Приятно видеть как ты действуешь на мужа. А видела я все отчетливо, от горящего желания в глазах, которые стали почти черными из за расширяющегося зрачка, до подрагивающего от напряжения и желания органа на головке которого поблескивала прозрачная жидкость, говоря о готовности к слитию наших тел. От такого вида, во мне тоже разгорался пожар, и белье уже стало влажным. Однако сегодня я не планировала подчиняться. Мне захотелось поиграть в Повелительницу.

Оставив только белье, я повела Себастьяна в ванну, и мы быстро освежились. Пришлось пресекать попытки мужа сблизиться и предаться страсти прямо в купели, отчего он издавал недовольные звуки, полу-рык, полу-стон. Похоже, желание не совсем затуманило разум мужчины, и, поняв, что я что-то задумала, он покачал головой, но все же подчинился.

Я толкнула Себастьяна на кровать и забралась сверху. Он, указывая рукой на себя, прошептал: "Я весь твой, любовь моя" и заложил руки за голову, показывая, что не будет вмешиваться и подтверждая свои слова.

Я лукаво улыбнулась и наклонилась над его упругим торсом, начала водить по нему кончиками пальцев, дразня возбужденного мужчину. Он лишь вздыхал, когда я опускала руки, приближаясь к его паху. Моя рука все таки скользнула и обхватила его возбужденную плоть. Мужчина заметно выдохнул и напрягся подавая бедра вверх. Я улыбнулась, раньше даже когда он позволял мне вести в наших утехах, Себастьян всегда направлял и контролировал ситуацию. До таких ласк с моей стороны мы не доходили. Я пробежалась кончиками пальцев по всей длине и стерла капельку жидкости которая выступила, размазывая ее по головке. Муж тихо застонал.

В моей памяти всплыла сцена из одного романа, который я читала еще в пансионе. Эту скандальную книженцию запретили наши поборники морали, но каким-то чудом моя соседка успела выхватить один экземпляр, и мы с ней краснели вместе, когда читали откровенно описанные сцены.

Я улыбнулась. Тогда эта сцена показалась мне чем-то довольно отвратительным, и я не могла представить, что кто-то добровольно будет такое делать. Но сейчас, чувствуя, как мои действия отзываются в желанном мужчине, мне не казалось таким отвратительным то описание.

Я наклонилась и лизнула блестящую от влаги головку. Себастьян открыл глаза и резко сел, уставившись на меня в недоумении: "Алекс?"

"Тебе неприятно?" — спросила я, заглядывая в расширившиеся глаза мужа.

Он прочистил горло, погладил меня по щеке и проговорил охрипшим от желания голосом: "Сладкая моя, любые твои прикосновения для меня приятны. Просто я не уверен, что…". Себастьян запнулся.

"Что?" — спросила я, не понимая, почему он так реагирует.

"Я боюсь, что тебе будет неприятно или противно" — сказал мужчина, отводя глаза и поглаживая меня по обнаженной спине.

Я даже не знала, что ответить на такое заявление. С чего он взял, что мне будет противно? И тут я вспомнила наши прогулки по саду и мои рассказы про пансион. Кажется, я упоминала и про книжку. Вполне возможно, что своими рассказами я ненароком вызвала у него такую реакцию. Может быть, я не говорила прямо, но похоже, что Себастьяну хватило моих описаний, чтобы понять и сделать для себя выводы.

Возбуждение сошло на нет, и мне стало стыдно. Я закрыла руками лицо.

"Алекс," — он притянул меня к себе и заключил в объятия, поглаживая и натягивая одеяло на нас. "Все в порядке, милая, посмотри на меня," — прошептал на ухо Себастьян, укутывая меня и прижимая к себе. Я только помотала головой.

"Не хочу, чтобы ты думал, что мне противно," — пробурчала я в грудь мужу.

"Глупая моя, я так не думаю. Но ты не должна делать то, что тебе не хочется," — он тихо засмеялся и поцеловал меня в висок.

Я покраснела еще больше. "Но ты ведь для меня... Или тебе тоже неприятно?" — говорить о таком прямо было крайне неприлично, даже несмотря на то, что мы женаты.

