проникновение, хотя вошедшие даже не думали прятать свои действия.

Оказавшись в доме, они молча, даже не переглянувшись, принялись за работу: старший начал сдирать со стен осколки зеркал, прикосновение к которым стирало с пальцев отпечатки, превращая руки в белоснежные и гладкие хваталки, пальцы на которых стремительно удлинялись и лишались костей, а второй начал аккуратно складывать в мешки личные вещи обитателей дома. К моменту, когда большая часть (но далеко не все) осколков покинула предназначенные для них места, старший уже не напоминал человека, а младший собрал аж целых два мешка скарба.

Младший ушел тем же путем, каким он и прибыл, таща мешки по одному ему известному адресу, все так же не попадаясь на глаза соседям и прохожим. Старший же поднялся на чердак домика, используя выросшую из спины смесь третьей руки и щупальца, чтобы удерживаться на подгибающихся ногах, коленные суставы в которых начали гнуться во все стороны одновременно. Там он выбросил груз осколков в самое крупное из зеркал, после чего просто сел на то, что осталось от его задницы.

Сложнейшая конструкция из зеркальных артефактов начала буквально жрать саму себя, не просто самоуничтожаясь, но еще и стирая все следы чьего-либо пребывания в стенах странного дома. Практически полная стерилизация для любого видящего - то, что не исчезнет в лабиринте образов, будет искажено столь сильно, что не выйдет понять изначальную природу исказившегося.

Спустя примерно полчаса, когда тихий звон почти прекратился, аморфная клякса с множеством конечностей достала из специального изолированного от окружающего хаоса контейнера две емкости, попросту раздавливая их в неожиданно сильных конечностях. Из разбитых глиняных кувшинчиков родились пламенные протуберанцы, забирая все то, что не смогли забрать зеркала.

Удивительно, но сгоревший за несколько минут дом не затронул соседние, несмотря на плотную застройку и тот факт, что в веселеньком зеленом пламени обращался пеплом даже камень, из которого дом был построен.

Спустя несколько недель, когда хозяина дома и по совместительству погорельца отпустили с допросов, а он уже перестал каждый час материть тех паскуд, что этот дом сняли, и самого себя, за то, что сдал им этот дом, мужик нашел под своей кроватью довольно крупный слиток золота. И бумажную записку, на которой не было ни требований, ни угроз, ни обещаний - только нарисованный углем грустный смайлик.

Окончательно отработавший свой ресурс младший из братьев навсегда исчез в тот же день, когда погибло в огне то, во что превратился старший. Но почтенный и умудренный клерк гильдии авантюристов не так уж и часто заглядывал под свою кровать, чтобы найти извинение раньше. И хорошо, а то золото бы отобрали и допрашивали бы еще плотнее. В своей невиновности он не сомневался, да и гильдия прикрыла бы, но кто в здравом уме откажется от золотого слитка?

Резервной базой была выбрана целая группа построек, ранее являвшаяся небольшой ремесленной слободой, где находилась маленькая, но гордая гончарная гильдия, вернее, филиал основной гильдии. Когда-то это место было полным жизни и трудившихся здесь за гроши людей, пусть и жизнь та была далеко не радостной. Место было мрачным, ведь об охране труда там даже не слышали, но все же вполне нормальным и привычным. Делали горшки, продавали горшки, пытались потихонечку развиваться и копили на новый дом в хорошем районе для главы этого крыла гильдии.

А потом именно здесь развернулась дуэль одного бегущего от закона в лице Вечной династии мага и преследующих его ликвидаторов. Был этот маг достаточно известной личностью, из-за чего натравить на него стражу официально не получалось. Разница, впрочем, невелика - тайных и "тайных" мастеров устранять неудобные кадры у хозяев города и державы хватало. Мага быстро вынудили уйти в бега, обманом выманив из укрепленного поместья прямиком в засаду.

Маг был умным, а его интуиция слаборазвитой, так что пусть чутье и не предупредило об опасности, но голой логикой он эту опасность вычислил. И попытался оторваться от сражения, пройдя сквозь помещения мануфактуры, где всегда было очень много народу и укромных мест, где можно было бы перевязать раненый бок и составить новый план.

Там его тертые профессионалы и поймали, заставив дать последний бой, не вошедший ни в какие учебники или рассказы. Даже предсмертное проклятие высокоуровневого малефика, которое тот в отчаянии направил на одного из ближних свитских носителя Вечной крови, оказалось незакончено и прервано. Так-то, может быть, его последняя воля и смогла бы продавить защиту, хоть и с мизерной вероятностью, но подпаленный одной из атак ликвидатор снес магу голову чуть раньше. Проклятие же рассыпалось, растеклось и впиталось в землю, стены и фундамент гончарной мануфактуры, убив около двух десятков человек сразу и еще полсотни чуть погодя. Простых калек прибавилась почти целая сотня, а земля, на которой располагались строения, стала непригодной к использованию и проживанию.