Себастьян засмеялся уже громче. "Неприятно говоришь. Пожалуй, придется снова проверить, сладкая," — он сделал вид, что задумался и пытался стянуть с меня одеяло, но я не далась и ловко увернулась.

"Алекс?" — он поднял брови и застыл на кровати, наблюдая за мной, как охотник за добычей.

"Только если и ты позволишь и мне тоже, хотя бы попробовать," — я сидела у изголовья, все так же кутаясь в одеяло, конец которого был в руке у Себастьяна. И стоило ему потянуть, и мое прикрытие оказалось бы у него.

Король прищурился и молча смотрел на меня какое-то время, потом вздохнул, будто на что-то решаясь. "Если ты уверена, тогда мы кое-что попробуем. Иди сюда," — он протянул мне руку.

"Одно правило," — прошептал на ухо Себастьян. — "Ты делаешь только то, что тебе хочется. И не бойся, ты не ошибешься."

Он развернул меня к себе лицом и начал спускаться поцелуями ниже. Когда он опустился ниже пупка, я выгнулась дугой от прилива возбуждения и, застонала когда Себастьян добрался до чувствительной точки. Он развернул меня боком и закинул одну ногу себе на плечо.

“Теперь посмотри, любовь моя, неужели похоже что мне неприятно.” — прорычал он низким голосом.

Я открыла глаза и посмотрела на картину которая открылась моему взору. Наша с Себастьяном поза была невозможно неприличной. Его голова находилась значительно ниже линии талии, а его скажем так, внушительное достоинство прямо перед моим лицом, подайся я на пару дюймов вполне могла бы до него дотянутся.

Себастьян усилил напор, и я пыталась снова изгибаться от удовольствия, но он удержал меня рукой, чтобы я не дергалась. Он полностью контролировал мое наслаждение. Вспомнив свои прикосновения и реакцию мужа, мне понравилось ощущать, как он реагирует на мои нежные ласки, и мне нравилось, когда я чувствую, что контролирую его страсть и удовольствие.

Не раздумывая я коснулась сначала рукой, а после и губами блестящую головку. Себастьян выругался двигая бедрами вперед. Очертив контур головки пальцами, я повторила маршрут языком, едва касаясь.

"Хаос, Алекс," — застонал мужчина, сильнее впиваясь пальцами в мое бедро.

Я улыбнулась и осмелела, вспоминая, как описывался процесс в той неприличной книге. Я очертила длину языком и обхватила головку губами, одновременно лаская центр кончиком языка. Удивленный моими действиями король пытался отстранится, но к то ж ему позволил. Я удержала его, сжимая бедра руками и обхватила его губами, будто передо мной леденец с ярмарки в Столице. Следуя инструкции которую вспомнила, я облизывала и посасывала достоинство Себастьяна в точности как леденец, правда размер у “леденца” был довольно впечатляющий. Себастьян стонал вспоминая известных одному ему богов, потом впивался в меня желая доставить удовольствие.

Мы предавались ласкам, не сдерживая стоны наслаждения. Когда я чувствовала что пик уже близко, мужчина оторвался от моего лона и одним движением подтянул меня к себе, нависая сверху. Теперь наши лица были напротив, и я смотрела в глаза цвета лавы.

“Откройся” — прошептал Себастьян входя в меня. Всего несколько глубоких толчков и удовольствие разорвалось мириадами маленьких вспышек. Наши резервы соединились и это подарило новый всплеск наслаждения. Я чувствовала Себастьяна каждой своей клеточкой. Казалось я чувствую одновременно и свое наслаждение и волны удовольствия которые накрывали мужчину.

После невероятного всплеска наслаждения, который я ощущала во время оргазма, наступила такая же непостижимая усталость. Казалось, я отключилась сразу же, как только мое тело перестало ощущать вспышки удовольствия.

Проснулась, как обычно, на груди мужа. На улице было темно, а мой живот голодно урчал. Мы пропустили ужин и не заказывали еду. Я заерзала, намереваясь встать и выпить хотя бы чашку мятного отвара, который обычно стоял на столике вместе с водой.

"Я оставил тебе ужин," — с улыбкой погладил меня Себастьян. Конечно, он наверняка слышал непристойные звуки, которые жалобно издавал мой желудок.